С. Б. - Мужчина на все руки

Думаю, я совсем неплохо справился. Очень, очень мягко сказано.

Мы сели. Она смотрит на бамбуковый пол, бамбуковые стены, фальшивые отпечатки ладоней на потолке. Мерцают огни. Здесь также есть фреска с изображением океана, и в помещение так темно, что кажется, будто середина ночи. Готов поклясться, у них есть фанаты, которые распыляют вокруг тропический цветочный аромат. Или, может быть, это просто запах её волос.

- Брахт выбрал это место? – спрашивает она. – Он неровно дышит ко всем этим тики-штучкам.

- Он ненавидит их, - отвечаю я.

- Но его вечеринка? Разве не у него там был Beachbum парень?

- А. Beachbum Berry. Да. Я пригласил его. Я вроде как… одержим тики-культурой. Я путешествовал по всему миру и… - я останавливаюсь, потому что она выглядит какой-то зелёной. – Ты в порядке?

- Подожди, - произносит Бринн. – Подожди! Ты нанял Beachbum Berry? Это была твоя вечеринка? Это был твой дом?

Я смеюсь. – Ну, я не стал бы трахать тебя в чьём-то лодочном сарае. Я приобрёл дом прошлой осенью и сделал ремонт. У меня ещё много работы в подвале…

Я снова останавливаюсь, потому что её зелёный оттенок переходит в красный. Счастливого Рождества! Она вообще дышит? Я подталкиваю стакан с водой в её сторону. Бринн отпивает.

- Я… эм… твой? – Кажется, она не может говорить. Может быть, это сердечный приступ. Что, чёрт возьми, нужно делать, когда у кого-то сердечный приступ? Нет, я просто слишком остро реагирую. В последнее время я поступаю так часто. Вот почему я решил отдохнуть от женщин и моего шоу.

К счастью, официантка подходит, спасая нас от этого разговора. Она одета в гавайскую одежду, а в волосах у неё цветок, который выглядит в точности, как половые губы с блестящим клитором. – Два Май-Тай, - бормочу я, опустив глаза. Что я там говорил? Я. Титаник. Иду ко дну. Этот гадёныш, Брахт. Это он во всём виноват.

Рука Бринн на её груди. Касается вершин её округлой груди – её настоящей, не улучшенной, округлой груди, на которую я просто хочу положить голову и смотреть, как пролетаю облака. – Мне очень жаль! – говорит она. – Я думала, что ты садовник. Но, если ты садовник, то ты очень хорошо выполняешь свою работу. Дом просто огромен!

Признаюсь, меня слегка раздуло. Я имею в виду, скажи любому человеку, что он огромен в чём-либо, и он раздуется. После чего, распухнет у него в трусах. – Но я садовник, - говорю я. Она всё ещё выглядит смущённой. – Я профессиональный садовник. Электрик. Подрядчик. Мне нравится делать что-то своими руками. У меня так же есть шоу на H&G Network. Mr. Fixit Quick? Когда-нибудь слышала?

Бринн моргает. – Эм, нет? Извини. Я смотрю только кулинарные шоу.

- Оу. – Я не могу поверить, что вытащил ты-не-знаешь-кто-я-такой карточку, а она действительно не знала.

Океанское дно, вот и я!

- У тебя есть шоу… на телевидение? – спрашивает она. У неё между бровей появляется очаровательная морщинка, и я, вроде как, хочу её облизать.

- Ага. На ТВ. По ящику, - бессвязно произношу я. Ужасно.

Она улыбается. – Но ты такой нормальный. Подожди… это оскорбительно?

Я улыбаюсь в ответ, потому что её улыбка великолепна, и она просто похвалила меня. Вроде. – Я не чувствую себя нормальным большую часть времени. – Хорошо, это не круто. – Я имею в виду, что ТВ – не самая расслабляющая индустрия, но мне нравится быстрый темп. Обычно.

- Как твоя фамилия, Том? – спрашивает она, вытаскивая телефон.

- Спеннер[2].

- Хех. А я вот думала, что ты вроде Хаммммеррр…смит[3] .

- Хм. Нет. Хотя в этом есть что-то общее.

- Я поищу тебя в Google.

- Нет! – выкрикиваю я, и Бринн практически роняет телефон. – Извини. А что, если ты не будешь искать? Я имею в виду, там просто горстка людей треплются в интернете. У тебя должно сложиться своё собственное мнение.

Её глаза расширяются. – То есть у тебя есть поклонники?

- Ну, конечно. Несколько. – У меня их миллион. Но только мудак скажет так. И я не хочу, чтобы она сидела напротив меня за этим столом и читала статью обо мне в Википедии. До прошлой зимы я бы ничего не имел против. До инцидента мне нравилось внимание фанаток.

Больше нет.

- Хорошо, - медленно говорит Бринн, бросая телефон в сумочку. – Тогда ты тоже не будешь меня искать. Договорились?

- Это справедливо, - согласился я. – Только я теперь отчаянно хочу узнать то, что ты желаешь скрыть.

Она улыбается. – Селфи камера на телефоне Эш меня ненавидит. Каждый снимок похож на это. – Она хватает своё лицо и сжимает, искажая свои щёки. – Я похозя на Хоббита, - объясняет она путём сморщивания лица, а затем мы оба смеёмся.

- Я думаю, что ты красивая. Очевидно.

Её глаза округляются. – На самом деле?

- На самом деле.

Она прищуривается. – Я не уверена, что поверю в этом парню, который работает на телевидение.

- Это не Холостяк, Бринн. Я занимаюсь ремонтом.

- С инструментами? – Она выглядит слегка мечтательной.

- Даа. – Есть ли другой способ отремонтировать вещи? – Иногда я просто использую свои руки. Разбить всё на части. Соединить их снова.

- О, вау.

Мы говорили обо мне несколько минут, это как минимум невежливо. – Чем ты занимаешься? – спрашиваю я.

Бринн бледнеет.

Слова, как бы повисли в воздухе над столом. Чем ты занимаешься?

Я пробую несколько вариантов ответа в своей голове. Я безработная – самый точный. Но такой несексуальный. Я пожарный. Забавно, но абсолютная ложь. Я даже не знаю, откуда у меня появилась такая идея. Спасибо, подсознание.

Когда Том был садовником Брахта, это было намного менее запутано.

- Ну… это сложно объяснить.

Том улыбается мне, и его взгляд скользит вниз, и я понимаю, что этот человек, этот Бог, эта телевизионная личность пялится на меня. Верно. Он пялится на меня. Вообще-то, он пялится на моих девочек, но я не возражаю. Я не та женщина, на которую в течение долгого времени будут глазеть, и это приятно. Я вроде как слегка расслабляюсь.

- Насколько сложно? – спрашивает он, на этот раз его взгляд не отпускает мой.

- Ну, в данный момент я не работаю в своей профессиональной области.

- А какая твоя профессиональная область?

- Английская литература и письмо. Я преподавала в частном колледже. У меня докторская степень по английскому. Но я только что уволилась с работы. – Я говорю, что уволилась, потому что это звучит лучше, чем уволена.

Том на пару дюймов откидывается на своём стуле. – Ты профессор? – Он облизывает свои губы.

Чёрт возьми. Я хочу облизать его губы. Я хочу, чтобы он облизал мои. Оба эти варианта были бы предпочтительней!

Великолепно. Теперь я возбуждена.

- Я была бы профессором, если бы у меня была работа, - отвечаю, откашлявшись. – Не у всех нас есть роскошная работа на телевидении. Прости. Я не слишком интересная. Или высокая.

Он медленно наклоняется вперёд, и мне тоже приходится наклониться. Затем Том шепчет. – Ты достаточно высокая. Как ты обхватила меня своими ногами, меня действительно устраивает.

А затем я теряю сознание. Я становлюсь жёсткой, как доска и падаю прямо.

Ладно. Не совсем так. Но внутри, я окоченела.

Я делаю утончённый глоток своего напитка. К сожалению, там пусто, поэтому я издаю хлюпающий звук, поскольку уже начала отпивать, я просто продолжаю отхлёбывать, таким образом, я выгляжу так, будто сделала всё это нарочно. Потому что я такая невозмутимая. Приятная. Кроме того, я просто идиотка. Я не могу улыбаться, быть сексуальной и притворяться, пока мы делаем это. Я не могу продолжать этот фарс. Теперь, когда мы оба одеты, он увидит во мне разведённую безработную неудачницу.

- Итак, чем ты занимаешься за пределами своей профессиональной области? – он тянется ко мне своей большой рукой и поднимает подбородок так, что я смотрю на него. Это шаг в стиле мини-сериала на ВВС. На секунду я нахожусь в ловушке его шоколадных глаз, но всё в порядке.

Кроме того, он ждёт ответа. И, чёрт возьми. Как я могу сказать ему, что слишком подавлена, чтобы искать настоящую работу, поэтому в основном сижу дома, изготавливая соусы, сырные шарики и записываю рецепты, выкладывая их в моём…