Дженнифер Смит - На что похоже счастье

– Эй! – позвал он Элли, оборачиваясь и указывая на берег. – Ты знаешь, что это за городок?

Элли повернулась, чтобы посмотреть, потом покачала головой.

– А что?

– Да так, просто красиво.

– Посмотри в Интернете, – предложила она, и он машинально сунул руку в карман в поисках телефона и лишь тогда вспомнил, что оставил его в своем номере в отеле. Он сделал это не нарочно и хватился, лишь когда они уже выходили из гавани, но это был не самый худший день, чтобы лишиться связи с остальным миром. Ему сейчас не хотелось говорить ни с кем – ни с Гарри, ни с Рейчел, ни с Миком, ни с кем-либо еще. Он думал, что без телефона будет чувствовать себя как без рук, а на деле оказалось, что он почувствовал себя свободным.

– Я же забыл свой, помнишь? – сказал он. – Можно мне взять твой?

Телефон лежал на приборной панели перед Элли, и она подтолкнула его к Грэму. Он открыл карту, дождался, чтобы радар определил их положение. На экране начала медленно разворачиваться картинка. Ветер растрепал ему челку, и он сощурился на шпиль церкви, возвышающийся над деревьями на берегу, чувствуя, как идея о будущем доме мало-помалу пускает корни в его голове.

Он уже совсем было собрался поделиться своими мыслями с Элли, когда они угодили в волну в кильватере другой лодки, их суденышко подпрыгнуло, точно запущенный сильной рукой «блинчик», телефон выскочил у Грэма из руки и, кувыркаясь, точно в замедленной съемке, полетел за борт и беззвучно плюхнулся в воду. Вспененная вода проглотила его без единого всплеска, и через несколько секунд они уже оставили далеко позади то место, где шел ко дну серебристый прямоугольник.

– Э-э-э… – протянул он, по-прежнему стоя к Элли спиной.

– Что случилось? – спросила она.

– Твой телефон…

– Лучше не продолжай.

– Боюсь, он отправился на корм рыбам, – сказал он, приближаясь к ней с достаточно виноватым, как он надеялся, видом. – Прости, пожалуйста. Он выскользнул у меня из рук.

Она простонала.

– Я куплю тебе новый.

– В данный момент это меня не слишком утешит, – сказала она. – Я по нему ориентировалась.

Грэм огляделся вокруг. Впереди маячило несколько парусников и катер с лыжником на прицепе, а слева, ближе к берегу, на волнах покачивались буйки, на каждом из которых сидело по чайке. Городок, в который он всего несколько мгновений назад так жаждал перебраться, остался далеко позади, без всякой надежды его идентифицировать.

– Мы ведь увидим отсюда этот твой Кеннебанкпорт?

Элли пожала плечами:

– Это не совсем то же самое, что ехать на поезде. На городах не написано, как они называются. Не знаю, как мы теперь догадаемся, какой из них какой.

– Там наверняка должна быть куча больших домов.

– Наверное, – произнесла она, но уголки губ у нее поползли вниз, а глаза выдавали тревогу.

– Мы всегда можем спросить у кого-нибудь.

– Каким образом? – осведомилась она. – Будем подавать дымовые сигналы?

– Помашем им руками.

Элли со вздохом взглянула на него.

– Сейчас всего одиннадцать, – сказала она. – Нам все равно еще довольно долго плыть.

– Ладно, – сказал он. – Тогда будем смотреть в оба глаза.

– Ладно, – эхом отозвалась она, и в небе над их головой пронзительно закричала чайка.

Грэм запрокинул голову, задавшись вопросом, как они выглядят с высоты, десятки лодок, разбросанных там и сям в море, зеркальное отражение птиц, реющих в небесной вышине. И посреди всего этого были они с Элли на лодке, уверенно несущей их вдоль берега мимо похожих друг на друга как две кап ли воды городков, оставляя за собой пенный след, призванный, точно рассыпанные хлебные крошки из сказки, указать им обратный путь.

– Ты знаешь какие-нибудь морские анекдоты?

– Знаю только одну морскую примету.

– Валяй, рассказывай.

– Если чайка летит задом наперед, что это значит?

– И что же?

– Что ветер очень сильный.

Солнце катилось за ними по небу, точно глаз прожектора, так что в его лучах все становилось нестерпимо сверкающим. Элли чувствовала, как припекает плечи, шею, кончик носа и бледный кусочек лба, резко контрастирующий с рыжими волосами. Прошло уже больше двух часов, а они все плыли и плыли.

Грэм почесал лоб, который уже начинал саднить. С утра он забыл намазаться солнцезащитным кремом, а теперь у них еще ко всему прочему кончилась вода. Время от времени они переключались на пониженную передачу, замедляя ход настолько, чтобы можно было помахать очередной проносящейся мимо лодке и прокричать вопрос. Иногда ветер доносил до них ответ – «еще максимум с полчаса» или «городка через четыре», – но чаще ответом был такой взгляд, как будто они в первый раз слышат это название, или пожатие плечами.

Элли пыталась унять беспокойство, которое вздымалось и опадало внутри ее, точно парашют. Ей хотелось снова очутиться в Хенли, выпить розового лимонада из одноразового звездно-полосатого стаканчика. Но если она хотела это сделать – а она должна была это сделать не только из-за денег, но и в силу прочих причин, из-за всего того, что все эти годы оставалось несказанным, – то нужно было сделать это сейчас.

Позади нее что-то застучало, и Элли обернулась к Грэму, который одной рукой придерживал штурвал. Он с хмурым видом рассматривал что-то на приборной панели, а потом постучал пальцем по одному из циферблатов. Эл ли почувствовала, как глубоко в чреве лодки под палубой что-то застонало и судно, точно нехотя, начало замедлять ход.

– Что случилось? – спросила она, подходя ближе.

Положив руку на рычаг, она толкнула его вперед, но двигатель лишь негромко чихнул, потом что-то пугающе затарахтело, и он окончательно заглох, а стрелка, которую гипнотизировал взглядом Грэм и которая, как лишь теперь запоздало поняла Элли, была указателем уровня топлива, безжалостно и неумолимо упала до нуля.

Грэм посмотрел на нее. Рот у него слегка округлился от удивления, и на краткий миг Элли почувствовала, как в горле у нее встал ком. Глаза у нее щипало от соли, кожу уже начинало саднить от солнца, такого жгучего, что ее пробила дрожь. Они находились посреди моря на украденной лодке, в баках которой не осталось ни капли горючего. Позади оставались репортеры, фотографы и последствия. Там были мама Элли, менеджер Грэма и кошмарные воспоминания о событиях вчерашнего вечера. Впрочем, то, что их ждало впереди, было немногим лучше, а теперь они еще и застряли где-то между первым и вторым. Глаза у Элли защипало от бессильных слез.

Она чувствовала, что Грэм ждет ее реакции, замерев, точно олень, попавший на прицел. Но когда она наконец нашла в себе мужество оглянуться на него, то, к своему изумлению, поняла, что он изо всех сил пытается не рассмеяться.

– Это не смешно, – произнесла она.

Он попытался сохранить серьезное лицо, но не выдержал и все-таки расхохотался, немедленно став похожим на кинозвезду со своими синими, как окружавшая их со всех сторон вода, глазами, и подсвеченными солнцем волосами, которые в его сияющем ореоле казались волнистыми и расплывчатыми, как все вокруг. Ее вдруг охватило неудержимое желание подняться на цыпочки и поцеловать его. Одного его взгляда оказалось достаточно, чтобы паника, охватившая ее, начала отступать. В конце концов, казалось, говорил этот взгляд, разве могли они рассчитывать на лучший повод, чтобы вот так бесцельно болтаться посреди моря, только вдвоем, покоряясь воле волн?

– А по-моему, все-таки немного смешно, – сказал он и придвинулся к ней, взяв ее руки в свои.

– Разве что совсем немного, – признала она, но ровно в ту же секунду, когда он опустил голову, за миг до того, как она успела встать на цыпочки и поцеловать его, воздух прорезал оглушительный вой сирены, и они, обернувшись как по команде, увидели патрульный катер береговой охраны, на всех парах несущийся в их направлении.

Грэм опустил руки, и Элли отстранилась от него, во все глаза глядя на приближающийся катер. Нос его был высоко задран, по сторонам разбегался пенный след. В этом стремительном приближении было что-то пугающее.