На следующий день Капиту вышла из дому рано утром. Перед работой ей хотелось немного пройтись по утреннему городу, посмотреть, как он просыпается, насладиться своей свободой. Нужно побывать в рабстве для того, чтобы каждый шаг, каждый глоток воздуха стал для тебя реальным, ощутимым счастьем.
За углом она столкнулась с Фредом, он только что поставил машину и направлялся к дому.
– Ты вернулась, Капиту? – радостно спросил он.
– Да, Фред, я вернулась, – ответила она, и этим всё было сказано.
Этим двоим тоже не нужны были никакие подробности. Фред не стал рассказывать, что Клара устроилась на работу в турбюро и укатила со своим шефом в поездку по Европе, не стал говорить, как он ждал Капиту и считал минуты, надеясь её увидеть. Это всё и так было понятно. Он сказал другое, очень важное:
– Я отвёз маму в больницу. И Капиту всё поняла.
– Будем ждать, – сказала она. – Я работаю у Мигела, позвони мне, когда всё кончится.
Фред кивнул и пошёл с ней рядом. Они шли, взявшись за руки, а вокруг вместе с новым днём просыпалась новая хлопотливая жизнь.
Элена чувствовала себя прекрасно. Но главной её радостью было хорошее самочувствие Камилы. Элена была бесконечно благодарна Сезару за то, что на протяжении целых девяти месяцев он сумел поддерживать её дочь в форме. Больше того, у Камилы появились мысли о будущем, она делилась ими с Эду. Элена видела, что за это время Камила и Эду по-настоящему сроднились, и теперь она молилась только об одном – чтобы сестрички оказались биологически совместимыми.
– Ну уж если Ирис стала донором, то моей малышке сам Бог велел! – С этими словами Элена легла на операционный стол, потому что врачи, учитывая возраст пациентки, решили не рисковать и сделать ей кесарево сечение.
Операция прошла благополучно, девочка весила три пятьсот семьдесят и ростом была сорок девять сантиметров.
– Отличный вес и рост для девочки, – одобрила акушерка. – И на вид настоящая красавица!
– Я назову ее Викторией, – сказала слабым голосом Элена.
– Как только вы немного придёте в себя, тут же получите своё сокровище, – пообещал врач.
– Я очень хочу получить моё сокровище, – проговорила Элена, – поэтому очень скоро приду в себя.
Элена залюбовалась своей доченькой, которую держала перед ней нянечка. Камила была хороша, но эта ещё лучше.
– А анализ? – вспомнила Элена.
Уже взяли пробу, – успокоил её врач. – Результат будет готов через десять дней.
Как только разнеслась новость о том, что Элена родила, к ней в больницу заторопились посетители. Приехал Педру с большим букетом цветов, он жаждал посмотреть на дочку.
– После того как Камиле сделают операцию, – сказал он, – я уеду к себе на фазенду. У меня там уже всё готово. Если тебе с малышкой нужно будет подышать свежим воздухом, милости просим! Я всегда буду тебе рад! Тебе и Камиле. Я думаю, что ей после операции просто необходимо будет пожить у меня.
Элену растрогала заботливость Педру. Всё-таки он очень изменился за двадцать лет. Хотя в чём-то главном не изменился нисколько.
– Спасибо тебе, там будет видно.
Если говорить честно, то Элена предпочитала Ангру, там ей всегда было хорошо и спокойно, а вовсе не те дикие и необжитые места, которые были по душе Педру.
– Пока я заберу с собой Ирис, – сообщил Педру сногсшибательную новость как что-то вполне обыденное. – Ей нужно восстановиться после донорства. К счастью, операция у той девушки, для которой Ирис стала донором, прошла удачно, так что будем ждать таких же результатов и для Камилы.
– Я рада, что вы помирились, – сказала Элена.
– Я рад, что она переменилась, – отозвался Педру. – Она так изменилась, что я её не узнаю.
«Может, когда узнаешь получше, она тебе понравится, – подумала Элена. – По правде говоря, с Ирис у тебя гораздо больше общего, чем со мной или даже с Синтией».
Но вслух она сказала:
– Передай ей от меня большой привет. Мы с ней тоже помирились. И я с тобой совершенно согласна, Ирис не узнать!
Приехали и Фред с Камилой, и Ивети. Все чувствовали, какое важное событие свершилось, и хотели повидать Элену, поздравить её. Трудно сказать, кто чувствовал себя в этот момент счастливее. Все были так взволнованны, что говорили сумбурно, перескакивая с одной темы на другую.
– Крёстной матерью будет Ракел, – тараторила Ивети. – Ты не забыла об этом, Элена? А как у тебя с молоком?
– Врач сказал, что я буду настоящим молокозаводом, – улыбнулась Элена.
– Вот и прекрасно, – с порога подхватил вошедший Эду, – если будет лишнее, достанется и близнецам!
– Да, их нужно покормить непременно, – согласилась Элена. – Бедные сиротки, они даже не знают, что такое материнская грудь.
– А ты нас с Камилой кормила лет до полутора, – вступил в разговор Фред, и Элена отметила, какое у него счастливое, умиротворённое лицо.
«Младенцы совершают чудеса, – подумала Элена, – они разглаживают морщины на сердце, вот что они делают!»
– Камила, – обратился к жене Эду, – подготовка к операции займёт полтора месяца.
Анализ показал, что сёстры биологически совместимы, и полтора месяца пролетели очень быстро, так много у всех было самых разных забот.
Сезар объяснил Камиле, как будет проходить операция. Она состоит из нескольких этапов. Сначала пациента госпитализируют и ставят катетер постоянного применения. Примерно в течение недели больному дают большие дозы химических веществ. Но в это же время ему пересаживают клетки донора, в конце химиотерапии их вводят через катетер, после чего наступает аплазия, которая сопровождается неприятными осложнениями: тошнота, рвота, диарея, кровотечения в полости рта. Больному трудно глотать, иной раз он не может глотать даже слюну. Повышается температура. Иногда становится необходимым переливание крови. На третьем этапе клетки начинают восстанавливаться. Но пока они приживаются, вернее, пока к ним адаптируется организм, состояние больного не улучшается. Зато после этого наступает резкое улучшение.
Всё это Сезар самым подробным образом рассказал Камиле, с тем, чтобы она не пугалась своих ощущений, а терпеливо переносила их.
– Я очень ценю то, что от меня ничего не скрывают, – сказала Камила. – Я постараюсь быть добросовестной и старательной пациенткой.
– Ты – самая лучшая пациентка, которая только была у меня, – одобрительно сказал Сезар.
И Камила в самом деле терпеливо переносила всё, что выпало ей на долю.
– Если уж из-за меня пришлось мучиться моей маленькой сестрёнке, мне стыдно на что-нибудь жаловаться, – повторяла она всякий раз, когда её силы и терпение подходили к концу. И у неё открывалось второе дыхание.
Но всё кончается на этом свете, и наступил день, когда Камила почувствовала себя лучше.
– Я даже могу глотать твёрдые частички пищи, – с несказанным изумлением сообщила она Сезару.
– А ты помнишь, что это означает? – спросил он.
– Кажется, да, – боясь ошибиться и спугнуть выздоровление, неуверенно произнесла Камила. – Это происходит, когда костный мозг приживается...
– Когда он уже прижился, – уточнил Сезар. – Можешь считать, что мы одержали победу. Виктория не подвела!
Глаза Камилы наполнились слезами.
– Сегодня ты наденешь маску, накидку, шапочку и выйдешь из комнаты после стольких дней затворничества. Для тебя началась новая жизнь.
Камила не хотела плакать, но слёзы сами текли и текли по её щекам, только теперь она позволила себе подумать о той страшной бездне, из которой выкарабкивалась день за днём и вот, наконец, выкарабкалась...
– Камила поправляется, представляешь? Моя жизнь похожа на роман, – произнесла Элена, со счастливой улыбкой глядя на Мигела, который зашёл её навестить.
– Самые хорошие романы заканчиваются свадьбой, – отозвался Мигел. – Мне кажется, что теперь настало время снова спросить тебя: не согласишься ли ты выйти за меня замуж, Элена?
На ладони Мигела сияло чудесное кольцо, которое он корда-то приготовил для помолвки.
Элена изумлённо посмотрела на него:
– А я... я думала...
– Я послушно ждал, пока минует буря, – сказал Мигел, обнимая её. – Ну так как? Что ты мне скажешь?
– Я согласна, – ответила она, прильнув к тому, кто давно уже стал для неё надёжным другом и опорой.