Виктория Пейн - Моя Рыжая Одержимость

Глупо конечно, но это сработало. Женщины, что тут скажешь?

— У нее жилет? — спросила Анна и, пошатываясь, начала отходить он нас. — Собственнось Рэя Гибсона? Фу-у, как это мерзко. Но это не на долго. Уж поверь мне. — и ушла.

— Гибс, я хочу выпить. — сказала рыжая, да и мне самому этого очень хотелось.

Мы випивали, веселились, к нам начали подтягиваться остальный члены клуба и поздравлять. И тут появилась Роуз. Я, блядь, не хотел ее видеть, она меня достала. Рыжая напряглась.

— Что она тут делает? — спросила рыжая

— Что я тут делаю? Это что ты тут делаешь, шлюха грёбаная? — сказала Роуз. Пиздец! Начались женские разборки. — Я сказала, не лезть в наши с Гибсом отношения, но ты не поняла этого, и теперь ты вылетишь отсюда потому, что он мой!

— Иди к черту, Роуз. — ответила моя девочка.

— Я беременна! — сказала Роуз и все вокруг затихло. — От Гибса конечно же.

У меня челюсть нахер отвисла.

— Роуз, проваливай, и не неси ерунду. — сказал я ей, но перед глазами я отчетливо видел ту картину, где она голая, верхом на мне, в нашей трахабельне. Через несколько дней после убийства Ричарда Саймонса, когда рыжая приехала в клуб и встретилась с Роуз у дороги. БЛЯДЬ!!! — Убирайся нахер, Роуз!

— Вот, это доказательство моей беременности, — сказала она и протянула мне листы бумаги. — Я знала, что ты мне не поверишь, нашему малышу уже пятнадцать недель, Гибс. Тут все написанно и срок указан… — продолжала говорить она, но я отмахнулся от ее руки и листы разлетелись и упали вниз.

— Ты врешь, сука гребанная. — сказал я, но мое шестое чувство говорило об обратном. — Даже, если ты и беременна, то это не мой ребенок, найди ему другого папашу, который поверит тебе. А меня оставь в покое.

— Но это правда, Гибс. — говорила она, смотря мне прямо в глаза. — Почему ты мне не веришь? Это правда!

— Тогда ты сегодня же уберешь этого ребенка. Ты пойдешь и сделаешь аборт.

— Уже поздно, — сказала Бекка, просматривая бумаги, которые подобрала с пола.

— Да, что за нахер… — начал кричать я, но так и не закончил.

— Ребекка права, уже поздно что-либо делать, — сказала Роуз, улыбаясь, — Мы наконец будем вместе, Гибс. Теперь нас ничто не разлучит. Все будет так, как прежде…

— Заткнись нахер, Роуз. Я с тобой позже разберусь. — сказал я, смотря на мою рыжую. Она стояла как вкопанная, она молчала и не двигалась. — Пошли, детка, — я обнял ее за плечи и вывел из бара.

Мои мысли спутались, картина нас с Роуз в постели все время стояла у меня перед глазами. Неужели, я так облажался, неужели, я так напился, что забыл про презерватив? Я напряг мозги, вспоминая, еще какие-то детали, но все бестолку.

Я усадил рыжую в машину и сел за руль.

— Детка, ты как? — спросил я ее, но она не ответила. — Все будет хорошо, мы все решим, ладно? — она снова молчала. — Поедем домой и там поговорим, а пока пристегни ремень. — она опять не отвечала, просто смотрела в окно. Конечно же ей не хочется со мной говорить. — Мы со всем разберемся, — сказал я и пристегнул ее.

Домой мы ехали в полнейшей тишине. Это на нее не похоже. Она никогда не молчит, она все время болтает, но сейчас … я не знаю, я не понимаю, она не разговаривает со мной, или ей вообще не хочется говорить об этом. Или первым должен заговорить я?

— Ты не голодна? Хочешь, заедем куда-нибудь и перекусим? — и снова нет ответа. Я принял это молчание за «нет» и продолжил ехать. Короче, мы заехли во двор, я припарковал машину и вышел из нее. Я остановился и стал ждать, когда она выйдет, но рыжая продолжала сидеть и пялиться в одну точку. Мне это надоело, я открыл дверцу, отстегнул ее и вытащил из машины. Поставил ее на ноги и сделал несколько шагов к дому, потом повернулся и увидел, что она не шевелится. Блядь! Я запустил пятерню себе в волосы, потом опустил на лицо и потер переносицу. Это проблема, большая проблема. Рыжую как будто подменили. Я ее не узнаю.

— Детка, пойдем в дом. — сказал я, но она снова, как будто, меня не слышала. Зато эти псы крутились вокруг меня, как будто я их звал. — Пошли нахер, чертовы животные, только вас мне, мать вашу, не хватало! — заорал я, потом подошел, схватил рыжую за локоть и потащил в дом.

Я был зол. Зол на рыжую за то, что она не хочет со мной говорить, зол на Роуз, зол на себя. Не стоило срываться на собаках, но вся эта ситуация просто душит меня. Мы зашли в дом и я отпустил мою девочку.

— Что с тобой не так, а рыжая? — заорал я, — Не хочешь со мной говорить? — конечно же она не хочет потому, что снова уткнулась в какую-то точку, — Куда ты, мать твою, постоянно смотришь? Там есть что-то такое, что привлекает больше внимания, чем я? Я с тобой разговариваю и будь добра отвечать мне! — я снова запустил обе руки себе в волосы и стал теребить. Я честно не знаю, что делать в такой ситуации. Потом я со всей злости ударил ногой по креслу, перевернул стол, что-то разбил, но не помню что именно. А рыжая так и стояла. — Чего ты там стоишь, мать твою? Чем ты недовольна? Я сказал, что разберусь, значит так оно и будет, не надо строить из себя обиженную или жертву. — заорал я, но я просто не знал, что мне делать. Я смогу все решить, это элементарно. Я и не из такого дерьма находил выход так, что и с этим справлюсь. Но рыжая… ах, мать вашу, этот ее вид зомби меня с ума сводит. Это она должна крушить и ломать всё, а не я. Это она должна ругаться со мной, а не я. Всегда так было, это ее выходки. Сейчас она уже должна была разрушить весь мой дом, но она не двигается, не говорит, не плачет, не истерит. Это на нее совсем не похоже. — На, мать твою, — я подошел и протянул ей какую-то антикварную вазу, которая осталась тут после конфискации этого дома у одного обанкротившегося должника, который весь дом обставил этим антикварным дерьмом. — Держи, мать твою. Кинь ее в стену, кинь ее в меня! Срань Господня, ты совсем меня не слышишь, да рыжая? — прокричал я и сам кинул эту вазу в стену. Потом отвернулся от нее и начал крушить все, что только попадалось мне на пути. — Теперь, ты обратишь на меня внимание… смотри… — кричал я, не оставляя ни одну вещь, не разнеся ее в щепки или осколки. Окна, посуда, мебель, стулья, столешница, шкафы, холодильник, занавеси, но единственное, с чем я не мог справиться это огромный дубовый стол, он, мать его, не ломался, тогда я просто достал пушку и выпустил всю обойму в этот проклятый стол. — Все рыжая, тут уже не на что смотреть, так что может сейчас я привлеку твоё внимание?

Немного успокоившись, я повернулся и увидел, как рыжая медленно поднимается по лестницам наверх. Двигаться она начала, думаю, это хороший знак. Я достал сигарету и закурил. Мне надо немного успокоиться. Докурив ее, я поднялся наверх и зашел в спальню. Она лежала в постели, я не знаю уснула она или нет, но я прилег рядом, обнял ее со спины, крепко прижал к себе и вдохнул запах ее волос. Я люблю свою девочку, я все для нее сделаю, просто мне все надо хорошенечко обдумать.

— Детка, ты злишься, я знаю. Но я все исправлю, клянусь Богом, просто дай мне время. — сказал я и еще крепче обнял ее. — Ты же знаешь, что ты все для меня. Я на все готов ради тебя, детка. Хочешь, мы поедем к твоим родным и навестим их, или пригласим их к нам, а? Что скажешь? — она снова молчала. Я знаю, она не спит, она меня слышит, просто опять игнорирует. — Или поедем к морю? Хочешь? Можем сделать это прямо сейчас, море и пляж ведь отличная идея? — опять молчание в ответ, но я продолжал. — Я говорил, что заказал тебе тачку, она скоро прибудет, новенькая Toyota Prado, красного цвета. Она тебе понравится. — снова молчание. — Можем позже поискать новые дома, и любой, какой тебе понравится, я подарю тебе, хочешь? — и опять ни слова в ответ. — Я за тебя жизнь отдам, рыжая. Просто знай это.

Думаю, мы все решим позже, когда она заговорит со мной. Я знаю, внизу я ее напугал, но то, что она рядом со мной, меня утешает.

Я хотел обнять моего рыжего дьявола во сне, но не смог. Я прошелся рукой по подушке, не открывая глаз, потом потянулся дальше, но ее не было в постели. Я открыл глаза, посмотрел по сторонам, потом прислушался, я подумал, может она в душе, но было тихо. Я встал и пошел в ванную, что бы проверить, нет ли ее там. Ее не было. Мои внутренности сжались, я предчувствовал что-то плохое и рванул по лестницам вниз.