До её квартиры мы доехали на такси, лапая друг друга на заднем сидении. Мои руки путешествовали по всему её телу, я бесцеремонно хватал её за задницу и грудь, целовал её шею и плечи, но не мог заставить себя коснуться её губ.
Расплатившись с водителем, я практически пронёс Сильви вверх по ступенькам и прижал её к стене лифта. Моё тело жаждало освобождения, умоляя похоронить себя в ближайшей согласной на это женщине. Но стоя перед дверью квартиры и разглядывая прекрасное лицо девушки, я пришёл к сокрушительному выводу: Сильви, при всей её безудержной чувственности, будет лишь временным лекарством, способным унять мою боль.
— Прости, Сильви, — почему-то стыдливо произнёс я и коснулся её лица, вытирая с подбородка смазанную помаду. — Но я не могу. Я не буду так тебя использовать.
— Почему? — спросила она. Под спокойной маской на её лице назревал гнев.
Я открыл рот, но не смог найти нужных слов, чтобы объяснить этой женщине, почему не могу с ней переспать.
— Моя совесть не позволяет мне тобой воспользоваться, — прозвучал мой слабый ответ.
Её глаза вспыхнули.
— Чушь. С каких пор у тебя появилась совесть?
Я наклонился, чтобы поцеловать девушку в щёку, но она отвернулась, и её лицо мгновенно раскраснелось от злости.
— Я пытаюсь поступить благородно, Сил. Я больше не хочу быть мужчиной, который меняет женщин как перчатки.
— Благородство не идёт тебе, Люк, — сказала она, сменив тактику. Подойдя ближе, Сильви провела ногтем вниз по моей шее. — Мне ты больше нравишься вспотевшим и выколачивающим из меня всю спесь.
Я подавил стон, когда её палец прошёлся вниз по моим брюкам.
— Сил, не надо, — произнёс я, схватив её запястье. Я поднёс её ладонь ко рту и поцеловал.
— Дело не в тебе. Я распрощался с подобным образом жизни.
Она отодвинулась от меня, поджав губы.
— Ты чертовски вовремя пришёл к этому умозаключению, — выплюнула девушка, открыв дверь и войдя внутрь. — Лучше бы ты оставил меня в баре, — добавила она и захлопнула передо мной дверь.
Остаток выходных я провёл в одиночестве, не в силах терпеть чужое общество. Раньше я бы встретился с друзьями за поздним завтраком, сейчас же мне хотелось лишь остаться наедине со своими мыслями. Всё больше и больше я чувствовал себя оторванным от своей привычной жизни и друзей. Мы всегда всё делали вместе: цепляли женщин, выпивали и даже периодически употребляли наркотики. Но теперь всё это меня не интересовало. В тот раз я согласился пойти с ними только потому, что Декер угрожал рассказать парням о случившемся на Аляске.
Я пытался шутить, веселиться, но, оборачиваясь, всякий раз видел знакомых мне женщин. Для того, кто пытается стать лучше, понимать, каким неразборчивым идиотом он был — как раз то, что нужно!
Поэтому я отправился в японский ресторан и ел суши в тишине, нарушаемой лишь своими мыслями. Я задумался о Кэт, о том, что она делает в этот момент на другом конце страны. Думает ли она обо мне, сможет ли простить? Вряд ли. Но даже в одном из самых дорогих городов мира надежда всё ещё оставалась бесплатной.
Я направлялся домой и уже собирался перейти через дорогу, когда мимо меня быстро проскользнула золотоволосая женщина. Мои глаза проследовали за ней. С момента возвращения в Нью-Йорк они реагировали так на каждую блондинку в надежде, что в один прекрасный день мой взгляд наткнётся на Кэт.
— Брось, Харрингтон, — пробубнил я себе под нос, выпуская воздух из лёгких. Я месяцами от неё ничего не слышал. Если бы она собиралась меня простить, то уже бы это сделала.
Я повернулся, чтобы в последний раз взглянуть на женщину. Она потерянно осматривалась, предоставляя мне возможность рассмотреть её профиль.
У меня перехватило дыхание. «Этого не может быть».
Я принялся быстро пробираться через толпу пешеходов, стараясь не упускать из виду свою цель. И случайно столкнулся с пожилым джентльменом, выбив из его рук трость.
— Эй!
— Прошу прощения, сэр, — произнёс я, быстро поднимая трость с земли. — Извините.
Когда я повернулся, женщины уже не было видно.
Я бежал до тех пор, пока не добрался до угла здания. Хорошо, что мой рост предоставлял мне отличный обзор, но быстро окинув взглядом пересекающиеся улицы, я всё же не увидел её в толпе. Поэтому крутился на месте, недоумевая, куда она могла уйти, как вдруг заприметил вход в метро. Решительно шагнув вперёд, я снова огляделся.
Я хотел найти эту блондинку, убедиться, что это была не Кэт, вернуться в свой кабинет и обо всём забыть. Мне хотелось наконец-то перестать гоняться за воспоминаниями о женщине, которая не желала иметь со мной ничего общего.
Пройдя через турникет, я осмотрел обе платформы, но они оказались пусты. Видимо, поезда только что отъехали.
Покачивая головой и смеясь над своей глупостью, я повернулся к выходу. Конечно, это была не Кэт. Кэтрин Холлистер, которую я знал, была упряма и никогда бы не прислушалась к моему совету вернуться к учёбе. Но даже если бы она и послушалась, то никогда бы добровольно не согласилась жить в Нью-Йорке. Она ненавидела скопления людей, даже просто по магазинам в торговом центре пройтись не могла, не мучаясь при этом от панических атак.
Я направился к выходу, когда заметил одинокую фигуру, прижавшуюся спиной к стене. Она смотрела вниз, её светлые волосы ниспадали вокруг лица. Я моргнул несколько раз, не совсем уверенный, что это действительно была она. Вполне возможно, я хотел видеть Кэт так сильно, что просто представлял её на этой самой станции.
— Кэт?
Девушка подняла голову, и, увидев её голубые глаза, я застыл на месте. На мгновение она показалась мне ошеломлённой, но постепенно в её взгляде, направленном на меня, стало читаться узнавание.
— Люк?
Я осторожно подошёл, моргнув один раз, затем второй.
— Да, это я.
А затем Кэт сделала то, чего я никак не мог ожидать. Она отошла от стены и обняла меня, прижавшись лицом к моей груди.
На секунду я замер, но потом моё тело отреагировала на неё, и я притянул девушку ближе. Я держал её в своих объятиях, вдыхая знакомый аромат с нотками ностальгии. Скользнув рукой по её спине, я запустил пальцы в пряди её волос, всё ещё не в силах поверить, что Кэт рядом.
— Что случилось, Кэт? С тобой всё хорошо?
Она дрожала, обнимая меня.
— Всё будет хорошо. Просто дай мне минутку, — произнесла девушка голосом, в котором не было присущих ей ноток уверенной дерзости.
Я чуть-чуть повернулся, чтобы полностью укрыть её от мира, давая ей немного времени, дабы отдышаться. Я уже делал это однажды и с удовольствием сделаю так снова.
— Представь, что есть только ты и я, — произнёс я, привлекая её ближе к себе. — Здесь никого нет, лишь мы вдвоём.
Мы стояли так в течение долгого тихого момента, заключённые в нашем собственном маленьком мирке. В конце концов, дыхание Кэт выровнялось, и она отстранилась.
— Я не хотела, чтобы так получилось, — сказала она. Её глаза смотрели куда угодно, но только не на меня. Её брови и губы сложились в тонкую линию. — Прости.
— Не нужно.
Кэт огляделась по сторонам.
— Я пыталась найти дорогу до института из моей новой квартиры, но села не на тот поезд. А потом все эти люди, и здесь оказалось так жарко... — Её взгляд был устремлён на меня. — Я запаниковала. Я не хотела так за тебя хвататься.
Она имела в виду, что не хотела просить меня о помощи. Даже спустя столько времени она не могла просить кого-то о помощи.
— Так ты всё-таки сделала это.
— Сделала что? — с вызовом в голосе спросила Кэт.
— Переехала сюда, чтобы учиться.
Она подняла подбородок.
— Я переехала сюда не из-за тебя.
— Я этого и не говорил.
— Но подразумевал.
Я проглотил разочарованный вздох, готовый сказать что-нибудь такое, что ещё больше её разозлит, как вдруг она сама заговорила:
— Я не думаю, что справлюсь.
Я неуверенно уставился на девушку.
— С чем?
Кэт жестом указала на пространство вокруг нас.
— Это же ясно как день. Я словно рыба, выброшенная на сушу. И я это ненавижу. Всякий раз, поворачивая за угол, я не знаю, где окажусь, — призналась она мягким, хриплым голосом.
Сейчас Кэт уже не казалась такой наглой и уверенной в себе девушкой, которую я встретил на Аляске. И мне было больно видеть её такой потерянной и напуганной.