А я не знаю, какие еще могу найти сейчас слова. Да и надо ли?
Только слегка поглаживаю пальцем его руку. И, кажется, Влад вздрагивает от этих прикосновений. Или это просто нервы и мороз?
– Ничего не бойся, - едва касается моих губ своими, когда мы оказываемся уже в доме.
И тут же будто забывает обо мне.
Поворачивается к подошедшему человеку в черной одежде. Только сейчас я замечаю, что таких много в доме.
– Ну что? Нашли?
Тихонько отправляюсь в спальню, прикрывая за собой дверь. До меня доносятся его четкие приказы, какие-то распоряжения.
А на губах до сих пор горит это нежное, почти невесомое прикосновение его губ. Такое… Особенное…
Его хочется, как хрупкую и необыкновенно красивую бабочку снять с губ и сохранить. В каком-нибудь особенном месте, куда никто не доберется.
Прижимаю руки к груди, где так часто до сих пор бьется сердце.
Подхожу к окну, прижимаясь лбом к холодному стеклу.
Влад уже во дворе, отдает последние распоряжения и направляется к машине.
В последний момент оборачивается, будто почувствовав мой взгляд и долго смотрит прямо в глаза. И я веду пальцами по стеклу, будто снова гладя его лицо.
Коротко кивает и уезжает, оставляя меня под завязку переполненной безумной, щемящей нежностью к этому, такому сильному человеку.
Если бы я только знала тогда, чем обернется для меня это, еще только зарождающееся чувство... Наверное, я бежала бы из этого дома и от Влада Северова со всех ног. Бежала бы без оглядки, воспользовалась бы его словом и больше на километр не подошла бы к Владу.
Но я не знала.
Тот кошмар, что грозовой тучей повис впереди, из этого окна было не рассмотреть...
Конец первой части.