Наконец Ренфрей ушел. Джейк, заперев за ним дверь, вернулся в гостиную, где его с нетерпением ожидала Кэтрин.

– И что он теперь станет делать? – спросила она.

– Одно из двух – или уедет, или уйдет в подпо­лье в ожидании лучших времен.

– А если он не уедет, что будешь делать ты?

Джейк некоторое время молча ходил по ком­нате.

– Точно не знаю. Теперь, когда мы вместе, мне хотелось бы зажить нормальной жизнью. Просто про­сыпаться утром рядом с тобой. Иметь свой дом, пол­ностью очищенный от прошлого, и видеть, как ты сидишь где-нибудь в лесу, у ручья, и рисуешь ка­кой-нибудь глупый цветок или что-нибудь в этом роде.

– А ты уверен, что он не выкинет еще какой-нибудь номер?

– Ну, у него не слишком много возможностей нам напакостить, – серьезно заверил ее Джейк. – Он уже попал в поле зрения прессы. А когда выйдет моя книга, интерес к нему возобновится. Кто-ни­будь из купивших книгу наверняка заинтересуется им, начнет рыться в архивах, выискивать старые газетные публикации, из которых все станет ясно. Думаю, что телевизионщики тоже не откажутся по­гоняться за этим деятелем со своими камерами. Сей­час, когда он понял, что рукопись ему не достать и не имеет смысла доставать, поскольку я хорошо под­страховался, да еще сообщил ему, что наш разго­вор записан на пленку, Ренфрею остается только одно – побыстрей слинять из страны, пока это мож­но сделать незаметно.

И все-таки Джейка явно терзали тревожные мыс­ли. Кэтрин понимала, что не все так просто, как в его объяснениях, но посвящать ее во все тонкости этого дела он, как видно, сейчас не намерен. Что-то беспокоит его. Рано или поздно она узнает, что имен­но, а пока должна просто терпеть и ждать.

– А что насчет твоей жены? – спросила она как бы невзначай.

Джейк резко обернулся на звук ее голоса, и она подумала, что он, вероятно, знает ее лучше, чем она думает.

– Называй ее по имени, – сказал он тихо, – тебе-то она никакого зла не причинила. Теперь, когда она всплыла на поверхность, ты можешь и вообще о ней не думать. – Джейк подошел к ней, взял за руку и заглянул в глаза. – И помни: если я потеряю тебя, то не знаю, что буду делать.

– Ты не потеряешь меня, Джейк, – заверила его Кэтрин. – Я человек постоянный. И потом, – продолжила она с лукавой улыбкой, – как же я смогу прибрать к рукам Пенгаррон, если оставлю тебя?


Кэтрин с гордостью осмотрелась. Высокие стек­лянные двери распахнуты навстречу солнечному свету, и от сумрака, обычно наполнявшего старый дом поместья Пенгаррон, не осталось и следа. Уб­ранство дома почти завершено, благо в части ново­введений Кэтрин не встретила со стороны Джейка никаких возражений.

Он с головой погрузился в завершение рукописи, и не было для него сейчас дела важнее, а то, что на заднем плане слышались признаки присут­ствия Кэтрин – ее распоряжения рабочим, шум переставляемой мебели и прочие звуки, – только помогало ему. Так шли дни за днями, неспешно и деловито.

Джейк, впрочем, никогда не упускал случая об­нять ее, когда она оказывалась рядом, и каждый раз, когда она смотрела на него, отвечал ей нежным взглядом. Словом, он был счастлив. А Кэтрин? Была ли она счастлива?

Сегодня, например, только что закончив наво­дить глянец на большой стол, стоявший посреди гостиной, она вышла в сад, срезала цветы, а потом вернулась в дом и занялась расстановкой их по ва­зам и кувшинам. Особенно красивый, серебряный с чеканкой кувшин, поставив в него самые пышные и красивые цветы, она расположила в центре толь­ко что отполированного стола и теперь удовлетво­ренно осматривала плоды своих трудов. Видя ее в этот момент, всякий сказал бы, что да, эта женщи­на счастлива.

– Ну вот, почти все и закончено, – с улыбкой сказала она тете Клэр. – Без тебя и твоих подруг я вряд ли управилась бы.

– Ох, детка, для нас это было одно удоволь­ствие! – с энтузиазмом воскликнула Клэр. – Уви­деть дом вновь ожившим, а Джейка таким счастли­вым – просто чудесно! – Она сняла фартук и пере­дала его Кэтрин. – Да, детка, забыла тебе сказать, я договорилась с двумя уборщицами, они будут при­ходить рано утром. Обе они хорошие и аккуратные девочки, я их знаю еще со своих школьных времен. Распорядишься, что и как им делать. И не забудь, что вы с Джейком должны прийти вечером ко мне на ужин.

Тетушка распрощалась с ней до вечера, и Кэт­рин стояла в дверях, с улыбкой провожая ее взгля­дом. Интересно, сколько времени прошло со школьных времен Клэр Холден и сколько лет ее «девочкам»? Должно быть, это почтенные толстые матроны.

Она счастливо вздохнула и вернулась в холл на­вести последний глянец на стоящий там столик. Теперь она сможет возобновить свою работу над книгой, поскольку лес вот он – рядом, и ей пред­писано бродить по нему, рисовать что угодно и время от времени попадаться на глаза. Нет, она счастлива, счастлива. Любить Джейка, жить в этом доме, бродить по лесу, дивясь каждому цветку и букашке, – все это наполняло ее дни радостью. А по ночам, в его объятиях, она постигала иные миры, и прежняя жизнь казалась ей чем-то дале­ким, как сновидение.

Здесь к тому же ее семья. Тетя Клэр взяла Джейка под свое крылышко, тот мужественно переносил эту опеку, изредка кривовато усмехаясь в сторону. Но Кэтрин знала, что ему по душе хлопотливое и дея­тельное участие тетушки, поскольку в детстве он этого был напрочь лишен.

Опасность, подстерегавшая их раньше, теперь, казалось, была в прошлом. Ренфрея они даже не вспоминали.

И вдруг, когда Кэтрин хотела пойти переодеть­ся, чтобы отправиться на поиски Джейка, на фоне солнечного света в дверном проеме появился тем­ный силуэт. Ощущение было такое же, как в тот раз, когда она впервые проникла в этот дом, тогда еще чужой, а на пороге появился мрачный и опасный хозяин поместья. Но сейчас очертания фигуры со­всем иные. В дверях возник женский силуэт – строй­ный и прекрасный.

Женщина вошла уверенно и непринужденно, как к себе домой. Еще до того, как глаза Кэтрин справи­лись с сиянием солнечного света, ей стало понят­но, кто это.

В Пенгаррон вернулась Джиллиан.

Кэтрин охватил страх. Жена Джейка была здесь, и ее собственные отношения с возлюбленным вдруг показались ей чем-то незначительным, несущественным и даже постыдным. Он женат на этой женщи­не, она вернулась, чтобы предъявить на него свои права, законные права. Она и в дом вошла, как хо­зяйка.

– Прекрасно, просто прекрасно, – прозвучал ле­дяной голос. – Такие перемены. Когда я была здесь последний раз, все здесь было в таком запустении… Вы от какой фирмы работаете, голубушка?

– Ни от какой фирмы я не работаю, – возму­щенно сказала Кэтрин.

Джиллиан кивнула, прекрасно, судя по всему, зная, кто перед ней. Фраза, скорее всего, была шпилькой, призванной унизить соперницу.

– Ах да, вы, наверное, та девушка, что живет с моим мужем. Это просто невероятно, вы каже­тесь такой юной… и согласились жить с ним в гре­хе. – Холодные голубые глаза насквозь пронзали Кэтрин. – Впрочем, что ж удивительного, он та­кой красивый. Девушки и раньше бегали за ним табунами.

Смущение прошло, уступив место раздражению, вызванному последними словами Джиллиан. Но все же Кэтрин не сразу собралась с духом, сначала ей пришлось напомнить себе, что Джейк любит ее и доказывает свою любовь каждый день, в то время как эта женщина причинила ему в прошлом немало горя.

– Чего вы хотите? – гневно спросила она.

– Не чего, а кого. Своего мужа, конечно!

– И что ты станешь делать с ним, когда полу­чишь? – прозвучал сдержанный голос.

Кэтрин обернулась и увидела Джейка, стоявше­го в дверях холла, около лестницы, ведущей на вто­рой этаж. Он появился бесшумно и просто стоял и слушал, пока не счел нужным вмешаться. С его по­явлением помещение наполнилось какой-то суро­вой мрачностью.

– Я пришла домой, – надменно сказала Джил­лиан, взглянув на него с язвительной улыбкой.

– Домой? Ты провела здесь одну-единственную ночь, и ту умудрилась обезобразить скандалом. – Его голос становился все ниже. – К тому же, насколько я помню, ты мертва, Джиллиан.

Эти его слова прозвучали так страшно, что у Кэтрин кровь в жилах застыла. Впрочем, она все­гда знала, что он способен защитить свое логово, а теперь оно и в самом деле подвергалось опасно­сти.

– Это угроза? – резко спросила Джиллиан. – Ты угрожаешь мне убийством? И все потому, что ты…

– Общественное мнение склоняется к тому, что я уже убил тебя, а потом закопал неведомо где, – вкрадчиво проговорил Джейк. – Так, может, не стоит разочаровывать общество, доказывая ему, что оно ошибается?