– Так я и брал дорогие! По пятнадцать рублей! Не за сотню же брать, правильно? – искренне недоумевал Сергей. – А цены!! И почему-то самые лучшие куры и капуста продаются в другом районе! А когда белье гладить? И вообще – на фига его гладить придумали? Таскаешь этот утюг по полотенцу, таскаешь и только складки заглаживаешь. И после того как ты все оббегаешь, у плиты напаришься, приходит этот тип, который называется твоим мужем, приходит в изрядном подпитии с какой-нибудь «золотой» пятницы, заваливается на диван, хватает пульт, да еще и орет, что ты недобросовестно вымыла пол!! Да нам, женам!! – Сергей вдруг остановился, растерянно оглянулся по сторонам – на него смотрели сочувственными взглядами. – Ребята… все… я, кажется, того… Короче, на кой хрен мне та машина? Пусть Рита, если хочет, сама садится и ездит, а я сдаюсь.
Сначала он завернул в парикмахерскую. Его постригли, тщательно побрили, освежили его любимым одеколоном, и он глянул в зеркало. Оттуда на него смотрело очень симпатичное, его собственное лицо.
– Спасибо, девушка, – весело поблагодарил он и подмигнул ей в зеркало.
Потом он понесся по магазинам. Уже через двадцать минут руки его оттягивали тяжеленные сумки, как и в бытность его Валентиной. Помнится, сам он раньше всегда ругал Риту за то, что она выкидывает деньги на ветер, а сегодня вот сам взял и прямо-таки вышвырнул деньги на конфеты, сырки глазированные, мандарины, здоровенные пачки с соком, не забыл купить мяса, приправу к нему (кулинарную книжку он забрал из «женской» жизни), бутылку вина, водки – надо же отметить свое возвращение! А он обязательно отметит! Конечно, Рита будет сидеть в своем мужском образе до последнего – уж если она чего захотела, так позеленеет, тиной покроется, а своего добьется. А тут такой приз – машина! Это он двух недель не дотерпел, ну и пусть! На фига ему машина, когда он уже сто лет не видел своих сыновей! Сто лет он не сидел за столом с отцом…
На часах было три, когда он тихо открыл родную дверь своим ключом.
– Как хорошо, что ты сегодня пораньше! – как ни в чем не бывало вышла к нему навстречу Рита в простеньком домашнем халатике.
– Ты?.. – чуть не выронил пакеты Сергей. – А… как же… машина?
– А зачем мне садиться за руль, когда у меня полный дом мужиков? – лукаво усмехнулась жена и, глубоко и счастливо вздохнув, прижалась к надежной груди мужа.
– Когда ты вернулась? – не мог поверить Сергей. Ему так не хотелось коротать этот прекрасный вечер без жены.
– Я пришла утром. Дурочка, надо было сразу же сбежать, на следующий же день, хотя… Сереженька, я теперь тебя так понимаю!
За детьми они отправились пешком, шли и не могли наговориться. Им надо было сказать так много – какими слепыми они были, как неосторожно рушили самое дорогое – их отношения, как преступно ранили своих маленьких детей своими ссорами, и самое главное – как они нужны друг другу!
У родителей их встретил шум и веселый гам. Илюшка сразу же вскарабкался на руки к отцу, набычился и твердо решил больше отсюда не слазить, Костик летал от матери к отцу, блестел счастливыми глазенками и в тысячный раз напоминал: как это он здорово придумал – попросить помощи у мудрой бабушки. Дед то умиленно улыбался, то поддергивал ремень – ну разве можно было так мучить своих близких! А бабушка суетилась у плиты – такую ораву надо было вкусно накормить, да и по стопочке не грех пропустить – она ведь и сама не верила, что этот вздорный эксперимент удастся на все сто.
Уже за столом, прижимая к себе полусонного Костика – Илюша так и уснул на руках отца, – Рита удивленно делилась:
– Нет, ну я себе просто представить не могла! Эти женщины совершают иногда такие глупости! А уж если они полюбили, так будь любезен – выдай им целый рыцарский пакет – с подвигами, с романтикой, с охами, ахами! Под окнами стой! И ведь совсем не волнует – а вдруг я боюсь? Или на меня кто-нибудь нападет? А если я замерз? Хочу есть, пить, спать? Ой, как мне трудно было! Я столько натерпелась!! – Рита выпила минералки и снова завелась: – И главное – всегда все знают!! А сами даже гвоздя не могут прибить! А как они к хозяйству относятся? Только разговоров на каждом шагу: – «Ах, я устала, мне некогда, весь день с этой тряпкой!» А сами за пять минут до прихода мужа пыль веничком смахнут, пельмени в кастрюлю побросают и к телевизору! А сколько времени тратят на косметику! На наряды! А как деньги разбазаривают!!
– Ну, Рита, – изумленно вытаращилась на нее свекровь. – Ты несправедлива к женщинам!
– Это понятно, я утрирую, – возмутилась невестка. – Но разве у многих бывает не так? Да нам, мужикам…
Она вдруг испуганно прикрыла рот рукой и оглянулась на родных. Костик, уже засыпающий на руках, весело фыркнул, но промолчал.
– Ой, мам… мне кажется, мы заигрались… – вздохнула Рита.
– Ну чего, мать, – оглянулся на жену Валентин Валерьевич. – Кому машину будем вручать? На кого запишем?
– На себя… – в один голос посоветовали Сергей и Рита.
– У нас и своя еще потянет, – улыбнулась Рита. – Новой нам не надо, а вашу… Подрастут мальчишки, ты, пап, будешь их учить ездить…
Сергей тихонько крякнул и внес поправку:
– Я теперь сам их всему учить буду. Парням нужен отец!
Илюшка от удивления приоткрыл один глаз и поспешно прикрыл – хитрый мальчуган притворялся спящим, и даже такой отцовский порыв не заставил его «проснуться».
Поздно вечером, вернувшись домой, когда Сергей уже сразил наповал жену и мальчишек своими кулинарными способностями, когда уже Илюша и Костик сладко посапывали в своих кроватках, супруги сидели за столом и не могли насмотреться друг на друга. Каждый ощущал, что перед ним – его настоящая вторая половинка, которую не хочется менять ни на какую другую и дробить на четвертинки.
– А я тебя видела, когда ты был женщиной, – вспомнила Рита. – Тебе больше идет быть мужчиной.
– Еще бы! – весело фыркнул Сергей. – А как тебя звали? Какое имя ты выбрала себе?
– Помнишь, ты назвал Костика в честь своего деда, а я Илюшу хотела Серафимом назвать? Ты не дал. Так я себя назвала – Серафим Сергеевич.
– Здорово. А я был Валентиной, в честь отца…
– Как хорошо, что ты сегодня пришел… – задумчиво проговорила Рита.
– Ну а как же… конечно, сегодня… – так же задумчиво отвечал Сергей, гладя ее руку. – Сегодня же четверг. А завтра пятница. Золотая. Ну, Рита! Ну я же мужик!!!