Однако в спорах с Орланду никакие разумные объяснения Капиту не помогали. Орланду устраивал ей бешеные скандалы, безумно ревнуя её ко всем: студентам, преподавателям, прохожим на улице.
– Боишься, предложат больше и перекупят? – зло сузив глаза, спрашивала Капиту. – Но ты же сам говоришь, что дороже, чем ты за меня платишь, платить просто невозможно. Или всё-таки возможно и я с тебя дешево беру?
– Раз я плачу деньги, я и распоряжаюсь, – кричал Орланду. – Ты не смеешь самовольничать! Ты должна делать то, что я тебе говорю!
– Купи себе другую девушку, Орланду, – предлагала Капиту. – Желательно немую, тогда она действительно будет только слушать. А вот будет ли слушаться, не знаю.
С некоторых пор она заняла твёрдую оборонительную позицию и не принимала близко к сердцу никаких обид, оставаясь всегда ровной и отстранённой. Эта её манера ещё больше бесила Орланду. Он бы хотел довести её до слёз, хотел, чтобы она разобиделась. Холодное презрение Орланду не устраивало, оно говорило яснее ясного, что ни его самого, ни его деньги Капиту не ценит по достоинству.
– Но ты же берёшь от меня реалы, – шипел он. – Живёшь на мои заработанные!
– Прежде всего я живу с тобой и за вредность должна брать бешеные деньги, а я беру только на булавки.
Скандалы множились, собственно, вся их жизнь состояла из скандалов. А чем ещё заниматься, когда люди не любят друг друга? Во всяком случае, скандалы частенько избавляли Капиту ещё и от ненавистной постели, поэтому она затевала ссору с наслаждением. Через некоторое время она даже Бруну перестала привозить с собой, оставляла его у родителей. Ребёнку не нужно выслушивать всё, что они тут говорят друг другу. Без Бруну они могли ругаться хоть всю ночь до утра.
Служанку Капиту возненавидела сразу, почувствовав в ней соглядатая и доносчицу. А когда человека не любишь, то не можешь есть и приготовленную им еду. Капиту похудела, осунулась.
Орланду забеспокоился:
– Что это с тобой? Уж не заболела ли?
– Я думаю, заболела, – недовольным голосом сообщила хозяину служанка. – Сеньора ничего не желает есть. Я выбрасываю всё, что приготовила.
– Это что ещё за штучки, Капиту? – возмутился Орланду. – По-моему, отсутствием аппетита ты никогда не страдала.
– А теперь страдаю, – томным голосом проговорила Капиту. – Меня тошнит. Я думаю, что я беременна.
Орланду вытаращил глаза.
– Ты с ума сошла! – единственное, что он смог произнести.
Подобное известие на любого мужчину действует как удар, а уж для Орланду это был не просто удар, а подножка. Вместо красавицы, всегда готовой к услугам, в его прекрасно отделанной квартирке появится неуклюжая, с огромным животом, уродина, а потом пискун и куча вонючих пелёнок. Когда он решил пожить на склоне лет в своё удовольствие, то вовсе не собирался разводить пискунов.
– И это всё, что ты можешь мне сказать? – поинтересовалась Капиту. – А когда будет наша свадьба? Ты заморочил мне голову женитьбой. Наконец я поверила тебе. Готова родить ребёнка, а ты...
– Ты уверена, что это мой ребёнок? – спросил он.
– Не уверена, – пожала плечами Капиту, – но рожу его тебе, и это будет твой ребёнок.
– Ещё чего! – тут же возвысил голос обрадованный Орланду. – Мне чужих детей не надо! Можешь убираться откуда пришла вместе со своим недоноском!
– Но ты же так любишь меня, Орланду! – жалобно произнесла Капиту. – Ты же не можешь жить без меня!
– Без тебя не могу! Но без твоего живота вполне обойдусь, – буркнул рассерженный Орланду.
– Счастливо оставаться! – Очень довольная Капиту направилась к двери. Если под этим предлогом она, наконец, обретёт свободу, то да здравствует благая ложь!
На лице её, очевидно, было написано такое счастье, что Орланду сначала опешил, а потом обиделся.
– Если ты решила таким образом улизнуть от меня, то даже не надейся! – заявил он внезапно. – Сейчас мы немедленно поедем к врачу. Если ты и в самом деле беременна, то остаёшься в больнице, тебе делают аборт, и ты возвращаешься. Кроме служанки, я найму тебе ещё и сиделку. И охранника, чтобы больше таких штучек у нас с тобой не было.
Капиту поняла, что Орланду всерьёз принял решение и через пять минут начнёт его осуществлять. Ей стало и смешно, и горько. Она и раньше нисколько не сомневалась, что слова Орланду о любви – всего только слова, но сейчас убедилась в этом воочию.
– Я люблю твою красоту, – заявил он. – И не позволю, чтобы её что-то испортило.
– Прямо сейчас и поедем? – спросила она. – Мне переодеться или не надо?
– Как хочешь, – буркнул Орланду.
– Я рада, что ты принимаешь такое горячее участие в моей судьбе и так ценишь мою красоту, – проговорила Капиту, намереваясь доиграть нечаянно получившуюся игру до конца, – и решила ради такого торжественного случая переодеться. А пока я буду переодеваться, сходи-ка в аптеку и купи тест на беременность.
Орланду приоткрыл рот, потом закрыл и направился к двери.
«Вот чертовка, – ворчал он про себя, – совсем заморочила мне голову, хорошо ещё, что я не позвонил нашему домашнему врачу. А ведь мог бы, с перепугу!»
Тест, разумеется, ничего не показал. Орланду успокоился и выругал Капиту от всего сердца за дурацкие шуточки.
Но Капиту стояла у зеркала и говорила:
– А меня всё-таки тошнит! И я ничего не ем! И очень скоро подурнею! И всё это из-за дурацкой служанки! Я её видеть не могу, а тем более прикасаться к еде, которую она готовит!
Они спорили битый час, но Капиту всё-таки настояла на своём, и Орланду уволил служанку.
Можно было избавиться от служанки, можно было отсылать шофёра и забывать дома мобильник, но от Орланду избавиться было нельзя, а он становился для Капиту всё невыносимее. Желания ладить с Капиту у него оставалось всё меньше, он становился всё грубее и грубее.
Но мало Орланду, появился ещё и Мауру. Он снова принялся шантажировать Капиту, требовать от неё денег:
– Подольстись к своему толстосуму, он тебе даст сколько хочешь кругляшек. А то я наведу на твой след своих кредиторов, скажу, что ты мне много задолжала, поэтому я и не могу с ними рассчитаться.
Слушая все эти гадости, Капиту больше не сомневалась, что эта парочка действует заодно. Как только Орланду хочет запугать её, он начинает действовать через Маурисиу. И сколько раз она, дурочка, попадалась на эту удочку! В том, что это правда, её убеждало следующее: Орланду не подпускал к ней никого на пушечный выстрел. Стоило кому-то заговорить с ней, как это мгновенно становилось известно Орланду, и он устраивал ей скандал, крича, что действует исключительно из соображений её безопасности. Но от волнений, связанных с болваном Маурисиу, он и не думал её избавлять. Маурисиу беспрепятственно подстерегал её на каждом шагу, пугал и угрожал, повторяя одно и то же: будь поласковее, подольстись! Хорошенькое средство, чтобы добиться от женщины ласки! Но если Орланду хотел пробить брешь в непроницаемой броне её равнодушия, то он своего добился: Капиту буквально закипала. Она сразу вспоминала, что Орланду обещал вернуть ей украденные Мауру деньги, но и пальцем не пошевельнул, чтобы выполнить своё обещание.
«Да он сам и навёл его на эту кражу! – твердила себе Капиту. – Он просто её спровоцировал и не собирался никого искать. Я попала в руки низкопробных бандитов».
Она попыталась пожаловаться Симони, но та твердила одно: не упускай своего шанса, тяни из Орланду деньги, тебе страшно повезло.
– Да не собираюсь я тянуть из него деньги! – в сердцах заявила Капиту. – Ты собираешься спать с ним даром? – изумлённо посмотрела на неё Симони, и Капиту почувствовала, что, в самом деле, что бы она ни делала, получается сплошная глупость. Глупо жить с Орланду за деньги, а просто так – ещё глупее.
А Симони после этого разговора постоянно торчала у Капиту. В отличие от Капиту она как раз подольщалась к Орланду, и тот даже заметил, что у подружки Капиту очень нежная кожа.
Время от времени Капиту навещала Эма. Она хотела порадоваться на роскошную жизнь своей дочери, но, увидев Симони, расхаживавшую по квартире в неглиже, расстроилась до слёз.
– Я всё поняла, – рыдала она, – у вас тут настоящий притон. Вы по-прежнему продаете себя, а Орланду живёт с вами двумя.
Капиту даже не расстроилась, слыша такие слова матери: поделом, после того, что она сама с собой вытворяет, думать о ней можно всё, что угодно!