Марта Таро - Моя княгиня

По проходу к остолбеневшему Алексею уже спешил граф Ливен, его жена бросилась к упавшей Кате.

- Князь, я счастлив, что вы живы, но мы все здесь были уверены, что вы погибли под Бородино. Хорошо, что церемония только началась, и все удалось остановить. Пойдемте со мной, - предложил граф Ливен, как опытный дипломат он знал, что главное - погасить скандал в зародыше.

Подталкивая Алексея вперед, он подвел его к маленькой группе, стоящей у алтаря. Катя уже пришла в себя и белая как полотно, поддерживаемая с одной стороны Долли, а с другой князем Сергеем, стояла, глядя на приближавшегося мужа. Алексей взял себя в руки и, подойдя, вежливо поклонился великой княгине и графине Ливен.

- Давайте перейдем в посольство и поговорим в моем кабинете, предложил граф Ливен.

Он подал руку великой княгине, графиня быстро подхватила под руку оторопевшего князя Сергея, а Алексею ничего не оставалось делать, как взять под руку свою ожившую жену. Через пять минут все входили в просторный кабинет посланника. Граф Ливен рассадил дам в кресла, предложил мужчинам стулья, и начал разговор.

- Ваша светлость, - обратился он к Алексею,- позвольте у вас спросить, почему, если вы остались живы после опубликования в газетах извещения о вашей смерти, вы не сообщили вашей супруге об этом?

- Ваше высокопревосходительство, когда я собирался выехать в Лондон на встречу с моей семьей, я получил известие, что корабль, на котором плыла моя жена, затонул, и никто не спасся. Я оплакивал мою семью все эти годы и считал себя вдовцом. Сюда я приехал только потому, что ее императорское высочество переслала своему августейшему брату письмо моей сестры, и я надеялся найти Элен в Лондоне.

- Теперь мне все понятно, княгиня оплакивала вашу гибель и считала себя вдовой, а вы считали, что она погибла. Какая счастливая развязка, вы нашли не только жену, но и сына, князь Павел Алексеевич - наш с графиней крестник. Ну а сейчас вам лучше побыть одним. Коляска княгини стоит у крыльца, я думаю вам лучше поговорить дома.- Граф не дав Алексею отказаться, подхватил под руку Катю, и повел ее к выходу.

Князю ничего не оставалось, как вежливо откланяться и поспешить за хозяином. Граф посадил их в коляску, еще украшенную цветочными гирляндами, и велел кучеру вести хозяев домой. Попрощавшись взмахом руки, он развернулся и пошел в свой кабинет, где сидели остальные участники драмы.

- Ваше высокопревосходительство, позвольте мне написать рапорт об отставке, - попросил бледный как полотно князь Сергей и поднялся со стула, где он молча просидел последние полчаса.

- Нет, не разрешаю, пишите рапорт об отпуске сроком на год, - отказал граф и похлопал своего подчиненного по плечу, - и можете уехать сегодня. Все пройдет, поверьте опытному дипломату.

Князь Сергей поблагодарил, попрощался с дамами и вышел.

- Христофор, что будет с бедной девушкой? - наконец обрела дар речи Долли. - Она не виновата, что нашла новую партию, она считала себя вдовой.

- Она не виновата, но он будет считать, что его предали, - ответил мудрый дипломат, - и помоги ей Бог, твоей подруге будет непросто заслужить прощение.

Коляска, украшенная гирляндами роз, медленно катилась по улицам Лондона, вызывая недоумение горожан: прекрасная невеста в кружевном наряде была бледна как смерть, а сидящий рядом с ней красавец в парадном мундире чужой армии совсем не походил на счастливого жениха. В экипаже царило ледяное молчание, наконец, пытка кончилась, и лошади остановились у крыльца красивого классической простотой дворца на Аппер-Брук-стрит.

- Я был здесь утром, только в соседнем доме, - заметил Алексей.

Он вышел из коляски и протянул руку жене, помогая ей сойти с подножки. Пальцы Кати дрожали, и их холод чувствовался даже через перчатку. Навстречу прибывшим из дома вышли Штерн и Луиза. Увидев, что Катя вообще не в состоянии говорить, Иван Иванович выступил вперед и, поздоровавшись с Алексеем, представил ему Луизу.

- Мне очень приятно, - сообщила Луиза и присела перед Алексеем в глубоком реверансе, - прошу вас, проходите в гостиную.

Штерн подхватил Катю под руку, а Луиза прошла вперед, показывая дорогу. В «мавританской» гостиной были расставлены бокалы с шампанским, на блюдах лежали фрукты и маленькие пирожные. Поняв, что здесь планировался свадебный завтрак, Алексей окончательно разозлился.

- Ваша светлость, - Штерн усадил бледную Катю в кресло и обратился к Алексею, - пожалуйста, объясните, почему вы после опубликования сообщения о вашей смерти в газетах не дали знать сюда, что вы живы? И почему не интересовались судьбой своей жены и сына?

Катя с благодарностью взглянула на своего поверенного, холодная отчужденность Алексея, ужасное горе и унижение Сергея полностью деморализовали ее, она чувствовала себя не просто виноватой, а даже преступницей. А теперь Штерн напомнил всем, что она два года искренне оплакивала своего погибшего мужа, а ему в это время не было никакого дела ни до нее, ни до ее горя.

- Я был ранен под Москвой, а потом воевал. Когда французов выгнали за пределы России, император отпустил меня в отпуск для свидания с семьей. В этот момент мне принесли письмо, где сообщалось, что «Орел» потоплен, и никто с него не спасся. Я считал, что моя жена погибла, - повторил Алексей то же, что говорил в кабинете посланника.

- Почему же вы не связались со мной, в моей конторе вам сообщили бы мой здешний адрес. Это, по крайней мере, странно, ведь вы, уезжая, дали мне поручение. Результат моей работы вас не интересовал? - наступал Штерн, заставляя Алексея задуматься над сложившейся ситуацией.

- Я был убит известием о гибели моей жены и нашего ребенка, поэтому все остальное, в том числе и поручение, данное вам, перестало меня интересовать. Иван Иванович, я понимаю, что вы, как всегда, печетесь об интересах своей клиентки, доказывая мне, что она, считая себя вдовой, имела право устроить свою судьбу и снова выйти замуж. Я с вами не спорю, она имела на это право. Поэтому предлагаю сейчас закончить этот разговор. Прошу вас, мадемуазель де Гримон, выделить мне комнату, а я хотел бы увидеть моего сына. Надеюсь, моя жена может мне его показать?

Катя поднялась и молча вышла из гостиной. Алексей шел за ней. В его душе боролись ненависть, родившаяся сегодня, когда он увидел, как быстро боготворимая им женщина предала их узы, и любовь, жившая в нем с давнего зимнего вечера в деревенской церкви. Жена поднималась впереди него по лестнице, и он против своей воли отмечал грациозное покачивание стройных бедер под шелком роскошного платья. Она еще в гостиной вместе с заколками сорвала с головы кружевную мантилью и роскошная каштановая коса, до этого короной уложенная на голове, соскользнула ей на спину и покачивалась в такт легким шагам молодой женщины.

Алексей с грустью подумал, что только коса и осталась от прежней Кати. Эта ослепительная красавица с роскошной фигурой - совсем чужая женщина. Раньше она была такой искренней, чуждой притворства и фальши, а что теперь скрывается за этим прекрасным фасадом, он не знал. Они подошли к комнате, откуда слышался веселый смех маленького ребенка и воркование женщины, говорившей по-английски. Катя открыла дверь и вошла, не оглядываясь на мужа. При виде сына ее лицо расцвело счастливой улыбкой.

- Мой золотой, подойди ко мне, - позвала она и опустилась перед мальчиком на колени, протянув к нему руки.

Ребенок тут же подбежал к ней и обнял за шею. Алексей стоял, пораженный в самое сердце, из-за плеча жены на него смотрела его маленькая копия. Только глаза у малыша были материнские, светлые серо-голубые, опушенные густыми черными ресницами, они еще эффектнее оттенялись черными волосами и смуглой кожей ребенка. Он шагнул вперед и наклонился к мальчику, но малыш испугался незнакомого лица, и еще теснее прижался к матери.

- Мой золотой, не бойся, я с тобой, давай познакомимся с твоим папой, - ласково заговорила Катя, стараясь не испугать ребенка.

- Нет, не хочу, - закапризничал малыш, он вырвался из рук матери и, отбежав, спрятался за юбку няни.

- Он должен привыкнуть, - Катя поднялась с колен и говорила, не глядя на Алексея. - Я думаю сейчас лучше уйти, он должен успокоиться.

Она поднялась и вышла из комнаты, Алексею ничего не оставалось, как последовать за ней. В коридоре их уже ждала Луиза, пригласившая князя в отведенные ему комнаты. Он отметил, что они были в том же крыле второго этажа, что и детская. Алексей пошел за Луизой, но оглянулся посмотреть, куда направится его жена. Катя вошла в дверь, соседнюю с дверью детской. Он понял, что это - хозяйские спальни, значит, из второй смежной спальни она сделала детскую, по крайней мере, постоянной связи у нее с женихом не было. Э открытие подняло князю настроение.