Симони задумалась: картина получалась мрачная. Ей не хотелось, чтобы всё было так прозаично.
– Мне всё-таки кажется, что ты ошибаешься, – вяло возразила она.
Но Капиту говорила, чем дальше, тем убеждённее. По мере этой беседы с Симони она только укрепилась в правильности своих догадок. Ей стали понятны все мотивы Орланду. Недаром она изучала психологию.
– Как только я стану для Орланду обыденностью, он захочет новую игрушку. Сразу же найдёт у меня массу недостатков, приревнует на пустом месте, разъярится, обзовёт неблагодарной и выкинет за дверь. И вовсе не потому, что он злодей. Сейчас он и в самом деле верит в новую жизнь и для себя, и для меня.
– Ты всегда всё усложняла, Капиту, – недовольно вздохнула Симони. – Наговорила тут всякой ерунды, испортила себе удовольствие от прекрасной квартиры, от обеспеченной жизни. Да тебе не всё равно, будет он с тобой завтра или нет? Ты же его терпеть не можешь! Не будет – и без него справишься, а сейчас живи! Пользуйся его благосклонностью, щедростью! Попроси, чтобы машину тебе купил, драгоценностей побольше! Не стесняйся, живи в своё удовольствие!
Симони говорила о том же, что собиралась сделать и Капиту, только отнюдь не ради удовольствия. Капиту вполне устраивало то, что ей теперь не приходилось думать о куске хлеба, она была спокойна и за Бруну, и за родителей и поэтому собиралась заняться наконец учением. Она уже подогнала хвосты, ей оставалось написать только две работы. А вот когда она получит диплом, будет видно, что делать дальше. И ещё Капиту собиралась вернуть свои сорок тысяч. Орланду должен был ей в этом помочь. Она сдаваться не собиралась.
– Давай-ка лучше поужинаем, – предложила Капиту. – Сейчас посмотрим, что есть в холодильнике.
Там оказалось немало вкусных вещей, а в баре – хороший набор вин и конфет.
– Шикарно! – снова восхитилась Симони. – Слушай, а может, Орланду сегодня к тебе приедет?
– Нет, он в командировке, – отозвалась Капиту. – Садись, будем ужинать.
Подруги посидели и выпили по бокалу вина за новую жизнь.
Симони непреминула закинуть удочку насчёт своего возможного пребывания в этой квартире.
– Мы бы с тобой так славно жили, – начала она.
– Я ещё здесь не хозяйка и сама понятия не имею, как повернётся моя жизнь, – вполне резонно ответила ей Капиту, подумав о том, что если бы не Орланду, то её жизнь в новой квартире и впрямь могла бы быть очень приятной.
Бруну она привезла на новую квартиру во второй половине дня. Эме очень бы хотелось присоединиться к внуку и дочери, но Капиту не пригласила её, и ей пришлось с этим смириться.
И вновь Капиту, теперь уже вместе с сыном, уехала на виду у всего дома в роскошном лимузине с шофёром, и все, кто ещё не до конца понял, что у неё началась новая жизнь, теперь уверились в этом.
Капиту с увлечением показывала Бруну его новую комнату, новую постельку, новые игрушки, но малыш был счастлив уже тем, что его мамочка с ним, что она играет и смеется.
Орланду приехал к Капиту на следующий день, привёз ей подарки, французские духи, новое красивое платье и ожерелье.
– Я заказал столик в ресторане, – сказал он, – одевайся и поедем, отпразднуем нашу новую жизнь. Ты, я вижу, уже вполне освоилась здесь и устроилась очень уютно.
Он поцеловал её и прибавил, что смертельно соскучился по ней. О себе Капиту не могла сказать того же и поэтому не сказала ничего.
Бруну они завезли к родителям Капиту, оставив его там и на ночь, и на следующий день.
Орланду вскоре нанял служанку, крайне неприятную женщину, которую Капиту сразу восприняла не как помощницу, а как шпионку и возненавидела до глубины души.
Орланду о своём переезде не заговаривал, Капиту тоже. С появлением служанки ей стало неуютно в этом доме, он сразу сделался для неё чужим...
Однажды Капиту завезла Бруну к родителям, которые по нему очень скучали, а сама поехала с шофёром в торговый центр.
И стоило ей выйти из машины и завернуть за угол, как она столкнулась с Фредом.
Все эти дни он места себе не находил. Он заметил, что и с матерью тоже что-то происходит, но не дал себе труда вникнуть, потому что был занят своими мыслями о Капиту. Когда она говорила Фреду, что они больше не будут видеться, он понимал, как ему будет трудно без неё, однако и не представлял тогда, насколько трудно! Лишь после отъезда Капиту Фред по-настоящему понял, как она ему нужна. Он стал следить за ней и вот, наконец, подловил удобный момент для разговора, подъехав к торговому центру другими улочками, догадываясь, что Капиту непременно завернёт туда.
Капиту не слишком обрадовалась встрече. Она не любила заниматься взаимомучительством – вышла из подросткового возраста – и не хотела себе неприятностей.
Фред, несмотря на её искреннее сопротивление, всё-таки сумел усадить Капиту в свою машину.
– Нам нужно поговорить, – твердил он, – нужно поговорить.
Капиту пыталась ему объяснить, что у неё могут быть неприятности, что шофёр – настоящая ищейка, что Фред подвергает её опасности.
– Со мной ты в полной безопасности, – твёрдо заявил Фред, и Капиту смирилась.
Они сидели рядом в маленькой машине, Фред включил музыку, и Капиту с невольным вздохом отметила, что теперь лишилась и этой простой радости: чувствовать себя хозяйкой небольшого уютного безопасного пространства, в котором звучит твоя музыка. Она любила водить машину и жалела, что лишилась этого удовольствия.
– Капиту! Я люблю тебя! – проговорил Фред. – Я не верю, что ты меня забыла, что предпочла мне квартиру, машину и драгоценности. Давай пойдём в полицию, всё расскажем, если ты чего-то боишься.
– Я боюсь своего прошлого, Фред, – честно сказала Капиту. – Его уже никуда не денешь. Ну, подумай сам, мы идём с тобой по парку, и вдруг я встречаю своего бывшего клиента. Тебе будет приятно?
– Мне это безразлично. Ты для меня всегда Капиту, мы вместе выросли, я помню тебя маленькой, потом девушкой, я был у тебя первым, и ты для меня всегда девушка, Капиту.
– Я задержусь где-нибудь, приду домой позже обычного, и ты будешь меня ревновать. Ты же не поверишь, что я была в магазине. Несколько моих подруг прошли через это. Ничего не получилось. Это клеймо на всю жизнь.
Произнося всё это, Капиту смотрела в сторону, в окно, на идущих по тротуару людей. «Если уж нам снова пришлось объясняться, то нужно, чтобы это было окончательное объяснение», – решила про себя Капиту.
– Я знаю, что мне ты изменять не будешь, – с величайшей убеждённостью сказал Фред, и Капиту снова поразилась их близости: конечно, она никогда бы ему не изменила, у неё и в мыслях такого не могло быть. Сойдясь вместе, они снова ощущали себя теми подростками, какими были корда-то, а всё остальное таяло, становилось нереальным даже и для Капиту. Во всяком случае, так она почувствовала сегодня и поняла, что ей необыкновенно трудно защищаться от Фреда.
– Я не хочу причинять вред твоей дочери и Кларе, – прибегла она к последнему своему, самому вескому, аргументу.
Фред, однако, сразу же его отверг.
– Ну чем ты можешь повредить Нине? – удивился он. – А с Кларой мы давно уже не живём. Что бы ты ни говорила, мы будем вместе, Капиту. И я свалял большого дурака, женившись на Кларе, а потом отпустив тебя к этому Орланду.
В целом Капиту была с ним согласна и всё же продолжала настаивать на своём:
– Да, Фред, ты опомнился слишком поздно. Не нужно ворошить прошлое. Не мешай мне попробовать устроить жизнь с Орланду.
Капиту решительно открыла дверь машины и вышла, услышав:
– Всё равно мы будем вместе, Капиту!
Она направилась туда, где оставила машину, и, не увидев её, поняла, что шофёр почему-то уехал и это чревато скандалом.
Фред видел, как Капиту вернулась в торговый центр, и предложил подвезти её домой.
– Ты с ума сошёл! – замахала руками она. – Мне и без этого шофёра всюду чудятся шпионы Орланду.
– До встречи! – помахал ей Фред и уехал.
После этого разговора ему стало легче, Капиту ни разу не сказала, что не любит его, и он чувствовал, знал, что она не изменилась – осталась всё той же влюблённой в него девчонкой. «Ну, пусть попробует, – великодушно решил он, – всё равно надолго её не хватит!»
Орланду встретил Капиту страшным криком. Но и Капиту умела показать зубки при необходимости.