Всю дорогу по пути вниз молчали. Даже в лифте я испытывала неловкость, а Яр, кажется, пытался прийти в себя.
На улице он посадил меня в припаркованное у обочины такси, заплатил и назвал адрес.
— Не вздумай спрятаться от меня или сбежать. Мы ещё не закончили. Поняла?.. — предупредил угрожающе и, получив утвердительный кивок, захлопнул дверь…
Ольшанский
Внутри кипели эмоции. Хотя яр искренне сомневался, что способен испытывать нечто подобное.
«Скучно…» — так было всегда. Иногда состояние «скучно» менялось на «а вот это занимательно», но не более. Но с момента знакомства с Меньшиковой, одна за другой эмоция выходила наружу, просыпаясь ото сна.
Губы всё ещё пылали. В груди разливалось странное жгучее чувство, щекочущее нервы.
«Не думал, что поцелуй может быть таким…»
Вернулся в зал, успокаиваясь, и дождался завершения благотворительно вечера, хотя это было непросто. Мысли постоянно уплывали в сторону, не давая сосредоточиться. Подходили знакомые, что-то спрашивали, предлагали, интересовались… всё мимо.
— Идём, — произнёс отец, поправляя манжеты рубашки. — Дальше без нас справятся.
— Не думал, что ты дашь интервью, — усмехнулся Яр, пятернёй зачёсывая волосы набок.
— Только для того, чтобы привлечь внимание общественности к проблемам больных детей, — ровно отозвался он.
До самого дома ехали молча. В машине отец всё равно бы не стал говорить на личные темы. Только в своём кабинете.
Всю дорогу Яр нервно постукивал пальцами по подлокотнику и поглядывал на часы. Как бы Меньшикова ещё чего не придумала. У неё богатая фантазия и каждый поступок становится неожиданностью…
Заперев кабинет на ключ, отец направился к бару, а Яр устроился на софе, потому что чертовски устал.
— И мне плесни, — попросил, лениво развалившись. Расстегнул верхние пуговицы рубашки и снял «бабочку».
Отец налил виски в оба стакана и пару кубиков льда из мини-холодильника. Один протянул Яру со вторым прошёл и сел за стол.
— Я знал, — произнёс бесстрастно и сделал глоток, лишь слегка поморщившись.
— О чём? — поинтересовался Яр, болтая в стакане янтарную жидкость.
— О твоём обмане, — спокойно отозвался отец. — Сначала думал наказать тебя, но Рита неожиданно заинтересовала, и я предложил отправиться вместе в поход. На самом деле… если бы ты не установил слежку сам за собой, я бы, наверное, не так заинтересовался.
Яр усмехнулся, глотнул виски и пальцами вытер губы. Во рту растекалась обжигающая горечь, только усиливая ощущения после поцелуя.
— Я хочу встречаться с Меньшиковой, — произнёс прямо, не боясь получить отрицательный ответ. Плевать.
Отец задумчиво хмыкнул, поставил стакан и провёл по краю пальцем.
— Она попросила подыграть ей.
Яр удивлённо склонил голову.
— Это как?
— Попросила сказать, что оставлю тебя в покое, не буду навязывать брак, что ты свободен, а она не будет путаться под ногами. Тебя спровоцировали, понимаешь? — усмехнулся он, выглядя при этом довольным до жути. — После похода мне всё стало понятно. Твои взгляды на Риту, отношение к ней, но также я понял, что сам ты не определился, не разобрался в себе, поэтому и согласился выполнить её просьбу, посчитав, что «пинок» тебе не повредит. К тому же… Рита действительно выглядела виноватой и испытывала чувство стыда за обман. Сказала, что не хочет злоупотреблять моей добротой и заботой. И я поверил.
— Неудивительно… — слегка опешивши отозвался Яр и залпом допил виски. — Меньшиковой легко поверить, она прямолинейна и открыта, бесхитростна. Прозрачная, как стекло.
— Рита хорошая девушка, — вынес вердикт отец. — Да, выгодный брак был бы, наверное, лучше. Но я верю, что ей не нужны деньги, да и нет гарантии, что «выгода» удержит тебя от глупостей. Что ты не вернёшься к своему прежнему существованию. В конце концов, у меня нет цели испортить тебе жизнь.
— Благодарю, — усмехнулся, шуточно поклонившись.
— Только не думай, что будет просто и Рита уже у тебя в руках, — назидательно предупредил он, отсалютовал стаканом и допил виски. — Приложи усилия.
— Спасибо, — искренне произнёс Яр и поднялся. — Я возьму такси.
— Жду вас на моём юбилее, — раздался смешок вслед.
Яр осторожно прикрыл за собой дверь, качая головой, и стремительно отправился к выходу. А может снова одолжить водителя отца?..
Проигнорировав лифт, Яр взлетел по лестнице и нетерпеливо надавил пальцем на кнопку дверного звонка. Сунул в замочную скважину ключ, который так и не вернул, но дверь не поддалась. Снова на за щёлку закрылась…
— Сова, открывай! Медведь пришёл, — выкрикнул, тарабаня в дверь.
— Нет, — раздалось приглушённое из-за двери. — Завтра приходи. Ты не в себе, — и смеется зараза такая.
— Что значит «нет»? — возмутился Яр, продолжая стучать.
— Будешь ломиться, полицию вызову, — отозвалась чертовка из-за двери. — Завтра Яр, завтра, когда успокоишься, спокойно поговорим.
— Я тебя придушу… — бессильно прорычал, сжимая челюсти. — Меньшикова, ты мне все нервы в клубок смотала.
— Свяжи себе свитер, а я просто держу тебя в тонусе, — хохотнула она. — Правда, иди спать. Завтра воскресенье, вот и увидимся.
— Готовься, — предупредил Яр, усмехаясь, ощущая предвкушение. — Я буду мстить.
— Не сомневаюсь. Но завтра, — усмехнулась эта невероятная футболистка. Вот точно, отфутболивает профессионально.
— Ладно, — сдался Яр, припоминая слова отца. Просто так Меньшикова не даст к себе прикоснуться, ещё и послать может. Нужен план. — До завтра, девочка. Заеду за тобой в одиннадцать.
— Не называй меня «девочкой»! — закричала грозно, вызывая лишь усмешку.
— Спокойно ночи, эротичных снов, — пожелал Яр и направился к лифту, засовывая руки в карманы.
Скорее бы наступило завтра…
Глава 32
Ольшанский явился к назначенному часу.
У меня конечно были сомнения на его счёт, думала, не придёт. Подурачился как всегда, решил подловить меня, поэтому и не впустила его вчера, хотела проверить.
Выпендриваться и изменять себе не стала. Спортивные бежевые штаны, спортивного вида кофта с цветным принтом, кроссы, и волосы собрала в хвост.
Щёлкнула замок, собираясь беспечно поздороваться, но под нос мне сунули букет…
— Ромашки? Серьёзно? — усмехнулась, непроизвольно беря цветы.
Ольшанский озадаченно потёр лоб.
— Не знал с чего начать, а розы слишком уж банально, прости.
— Не за что извиняться, ромашки милые и в хозяйстве пригодятся, — заметила иронично. Развернулась и направилась в кухню, чтобы поставить цветы в воду.
— Это как? — следуя за мной, удивился Яр.
— В чай заварю, когда завянут, — усмехнулась, доставая вазу с верхней полки.
— Ты страшная женщина, — в притворном ужасе произнёс он. — В следующий раз подарю тебе цветную капусту.
Не сдержала смешка, рука дрогнула, и ваза едва не свалилась мне на голову. Ольшанский среагировал быстрее, оказался за моей спиной, выставив руку, и поймал вазу.
— Осторожнее… — прошептал сипло, дыша мне в затылок.
— Я не буду тупо шутить про «пистолет» в твоих штанах, но или ты отодвинешься, или я негодую, — произнесла, ощущая, как внизу живота приятно тянет.
Ольшанский усмехнулся и отошёл, позволяя мне нормально дышать. Наполнила вазу водой и поставила на подоконник, сунула ромашки и задёрнула тюль.
— Идём? — поинтересовалась повернувшись. — А куда, кстати?
— Увидишь, — многозначительно усмехнулся Яр и жестом пропустил меня вперёд.
Смешно, но он оделся почти как я. Штаны, худи, кроссы. Чувство, что он специально это сделал, чтобы мы были похожи на идиотов, которые парно одеваются. Это забавно, надо признать.
Мы вышли на улицу, но прошли мимо припаркованной у парадной машины.
— Ты меня интригуешь, — усмехнулась, пристраиваясь рядом.
— На то и был расчёт, — Яр улыбался. Это было так странно, потому что эта улыбка не походила ни на одну имеющуюся у него…