– Да. Лена и ее мать Анна, бабка Маши, как я позже выяснил, были невероятно красивыми женщинами. Маше достались хорошие гены. – Почувствовала грустную иронию в его голосе. – Ее бабушка являлась актрисой Театра на Таганке и всю жизнь была любовницей состоятельного женатого мужчины, от которого родила Лену. Он купил ей квартиру в доме, на крыше которой мы, кстати, наблюдали за фейерверками. Но когда его настоящая семья узнала о наличии любовницы и ребенка, он отказался от них. Боялся потерять в своих кругах репутацию идеального семьянина. Вскоре Анна стала жертвой мошенников и перед тем, как ее отравили, переписала на них квартиру. Лене исполнилось три года, когда она попала в детдом. Отец так и не соизволил поинтересоваться судьбой дочери…
Я обняла себя руками и закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться навзрыд. Мне стало жалко и себя, и Игоря, и Лену, и Машу, вернее, жалко нас – детей, которые так и не познали сполна материнской любви. И сколько таких детей по всему миру – не сосчитать, обделенных лаской, заботой, домашним уютом.
Игорь обнял меня сзади и притянул к себе. Его объятья согревали, успокаивали бушующую бурю из болезненных эмоций. И когда услышала тихий голос у своего уха, замерла, пытаясь осмыслить сказанное им.
– Не стоит грустить об отсутствии матери в своей жизни, Ева. Твоя бабушка окружила тебя самой неподдельной и искренней любовью.
– О чем ты?
Он не ответил.
Я развернулась в кольце его рук и подняла голову, вглядываясь в суровое и такое красивое лицо.
– Что ты имеешь в виду, Игорь?
– Твоя мать не достойна тебя.
Продолжила смотреть в его глаза. В горле вязкий ком из горечи и детской обиды на весь мир не позволял сделать вдох полной грудью. А мне был так необходим глоток свежего воздуха в тот момент.
– Что тебе известно о моей матери?
– Все.
– Ты…
Мне все-таки удалось перевести дыхание:
– Откуда?
– Я привык знать все о людях, окружающих меня.
– Ты собрал информацию об Инессе?
И снова молчание в ответ.
– Обо мне? Ты собирал на меня досье?
– Да.
– Я могу взглянуть?
– Ева…
– Я хочу посмотреть это досье. Я имею право?
Он нехотя разомкнул объятья, направился к столу, а я последовала за ним и присела в кресло напротив. Маленькие чашки с остывшим кофе так и стояли на подносе нетронутыми.
На мои колени легла кожаная бордовая папка, и, не глядя на Добровольского, открыла ее.
Что я могла сказать? Тот, кто проделал эту работу, несомненно заслуживает высший бал. В досье были указаны детали из моей жизни, о которых я и сама давно позабыла. Например, что в пять лет у меня выпал первый зуб, или количество пломб у меня во рту. Даже информация, когда начались первые месячные, имелась.
Как я чувствовала себя в этот момент? Голой. Да. Наверное, это самое верное определение.
Информация о родителях. Детали смерти отца с копиями уголовного дела и постановлением суда о невиновности Батуева А. В. в гибели папы. Затем несколько листов с информацией о моей матери. Ничего нового, все то же самое, что когда-то сама читала в ее личном досье. Сердце не дрогнуло. Ее нет больше в моей жизни. Отпустила.
Банковские выписки с пенсией моей бабушки, распечатки с моего личного счета, на которых практически ничего, кроме переводов огромных сумм на счета клиники, где бабушка проходила реабилитацию, не было. Копия школьного аттестата, диплом из университета…
А дальше… Господи, что это? Глазам своим не верю. Откровения Вадима? Моего первого и единственного парня?
«По словам Вадима Кабышева, с Евой встречались недолго, у обоих произошел первый сексуальный контакт, после этого занимались сексом всего три раза и из-за сексуальной несовместимости решили расстаться».
И как мне после этого жить?!
«Больше в сексуальные контакты Ева Павлова ни с кем не вступала. С Павлом Колесниковым ее связывает дружба».
– Игорь, это… это возмутительно! – пискнула я.
– Что именно тебя так сильно возмутило? – спокойно спросил Добровольский.
– Это вторжение в личную жизнь!
– Угу.
– И все? Это единственное, что ты можешь сказать?
– А что ты хочешь услышать? Я не скрываю, что привык все знать о людях, окружающих меня.
– Это очень несправедливо. Ты знаешь о моей жизни все, абсолютно все, – тихо прошептала. – Я словно голая Серсея, шедшая по площади перед незнакомыми людьми.
– Я тебе не чужой, Ева.
Нет, не чужой. Пожалуй, самый родной на всем белом свете. Только после бабушки. Или все-таки Добровольскому удалось сместить ее позицию на ступеньку ниже? Хм.
– Хочешь, отвечу на любые твои вопросы? Прямо здесь и сейчас.
Моя челюсть с грохотом звякнула о стол.
– Очень заманчивое предложение, но неожиданное, – пробормотала, ерзая в кресле. – Я даже не знаю, о чем тебя спросить.
– Что угодно. Я готов на откровения.
– Зачем тебе это?
– Не хочу, чтобы между нами остались какие-либо преграды, недомолвки или секреты.
Тыдыщ челюстью о стол во второй раз.
– Зачем, Игорь? – снова тихо спросила, и мое сердце сделало кульбит.
На каком-то неведомом до сих пор, интуитивном уровне понимала, что именно этот момент является решающим, судьбоносным, роковым в моей жизни.
– Потому что, Ева-а, – он подался вперед, пригвоздив меня своим невозможным взглядом, – этой ночью я трижды в тебя кончал.
– А?
– Намеренно.
– Что?
– И если ты не еще не забеременела, то я приложу все усилия, чтобы это случилось как можно скорее.
Эпилог
Игорь
– Меня тоже накрыло. Внезапно. Знаешь… я просто проснулся в одно утро и понял, что не смогу уже жить без нее.
Александр Огнев вертел ножку бокала с шампанским и с нескрываемой любовью глядел на стройную брюнетку, которая присела перед маленькой двухлетней девочкой. Она подула, а потом поцеловала небольшую ранку на коленке дочери.
– Это уже четвертая ссадина за сегодняшний вечер, – пояснил он. – И не последняя. Лиза – маленькое торнадо, способное за минуту превратить идеальный порядок в полный разгром.
Я хмыкнул. Знакомая ситуация. Миша тоже был очень активным ребенком – не сосчитать шишек на голове. Нас спасали только конструкторы из крупных деталей, с которыми он мог играть по полчаса подряд. Спасение для Евы. Я, конечно, настаивал на няне, но она прибегала к ее помощи только в крайне редких случаях. Сегодняшнее мероприятие тоже вынудило воспользоваться услугами няни, поскольку Ева была занята организацией праздника на заднем дворе дома.
Она была одета в ярко-желтый сарафан, благодаря которому легко мог ее найти среди многочисленных гостей и их детей. Сейчас Ева разговаривала с аниматором, параллельно переставляя блюда на одном из столов.
Почувствовав мой взгляд, обернулась, нежно улыбнувшись, и помахала рукой. А у меня, как всегда, при виде этой картины защемило в груди от счастья и любви, что так внезапно ворвались в мою размеренную жизнь.
– Пойду помогу Веронике. Лиза, вижу, уже на батут для пятилеток забралась.
С Огневым нас познакомили на экономическом форуме лет десять назад. Это и стало началом крепкой и продолжительной дружбы. Нас связывали не только общие интересы по бизнесу, но и взгляды на жизнь. К сожалению, ввиду почти ежедневной занятости нам не часто удавалось видеться, но мы старались поддерживать связь и хотя бы иногда созваниваться. А личные встречи вообще были из области фантастики, непозволительной роскошью.
Но сегодня был особый случай, и поэтому Огнев устроил себе выходной и со всей семьей посетил сегодняшнее событие. Точнее события. Двойной праздник – мой день рождения и день рождения моего сына Миши, названного в честь своего деда.
Год назад Ева сделала меня без преувеличения самым счастливым человеком на земле. Подарила сына, о котором я и не мечтал. До встречи с ней казалось, что уже всего добился в жизни, что ни в чем не нуждался, был достаточно богат… Но я ошибался, ибо вдруг понял, что настоящее богатство измеряется не количеством денег, а совсем другими критериями – количеством смущенных улыбок Евы, дерзких взглядов, смелых прикосновений. Еще обожал ее «с добрым утром, любимый» хриплым голосом спросонья и даже ворчливое «твоя очередь менять подгузник» в три часа утра. Настоящее счастье – это видеть Еву, кормящую сына грудью, слушать колыбельную, что напевает нежным тихим голосом, или наблюдать, как Маша нянчится с братом. С нетерпением поглядывать на часы во время рабочего дня, чтобы поскорее оказаться дома и поиграть с Мишей, или получать, например, во время заседания совета директоров смешные фотографии сына или… откровенные селфи Евы.