За эти дни, как и планировала, Лиза переделала кучу дел: сдала реферат и получила высший бал, разобрала большую часть вещей, освободила проход на балкон, забила холодильник всякими вкусностями и полезностями и наготовила на целую неделю вперёд, а также сходила на приём к военному врачу, сделала рентген, МРТ и даже сдала кучу ненужных анализов… И всё потому, что позвонила медсестра и накрутила отца донельзя.
Лиза, конечно, сопротивлялась, но отец пригрозил, что тогда она не пойдёт играть в страйкбол в эти выходные, а это уже было серьёзно, потому что меньше всего ей хотелось подвести команду в решающий день. Правда, результат обследований порадовал: она была здорова, полна сил и энергии как никогда.
Во двор заехала машина Самойлова. Он затормозил рядом с девушкой и открыл для неё дверь.
— Ну что, ты готова? — спросил Рома.
— А ты? — вопросом на вопрос ответила Лиза, забираясь в машину и испытывая какую-то неловкость от того, что они затеяли.
— Я-то всегда готов, — вдавливая педаль газа в пол и трогаясь с места, сказал Самойлов. — Кстати… насчёт реферата. — Он помолчал, выезжая со двора. — Как ты и предполагала, мне сказали, что реферат написан свежо и неординарно. А ещё... меня так хвалили, так хвалили… — Улыбнулся своей пассажирке: — Спасибо.
Лиза удивлённо посмотрела на Самойлова; за всё время, что они были вместе, это было первое сказанное им “спасибо”.
— Пожалуйста, — ровным тоном произнесла Лиза и уставилась перед собой на дорогу; машина только что свернула на главную автостраду и помчалась к центру. — Куда мы едем? — поинтересовалась она, разглядывая проплывающие мимо яркие вывески.
— Сейчас увидишь, — усмехнулся Рома и перестроился в другой ряд, чтобы на следующем перекрёстке свернуть направо. — Вот сюда, — кивнул в сторону высотного здания и заехал на парковку.
Перед Лизой возвышался величественный элитный жилой комплекс в тридцать шесть этажей. Она тысячу раз проезжала мимо, с восхищением разглядывая фасад здания.
“Что там писали о нём? — Лиза попыталась вспомнить всё, что сама узнала из газет. — Совершенная система охраны. Контроль двадцать четыре на семь всех систем жизнеобеспечения благодаря автоматизированному устройству мониторинга и управления зданием. Охраняемая территория, круглосуточное видеонаблюдение, посты охраны, система персональных электронных пропусков, карточный доступ к лифтам”.
— Ты, видно, шутишь? — тихо произнесла Лиза.
— Ни в коем разе, — уверил её Рома, остановил машину и заглушил мотор, с хитрым видом посмотрел на рыжую. — Мы идём в самый шикарный бассейн, какой только можно найти в этом городе.
— Но как? — Изумлению Лизы не было предела. — Нас ведь туда никто не пустит.
— Очень даже пустят! — Рома принялся копаться в бардачке. — Да где же это? А, вот они, — он вытащил электронный пропуск и пластиковую карточку. — Только мы пройдём через задний вход.
— Я даже боюсь спрашивать, где ты это взял. — Лиза подозрительно прищурилась. — Так, Рома, во что ты меня снова втянул? Нам что, опять придётся куда-то незаконно вламываться?
— Да почему незаконно-то? В прошлый раз мы были в нашем загородном доме, но у меня возникли особые обстоятельства. Как и сейчас. Мне запрещено появляться в квартире в центре города, но благами этого жилищного комплекса я вполне могу пользоваться. Что мы с тобой сейчас и сделаем; правда нам придётся пройти через закрытый паркинг, чтобы не светиться на камерах главного входа.
— Да мы уже засветились. — Лиза показала рукой на камеру, которая как раз была направлена в их сторону. — Так что твой план провалился.
— Это задний двор, отсюда запись сразу идёт в облако, а вот на главном входе каждая камера под пристальным наблюдением охранников.
— Послушай, — заупрямилась Лиза. — А не лучше ли отправиться в какое-нибудь другое место, менее величественное, чем это? — Ей очень не хотелось обижать Рому резким отказом, но пробираться в бассейн незаконным способом она тоже не собиралась. — А ещё лучше вовсе отложить эту затею.
— С чего бы это? — Рома вышел из машины и открыл дверь для Лизы. — Выходи! Тебе это обязательно надо увидеть, почувствовать атмосферу здания. Тут есть всё для качественной жизни: уникальная зона отдыха и развлечений “Джек Клуб” с панорамным фитнесом, рестораном, просторной лаунж-зоной, SPA и открытым термальным бассейном, — демонстративно воодушевлённо рассказывал он, подхватывая девушку под локоть и шагая в сторону здания. — Именно туда мы с тобой сейчас и направляемся.
— Рома, я не уверена. — Лиза остановилась и попыталась освободить свою руку.
— Ты только представь, — продолжал Рома, не придавая значения тому, что девушка на каждом шагу пытается вырваться из его цепкой хватки. — Зимой ты лежишь в горячем джакузи, наблюдая захватывающую панораму заснеженного города, а в знойный летний день — погружаешься в освежающую прохладу после тренировки на свежем воздухе. Это потрясающие ощущения!
— Рома! — Лиза сердито топнула ногой, но получилось это больше комично, чем угрожающе, но зато Самойлов наконец соизволил остановиться и посмотреть на неё. — Мне не нравится эта идея.
— Всё нормально. Это квартира нашей семьи. Не переживай! Хорошо?
— Ну ладно, — неуверенно проговорила Лиза, но уже пошла без сопротивления, правда, сомнения так никуда и не делись. “Вот зачем нужна ещё одна квартира, если по факту живут в совершенно другом месте?” Очень хотелось спросить, но Рома сам всё рассказал.
— Об этой квартире мечтала мама. Все переделки в квартире — по её личному дизайну. Отец ещё при строительстве этого комплекса оплатил все существенные изменения в проекте. Они любили бывать здесь, пока квартира строилась. — Горько усмехнулся, нажимая на кнопку вызова лифта. — Она так и не увидела, что получилось в итоге, отец целенаправленно воссоздал каждую мелочь по её эскизам. Там даже есть её любимые кактусы. — Створки открылись, и они вошли в кабину. — Знаешь, что удивительно? — Рома встретился взглядом с рыжей. — Она не жила в этой квартире ни одного дня, но мы всё равно чувствуем её присутствие в каждой детали интерьера, вот поэтому отец не может ни продать её, ни жить в ней, ни забыть, что она есть у него. Сейчас сама всё увидишь; это не жилище двух холостяков. Мы как раз туда едем, мне нужно кое-что забрать из квартиры, а оттуда сразу спустимся в бассейн.
Лиза отвела взгляд, потому что не могла видеть ту боль, которая появлялась в глазах Ромы каждый раз, как он заговаривал о своей матери.
Лифт остановился на тридцать пятом этаже. Там было всего восемь квартир. Самойлов прошёл к самой дальней двери и открыл её электронным ключом, в квартире сразу загорелся свет.
— Заходи, осмотрись пока. Я скоро. — Рома взбежал по лестнице на верхний этаж.
Лиза проводила его взглядом и прошлась по комнате, подошла к окну и застыла в немом восхищении. На город опускались вечерние сумерки, на улицах то там, то здесь уже зажглись фонари, а на домах загорались разноцветные неоновые вывески. Никогда прежде ей не доводилось видеть город с такой высоты, и зрелище это завораживало. Вернулся Самойлов.
— Твоя мама была дизайнером? — спросила Лиза; ей хватило одного взгляда, чтобы понять, о чём говорил Рома, здесь во всём чувствовалась женская рука.
— Художник. Но работ её ты здесь не найдёшь, отец держит их в старой студии в загородном доме. Кстати, ты, наверное, спросишь, как такие разные люди как художник и бизнесмен могли оказаться вместе?
Лиза повернулась к Самойлову и посмотрела удивлённо: именно об этом она сейчас и думала.
— Они познакомились на выставке отца. — Рома усмехнулся, замечая её удивление. — Да-да, в прошлом отец был довольно известным фотографом, он творил под псевдонимом Лекс Лензий. И если ты когда-нибудь увидишь на фотографии две коряво написанные буквы “ЛЛ”, словно небрежной рукой их вывел ребёнок, знай, это точно мой отец.
— То есть, — начала Лиза, — те фотографии в загородном доме…
— Да, это работы отца.
— Они потрясающие, — восхищённо проговорила Лиза, вспоминая портрет женщины в изумительных светотенях; но принять это было трудно: вот не вязался для неё образ профессионального фотографа с крутым бизнесменом! — Если честно, это очень необычно.
— Ещё бы, — усмехнулся Рома. — Бабушка рассказывала: когда мой отец заявил им, что ему нафиг не нужна их семейная компания, дед выгнал единственного сына из дома и лишил денежного обеспечения. — Понизил голос до шёпота: — Между прочим, это страшная тайна нашей семьи.