А когда, медленно проходя по комнате, я увидела на стене фотографию в рамке, то чуть не расплакалась от нахлынувших эмоций... ведь там... за тонким стёклышком были изображены мы с Толиком. Это был чуть ли не единственный наш совместный снимок, и насколько я помню, мне на нём чуть больше четырнадцати.
Именно в этот момент, осознав, что меня тут действительно ждали, я и приняла окончательное решение временно пожить здесь. И понять, наконец, что может значить в жизни настоящая семья.
В этот вечер я занималась лишь тем, что распаковывала свои немногочисленные шмотки и распихивала их по полкам. Наверно, если бы не Ксюша, у меня на это дело ушёл бы не один день, но она оказалась отличной помощницей, и благодаря её участию, к полуночи почти все мои пожитки заняли отведённые им места. Оставалась лишь сущая мелочь... С которой, к собственному удивлению, я и провозилась весь следующий день.
Пока мои старшие родственники занимались зарабатыванием денег, а младший усердно грыз гранит науки, я решила набраться смелости и связаться, наконец, с подругами. Звонить не стала... справедливо решив, что не горю желанием выслушивать тонны упрёков, поэтому предпочла просто написать, что снова в стране, но домой пока не собираюсь.
Глара ответила почти сразу. Не очень цензурно выразила своё отношение к моему внезапному исчезновению, но благоразумно решила не упоминать его причины, которые, естественно, были ей прекрасно известны. Я рассказала ей о своих метаниях по просторам Европы, о том, что пока решила остаться у отца... на что подруга отреагировала довольно просто. А потом и вовсе написала, что мне, на самом деле, лучше пока не возвращаться, и пожить здесь... так сказать, в новой обстановке.
Всё-таки, Глара всегда понимала меня куда лучше других. Наверно, именно поэтому и была единственной, кому я доверяла почти безгранично. Хотя и Ленку и Машу я искренне любила и считала своей второй семьёй. Всё ж, что ни говори, а с подругами мне в этой жизни очень повезло.
Весь день я искренне и честно валяла дурака. Рылась в интернете, слушала музыку, играла на обнаруженном в комнате Феликса синтезаторе... Пила кофе, курила на балконе, да только в такие моменты ничего не делания свободный от лишней нагрузки мозг отчего-то куда чаще стал возвращать меня к тому человеку и тем событиям о которых нужно было забыть. И в итоге, поддавшись очередному моменту меланхолии, вытащила из сумки свой старый блокнот со всякой дребеденью и начала записывать в него какие-то приходящие на ум строчки. Получалось немного коряво, но, тем не менее... мне понравилось.
"Я подарю тебе крылья!
Я научу тебя летать!
И сказку сделаю былью!
Дай только раз тебя обнять...
Я подарю тебе звёзды!
Будут они светить для нас.
И пусть уже слишком поздно...
Пусть будет всё в последний раз!"
Записав это, перечитала ещё раз... потом ещё, и резко поднявшись на ноги, быстро ринулась к синтезатору, потому что, неожиданно для меня самой в голове появилась мелодия... просто идеально подходящая под эти слова. Она лилась из-под пальцев так, как будто была давно выучена мной, а ведь на самом деле, я слышала её впервые.
Наверно, именно в этот момент, мне стало предельно ясно, что в моей жизни нет никакого смысла без музыки... без сцены... И только сейчас решилась признаться самой себе, что именно этим мечтаю заниматься. И коль мои отношения с "ОК" так быстро и триумфально оборвались, ничего не удерживает меня от того, чтобы начать петь самой. В конце концов, что мне может помешать?! Правильно... Ничего!
В общем, когда вернувшийся с учёбы братец с нескрываемым удивлением обнаружил меня у собственного синтезатора, я с видом настоящего триумфатора презентовала ему уже готовую песню с тремя куплетами. И пусть она была ещё очень сырой... и, по-хорошему, над ней предстояло ещё очень долго и кропотливо работать, но Феликс был поражён до глубины души. Он даже заговорил не сразу, рассматривая меня с таким нереальным удивлением, что я уж было подумала вызвать ему скорую. Да только он вовремя пришёл в себя и, одарив меня аплодисментами, упал в кресло у кровати.
- Это определённо нужно записать! - воскликнул он. - Ринка, а я и не знал, что ты так офигенно поёшь! А откуда песенка?!
- Не поверишь, сама придумала! - ответила, гордо вскинув голову. - Как считаешь... она может понравиться публике?
- Да ещё как! - судя по характерным всплескам рук и повышенному тону, мой братик до сих пор прибывал в сильно эмоциональном состоянии, а хитрый блеск в его глазах красноречиво намекал на то, что он уже мысленно подсчитывает свою долю гонорара. - В общем, так... я найду музыкантов, организую репетиции, и подыщу подходящую студию для записи. Всё Арина Анатольевна, будем делать из тебя звезду! Ты, надеюсь, сцены не боишься?
- Конечно, боюсь, - усмехнулась, одаривая братика насмешливым взглядом, а потом и вовсе рассмеялась в голос. - Брось, Феликс, я выросла на сцене, и если чего-то и боюсь, то уж точно не публичных выступлений.
Поднявшись с места, собрала записи и направилась к себе в комнату, да только уже у самого выхода меня остановил хитренький голосок брата.
- Слушай, а как ты относишься к боулингу?!
Если честно, этот вопрос заставил меня буквально замереть на месте и, обернувшись, непонимающе уставиться на Феликса.
- А что?!
- Просто, вечером нас ждут в клубе, а я просто хотел, на всякий случай, уточнить, нравиться ли тебе эта игра? - он проговорил всё это с таким невинным выражением лица, что вызвало у меня невольную улыбку.
- Ну что ж... боулинг, так боулинг, - ответила я, довольно улыбаясь. - Это всё равно лучше, чем продолжать сидеть в четырёх стенах.
И тут же отправилась готовиться к предстоящему культурному мероприятию. Эх, знала бы тогда, чем мне всё это обернётся, с удовольствием осталась бы дома. Но... увы, в тот момент я буквально сгорала от нетерпения, и была целиком и полностью поглощена приведением себя в порядок. Да подошла к этому вопросу с таким странным рвением, как будто меня как минимум пригласил на бал очаровательный принц из сказки. Создавалось впечатление, что меня вообще всю жизнь из дома не выпускали, а тут вдруг неожиданно разрешили идти на все четыре стороны, да ещё и денег на дорожку дали... В общем, давно я в люди не выходила, поэтому и приняла предложение братца с такой лёгкостью. И в назначенное время уже сама ждала, когда же, наконец, соберётся "его мегамодное высочество".
Но, когда он всё-таки явил свою персону моим очам, тут же поняла, что скучно сегодня мне не будет. Феликс выглядел великолепно, и даже самый ярый критик не смог бы найти в его образе хоть какой-то малейший изъян. Если честно, появиться на людях с таким кавалером было бы не стыдно и самым знаменитым поп дивам планеты, что уж мне. Хотя... сегодня и я сама выглядела под стать братцу, и, глядя на нас, Оксана лишь покачала головой и предпочла скрыться на кухне. И только бдительный Толик очень настоятельно просил нас не делать глупости. Кстати обращался при этом в первую очередь к Феликсу, что уже должно было меня насторожить, но... не насторожило.
С этого момента и началось моё знакомство с тем Питером, в котором обитал мой брат. И с такого ракурса этот город выглядел ещё более удивительным.
Добравшись до клуба на такси, мы приземлились за центральный столик, и началось... К нам всё время подсаживались какие-то люди, каждый из которых выражал мне своё глубочайшее почтение, и естественно, предлагал выпить за знакомство. Таким образом наша толпа начала стремительно разрастаться, и примерно на третьем новом знакомом я перестала запоминать имена.
Сначала мы пили шампанское, и даже пытались играть в боулинг. Затем, когда наш дружный коллектив стал не в пример больше, а состояние моего опьянения начало медленно доходить до отметки "танцуют все", игра в шарики и кегли стала нам не интересна. В ход пошли более крепкие напитки, а число приятелей Феликса, желающих лично познакомиться с его сестрой, стало стремительно увеличиваться.
В итоге, у меня сложилось впечатление, что с нами гулял весь этаж, включая барменов и официантов. А когда Флекс, как я сократила имя братика, понял, что его друзья ещё не достаточно поражены, и как-то уговорил администратора временно закрыть двери и переоборудовать боулинг в караоке бар... началось самое страшное.