— Она пока не должна ничего знать. Она влюблена и слишком импульсивна. Она может сделать глупость, а виноваты будете вы! — Грэхем резко повернулся к зятю. — Оставьте ее в покое!
Энтони вздрогнул.
— Я и не собирался обманывать леди Мейгрид. С самого начала, когда мой отец заговорил о предстоящем браке, был договор, что я могу сам выбрать из сестер, и я выбрал ее, но в последний момент, вы, сэр, дали мне отказ, хотя до этого позволили тешить себя надеждами, что ваша младшая дочь станет моей женой. Я ухаживал за ней, полагая, что наши судьбы станут единым целым. Я разрешил себе полюбить ее, а после узнал, что Его Величество внес коррективы в этот брак и теперь оказался женат на другой!
Джон Грэхем слушал молча. Лишь скрестил руки на груди. Его глаза сверкнули, когда молодой Болтон продолжил свою речь.
— Теперь ваша младшая дочь считает меня мерзавцем, хотя я и сам считаю себя таковым. А вы даже не позволяете мне объяснится с ней? Это несправедливо по отношению к самой Мейгрид!
Сэр Джон вздохнул.
— Я и сам полагал, что ваш брак с Мей дело решенное, хотя, признаюсь, не хотел, чтобы именно вы стали ее мужем. Мей нужен мужчина с иным типом характера, я и сейчас признаю это, — он расплел руки, — но я также признаю и то, что мы поступили с вами обоими в высшей степени некрасиво.
— Некрасиво? — вскинул брови Болтон. — Это сейчас так называется? — его губы скривила гримаса отчаяния. — Вы разрушили наши жизни!
— Не преувеличивайте. Одри прекрасная девочка и составит ваше счастье, если только у вас хватит ума это понять, Болтон! Ваш брак с Мей развалился бы уже через полгода! Не стоит обманывать себя, вы слишком разные с ней. Одри та, что нужна вам! Главное, чтобы вы это поняли не слишком поздно!
— Вы решаете за меня, сэр Джон? — удивился с некоторой злостью в голосе Болтон. — Вы считаете, что знаете мое сердце лучше, чем я?
— Со стороны всегда виднее! — отрезал Грэхем.
Оба мужчины впились друг в друга яростными взглядами, готовые каждый стоять на своем, когда двери в библиотеку отворились и на пороге возникла Одри. Вместе с ней в библиотеку ворвались звуки из зала, ставшие еще более громкими и восторженными. Девушка чуть нахмурилась, глядя поочередно то на своего отца, то на мужа, а затем произнесла:
— Вы, наверное, не услышали! — ее голос звучал как пение ручейка в теплый весенний день. Мягкие черты красивого лица осветила улыбка. Взглянув на старшую дочь, Грэхем расслабленно улыбнулся в ответ.
— Прибыл Его Величество и, думаю, вам, отец, стоит встретить короля первым, как подобает хозяину дома!
Дослушав слова дочери, Джон Грэхем бросился к окну и, выглянув наружу, увидел королевскую карету и эскорт. Слуга уже открывал дверцы экипажа. Вот из салона показалась голова короля.
Не глядя дальше, Грэехем вихрем выбежал из библиотеки и умчался мимо гостей, извиняясь и расталкивая всех, кто попадался ему на пути. Одри проследила за своим отцом с легкой улыбкой, а затем повернулась к мужу.
— О чем вы так яростно спорили, сэр Болтон? — спросила она, пристально глядя в глаза Энтони.
— Да так, — ответил муж. — Пустяки, для вас не имеющие никакого интереса.
Одри промолчала и вышла из библиотеки. Энтони Болтон последовал за ней, глядя на невозможно прямую спину жены. Ему неожиданно стало интересно, а не подслушивала ли леди Одри их разговор с отцом? Что ей стоило чуть приоткрыть дверь и узнать то, о чем говорят отец и новоиспеченный муж?
«Если и так, она сейчас скорее всего жалеет об услышанном!» — подумал Энтони и невольно оглянулся на окно, выходящее на оранжерею. Где-то там его ждала Мей. А он не придет. Теперь уж точно, раз приехал Его Величество. Сейчас надо встречать короля. Все эти церемонии…
«Прости!» — подумал мужчина и протянул руку Одри. Девушка охотно приняла ее и посмотрела в лицо мужа, продолжая улыбаться, словно ни в чем не бывало. И Энтони улыбнулся в ответ.
Я сидела на скамеечке в оранжерее, глядя на распустившиеся цветы, но не видела их красоты. Высокие деревья, редкие растения, привезенные для отца из разных уголков земли торговцами, сейчас смотрели на меня, а мой взгляд был устремлен сквозь них, на высокую дверь, которая с минуты на минуту должна распахнутся, впуская внутрь Энтони. Но время шло, и он не появлялся.
«Неужели не придет? — думала я, кусая губы до боли. — Неужели проигнорировал мою боль! Неужели не соизволит даже объясниться?»
Глаза защипали непрошеные слезы, и я закрыла ладонями лицо, пряча страх.
«Не придет!» — спустя еще несколько минут поняла я и, когда хотела было уже подняться со скамейки и направится к выходу, услышала долгожданный щелчок открывающейся двери. Сердце радостно вздрогнуло в груди, но тут же упало вниз камнем, стоило мне увидеть лицо своей служанки, появившейся в образовавшемся проеме.
— Леди Мей! — произнесла она после короткого поклона. — Прибыл Его Величество, и ваш отец немедленно требует вас в дом. Мы уже столько времени потеряли, разыскивая вас. Хорошо, что мистер Боу видел, куда вы направлялись после прихода из храма и сказал нам, когда заметил, что вас ищут! Иначе мы сбились бы с ног, бегая по поместью.
Я распрямила спину и быстро отерла мокрые глаза, опасаясь, что Деби заметит, что я плакала, и прошествовала мимо нее. Девушка шагнула за мной следом, закрыв двери в оранжерею.
— Мы осмотрели весь дом, разыскивая вас, а вы вот где оказались! — продолжила она. — В такой то день прятаться ото всех! На вас это не похоже! Лорд Грэхем в гневе, а Его Величество требует вас к себе. Он уже поздравил молодых и подарил им подарки, а теперь хочет видеть вас!
Я вздохнула. На дороге перед домом еще стоял королевский экипаж и несколько человек из охраны короля сидели на козлах, намереваясь перекинутся игрой в карты, пока венценосная особа развлекается на празднике. Я скользнула по стражникам равнодушным взглядом. Мысли крутились вокруг Энтони. Внутри поднималась, разрастаясь, злость и обида.
«Не пришел!» — болело сердце.
Я медленно поднялась по ступеням и прошла в распахнутые двери, возле которых все еще стояли лакеи. Звуки свадебного пира коснулись моего слуха, и я раздраженно повела плечами, запнувшись всего на мгновение перед тем, как переступить порог и зайти в большой зал, заполненный людьми, что сидели за столами, празднуя чужое счастье.
«Или горе!» — подсказало сердце.
Разряженные и веселые, наши друзья и близкие, наши соседи и, просто хорошие знакомые семей с обеих сторон. Звучали поздравления, веселый смех вперемешку с тостами и разговорами. Подвыпившие мужчины стали вести себя более свободно, леди, их жены и дочери, тоже позволили себе снять некоторую скованность, присущую светскому миру. Я прошлась взглядом по улыбающимся лицам, тронутым румянцем и, наконец, позволила себе посмотреть в сторону молодых.
Мои глаза нашли Энтони и Одри. Молодая пара сидели во главе стола. По правую руку, на высоком стуле, напоминающем отдаленно трон, расположился Его Величество король Виктор Велдон Арчибальд третий, мой крестный и друг отца. Воспользовавшись тем, что меня еще не заметили, я впилась глазами в лицо Энтони. Мне не показалось, что он не выглядит слишком счастливым сидя рядом с Одри и сердце мстительно порадовалось этому. Молодой наследник Болтонов казался скучающим и даже несколько бледным, догнав по цвету лица мою старшую сестру, никогда не отличавшуюся здоровым румянцем. Я со злостью призналась себе, что несмотря на все, они казались красивой парой, но затем осадила свои мысли.
«На ее месте должна была быть я!» — сжалось сердце.
— Вас ждут, леди Грэхем! — произнесла Деби, и я направилась к своему месту, что пустовало подле короля. Его Величество любил, когда я находилась рядом. Сама не знаю, чем заслужила подобную честь, но король Виктор, каждый раз, когда приезжал в поместье отца, всегда отдавал распоряжение, чтобы я находилась подле него. Сейчас мне совсем не хотелось сидеть с ним рядом, поскольку именно он велел отцу отказать в моем союзе с Энтони и это оставило неприятный осадок в глубине моего сердца.
Каждый новый шаг приближал меня к молодым, и вот я поймала взгляд Энтони, а затем в мою сторону повернулись и остальные, среди которых был и король.
— Леди Мейгрид! Дорогая! — Его Величество изволили улыбнуться и даже протянуть ко мне свою руку, унизанную перстнями. — А я все расспрашиваю сэра Джона, куда пропала моя любимица!