Виктория Пейн - Моя Рыжая Одержимость

— Еще как имею, это мой бар и чужакам тут не место. Тот, кто приходит в этот бар без приглашения умирает, но тебе я предлагаю нечто большее…

— Отпусти… — я все еще отбивалась, — И не смей мне угрожать. Я тебя не боюсь! — хотя моё сердце колотилось как бешенное, мой мозг дрожал, прячась где-то в уголке, но этот адреналин, который бушевал у меня в крови, не давал мне сдаться. — Ты думаешь я испугаюсь угроз, так вот знай! Я НЕ БОЮСЬ!!! — сказала я ему, глядя прямо в глаза, и тыкая в него указательным пальцем, хотя боялась его до усрачки и, думаю, потому, как дрожал мой голос, никто мне не поверил, даже я сама себе, но попытаться стоило.

— Хватит! — я услышала спокойный, сдержаный, но не терпящий неповиновения тон, — Хватит играть с ней Ронни. Ты же видишь, она боится, зачем так запугивать ее? — я слашала приближение шагов, но не хотела оборачиваться потому, что знала, что сзади я могу увидеть еще более пугающего меня мужчину, а на сегодня мне и так хватит.

— Господи, Гибсон, ты глянь на нее, если бы она боялась, то ни за что бы не вмазала мне, а потеряла сознание, — сказал этот верзила с такой искренней улыбкой, что я чуть не поверила, что он добрый и хороший человек. — К тому же она красавица, пусть остается и немного выпьет с нами, будет весело, — и тут он обратился ко мне, — Ну что скажешь, красавица, останешься?

Я была в шоке!

— Нет, спасибо. Верни мне мою руку, пожалуйста. — как можно спокойно и вежливо попросила я. Хотя внутри вся кипела от злости и от страха, и все еще дрожала, мне все казалось, что это наигранная доброта, что кто-то сзади подойдет и оглушит меня, а потом убъет и похоронит где-нибудь в пустыне, и меня никто никогда не найдет. И с этими мыслями я автоматически повернулась и посмотрела на стоявшего сзади Гибсона. И он оказался никто другой, как тот симпатичный парень с сединой и разбитой скулой. И опять с этой девушкой, вешающейся на его шею.

Верзила Ронни меня отпустил, открыл дверь и отошел на шаг, что бы я смолга пройти. И я выскочила оттуда как из ада и побежала к своей машине. Достала ключи из сумки дрожащими руками, пыталась открыть дверь, но не могла найти нужную кнопку, руки меня не слушались. Тут я услышала как кто-то крикнул «Рыжая», и я вздрогнула, мои ключи упали на землю и было достаточно темно что бы их увидеть.

— Эй красавица.

Кто-то позвал меня снова, но я не обратила внимания, мне нужно было убираться оттуда как можно быстрее, пока они не передумали и не убили меня, или не развлеклись, а потом убили меня, что, по мне, так еще хуже.

Я лихорадочно оглядывала землю вокруг, ищя ключи, и увидела как что-то у моих ног слегка поблескивало, ДА! Это они! Слава Богу! Я подняла их и встретилась лицом к лицу с этим Гибсоном, который пристально разглядывал меня. Опять!

— Помощь нужна? — спросил этот парень.

— Нет. — ответила я.

Он слегка улыбнулся и протянул мне что-то, что держал в руке. Ой, это мой телефон! Я совсем о нем забыла, он упал, когда этот верзила схватил меня за руку.

— Твой? — спросил он, хотя я уверена он знал, что телефон мой.

— Да, — ответила я и протянула руку что бы забрать свой мобильник. Потом посмотрела в глаза Гибсону и сказала, — Спасибо.

Он слегка улыбнулся, но ничего мне не ответил. А потом я повернулась к машине и разблокировала дверь. Я хотела уже сесть в нее, но тут повернулась и сказала:

— И за телефон тоже спасибо, Гибсон, — он, уже широко улыбаясь, ответил:

— Не за что, рыжая, — подмигнул мне и пошел в сторону бара.

Я, блин всю дорогу до мотеля не могла придти в себя. Боже, что это был за сумасшедший день, и какой все таки этот Гибсон красавчик. И сама же усмехнулась своим мыслям. Никакой Гибсон. Мне надо зарегистрироваться в номере, найти что поесть, искупаться, привести себя в порядок и хорошенько выспаться. Потому что завтра я иду на собеседование на мою первую работу. Но этот Гибсон… эх.

Спустя полтора часа я уже зарегистрировалась в придорожном мотеле. Меня накормили сами хозяева потому, что я спрашивала, где можно купить хотя бы какие-нибудь печеньки, и объяснила, что целый день была голодная, вот хозяева меня пожалели и пригласили к ним на поздний ужин. Сейчас я в своем номере, искупалась и завалилась в постель. Я вспоминала весь прошедший день и через какое-то время уснула.

Сегодня был обычный день для меня и моих братьев. С утра мы похмелялись, так как накануне надрались как черти до усрачки. Уснули кто где, и даже кто на ком. Потом собрались в исповедальне (так мы называли кабинет нашего президента клуба Католика). Там было так же надежно, как и в церковной исповельне, и ничего из обсуждаемого не выходило за пределы этого кабинета. Почти каждый день он сам искал детектором жучков всякие микрофоны и подслушки, которые могли выдать наши дела и наш бизнес врагам. А их у нас достаточно много, хотя мы держим почти весь город у себя под крылом. Начиная с полиции и пожарных, заканчивая несколькими врачами и торговцами на рынках.

Потом мы подрались с Джексом в одном из городских баров потому, что я напился и стал приставать к какой-то девчонке, парню которой это не понравилось. Ну в общем, все как всегда, девочки готовы сделать все, что бы я снял с них трусики и показал как трахаются настоящие мужики, а не их парни-сосунки. Потом мы вернулись с Джексом в наш бар, и Католик послал его по каким-то делам. Я хотел пойти с ним, но был не совсем трезвым, что бы что-то доказывать или что-то предпринимать, поэтому я остался. Да и если Католик считает, что я должен остаться, значит так и будет, все в нашем клубе его уважают, он справедливый, он президент нашего клуба, он всегда прислушивается к своим братьям и никогда не оставляет своих в беде. Никогда!

Джекс взял с собой Очкастого и поехал по поручению. Я остался, сел у барной стойки и заговорил с Филом, нашим барменом. Он отлиный мужик, всегда знает, что сказать, что бы подбодрить или поддержать разговор, ну или знает, когда промолчать, что бы не раздрожать. Тут ко мне подкатила моя постоянка Роуз, она делает отличный минет, а он мне как раз сейчас и нужен, что бы снять напряжение, а после того как я снова напьюсь могу даже оттрахать ее. Она всегда готова для меня, а еще мне нравится трахать ее попку. В нее так легко проникать, прямо как в ее киску, наверное потому, что все находящиеся здесь по сто раз поимели все ее дырки. Короче, это не важно, главное, что эта женщина знает как доставить тебе удовольствие.

Наш вечер в баре был в самом разгаре, когда открылась дверь и в нее вошла девушка.

Пиздец!

У меня перехватило дыхание, она выглядела как богиня на фоне всего этого хаоса, что представлял из себя бар и его завсегдатаи. На ней были белые кеды, светлые джинсы в обтяжку, оранжевый топ, а ее рыжие длинные волосы были распущены и доходили до середины спины. Она шла и что-то печатала на телефоне, потом подошла и села справа от меня, не обращая внимания на окружающих. Все замерли, как и я! Никто раньше из чужаков не врывался к нам, только если хотели убить нас или взорвать наш бар. Это запрещенная территория, все это знали. Здесь были только мы с братьями, их семьи, проверенные подружки и мамаши, которых мы трахали.

А она зашла, прошла мимо вышибал нашего бара, села за стойку, потом отложила телефон и взглянула на Фила.

А вот и самое интересное.

Она уставилась на него, как на какого-то дьявола и не могла отвести глаз. Фил, долго не думая подмигнул ей, но кажется она этого не заметила. Она покраснела, у нее округлились глаза, она приоткрыла рот и я увидел как она вдыхает полной грудью и замирает, потом еле-еле она смогла оторвать от Фила взгляд и повернулась в мою сторону. Я увидел на ее лице страх и растеряннось, но мои глаза не могли не заметить этих пухлых красных губ, которые она буквально жевала от нервов, потом мои глаза опустились на ее грудь, из-за низкого выреза ее топа, была видна ложбинка между ее грудей и белая гладкая кожа. Блядь! А она хороша, вот ее я бы сегодня отъимел по полной. Дьявол, а какие у нее сиськи, я бы зарылся в них лицом и уснул. Я поймал себя на мысли, что хочу пощупать их и даже полизать.

Ее голова повернулась дальше, и я увидел длинную, красивую шею, на которой захотел оставить огромный засос, и то, как она нервно дышала и сглатывала, навело меня на мысль, что я хочу видеть, как она трахается и как она дышит во время секса.