Адалин Черно - Надежный

— Ты уверена, что тебе больше не нужна помощь? — спросил с какой-то надеждой. Только вот непонятно с надеждой на что.

Уже тогда прекрасно понимал, что во мне больше нет необходимости. Ее муженек нашел другую женщину, женился и тупо отвалил от нее и ребенка. После его женитьбы сразу же предложил замуж в надежде, что она согласится, что поймет — со мной ей будет хорошо. Спокойно. Бред, конечно, но надежда умирает последней, верно? Она и умерла. Сразу после того, как она отказала. Я был мудаком в то время, нервничал из-за ее измены.

— Нет, мы справимся.

— Вот, — протянул ей конверт с деньгами. — Возьми. Вам с Мишкой они понадобятся.

Даже в этот момент я все еще на что-то надеялся. Хотел верить, что откажется, не возьмет и останется. Но Лена взяла. Быстро поблагодарила и ушла, оставив за собой шлейф цитрусовых духов.

Я злился. Загонял себя в зале, участвовал в боях до последнего удара, чтобы не помнить ее, не вспоминать обо всем, что было. Чтобы изгнать из памяти каждый ее стон, дрожь тела, поцелуй, касание и не думать что все это — тупо акт благодарности с ее стороны. Способ расчета со мной за все, что я для нее сделал.

Я не знал, где она теперь живет, с кем проводит ночи и все ли у нее хорошо. Не искал и не планировал, потому что знал — не удержусь. Сорвусь к хренам и выскажу все. Признаюсь в гребанных чувствах и… и что? А ничего! Нихера это не даст, потому что она меня не любила. Я видел это в ее взгляде. Каждая ночь с ней была для меня необходимостью, а для нее обязанностью. Долгом, который нужно отдавать. Я бесился, нервничал, но не мог себе отказать в этом удовольствии.

Сегодня гребанная годовщина нашего развода. Два года. Ровно два года я жил без нее, в неведении. По обычаю — графин виски и нарезанные лимоны. За два года я ни разу не пытался ее найти. Столько раз планировал, даже обращался к детективам, но в последний момент сворачивал все. Никаких поисков! У меня своя жизнь, у нее своя. Телефон зазвонил неожиданно и громко. Не хотелось никого слышать и видеть, но на дисплее высветился неизвестный городской номер.

— Слушаю.

— Здравствуйте. Мы звоним по поводу нашей пациентки. Ее сбила машина, а мы не нашли в телефоне ни матери, ни отца. Только вот ваш номер, — на том конце зазвучал мелодичный женский голос.

— Простите? — сознание было замутнено алкоголем. Какая пациентка? Какой номер?

— Извините, как можно к вам обращаться?

— Данил Олегович.

— Данил Олегович, к нам поступила девушка, — быстро залепетала женщина. — Мы пока не знаем ни ее имени, ни фамилии, при ней не было паспорта, а в телефоне вы записаны, как «Мой надежный», поэтому…

— Как выглядит девушка?

— Данил Олегович, она после аварии, у нее черепно-мозговая травма, многочисленные переломы, ссадины на лице. Я не могу описать вам внешность, но может… если вы приедете…

— Говорите адрес.

Женщина быстро продиктовала адрес больницы, а я не понимал, что все это значит. Зашел в приложение и заказал такси. Какой, к черту, «мой надежный»? Неужели…? Нет-нет-нет, этого просто не может быть. Лена бы не стала записывать меня так. С чего? Я не ее, хотя и надежный, да. Преданный, как пес. Такси приехало через минут десять. Быстро запрыгнул в машину, продиктовал адрес и мысленно молился, чтобы это была не Лена. Нет, только не она.

В больницу, на удивление, доехали быстро. Расплатился, вышел из машины и пошел к регистратуре.

— Здравствуйте, вы Данил Олегович? — ко мне обратилась милая женщина, сидящая в кресле при входе.

— Здравствуйте. Да.

— Я вас уже давно жду. Я вам звонила, — она быстро взяла меня под руку. — Идемте. Я отдам вам личные вещи девушки, вы посмотрите, может, узнаете что-то.

— А я могу взглянуть на нее? — женщина остановилась, посмотрела на меня, как на идиота, и покачала головой.

— Нет, что вы? Она на операции, — я сглотнул.

— Все так… плохо? — еще не знал, Лена это или нет, но чувство тревоги не покидало.

— Не идеально, но жить будет. Ее оперирует Глеб Борисович, а он — лучший хирург. И не таких пациентов с того света доставал. Да вы успокойтесь, — она остановилась у какого-то кабинета, обернулась ко мне и выдала: — все будет хорошо. Проходите!

Женщина тут же достала пакет и протянула его мне:

— Вот. Здесь все вещи, которые были с девушкой, сумка, телефон мобильный. У нее очень мало контактов записано. Я просто не знала, кому звонить и решила, что раз вы у нее «мой надежный», то вас можно набрать.

Она тараторила и дальше, а я доставал из пакета вещи, уже ничего не слыша и не видя. Прикрыл глаза. Не знал, на счет сумочки и прочего, но телефон точно ее! Я лично покупал его, просил нанести гравировку «Любимой Лене», но вовремя одумался, и нанесли только «Любимой». Вспомнил, как удивленно и разочарованно она тогда на меня посмотрела, как опустила взгляд, не зная, что сказать.

— Купил у парня за полцены, — равнодушно бросил ей тогда, — он продавал, потому что купил девушке, а она его бросила. Ну и… я подумал, чего добру пропадать.

Да, идиот. Но глупо было говорить «Я люблю тебя» той, которая вышла замуж по расчету, смело предлагая взамен свое тело.

— Это… моя жена… бывшая, — тихо произнес, понимая, что женщина напротив ждет моего ответа.

— Сочувствую.

Я не знал, что делать. Куда идти, чего ждать, с кем говорить? Где Мишка?

— С ней был ребенок? — быстро спросил, глядя на медсестру.

— Нет, не было.

Вздох облегчения непроизвольно вырвался из груди. В этот момент зазвонил ее телефон. Даже не взглянул на дисплей, просто машинально ответил:

— Да.

— Ой, простите, а где Леночка? — услышал пожилой женский голос.

— Кто это?

— Я Тамара Юрьевна. Соседка. За детишками ее присматриваю. А вы кто? И где Леночка?

За детишками? За какими, к черту, детишками? Когда она успела родить еще ребенка?

— Она замужем?

— Кто? Лена? А вы кто такой? Где она? — да, надо отдать бабке должное. Она не спешила выдавать секреты и все допытывалась, кто же я.

— Лена попала в аварию, — голосом, лишенным всех эмоций, выдал я.

— Господи, как же так. А вы врач, да? Божечки, что же теперь будет? А детишек на кого оставлять? Боже, — женщина запричитала, а я тут же ее прервал.

— А где муж? — не хотелось думать о том, что она замужем, но, по всей видимости, никакого мужа-то и не было.

— А я почем знаю? Беременная она переехала к нам, квартирку напротив снимала, а потом родила и вот на работу устроилась. Я помогаю.

— Скажите адрес, я приеду… тут… нужно одежду взять, — врал и не краснел, прекрасно понимая, что у этой Тамары Юрьевны нет никаких оснований давать адрес постороннему мужчине.

— Я сама привезу, — заупрямилась женщина. — Какая больница?

— Сорок седьмая.

— Я приеду. Ждите, — и отключилась.

Сел на кушетку и закрыл глаза. Внутри все обрывалось только от мысли, что с Леной может что-то произойти. Еще ребенок. Какой ребенок? Откуда? Когда она успела? Или… неужели сразу после развода с кем-то сошлась?

Господи, о чем я думаю? Ей, наверняка, помощь нужна. Медикаменты там, деньги, а я о мужиках думаю. Даже если и был. Сейчас-то нет никого, значит, некому помочь. А что если… да нет… нет… не могла же она моего ребенка родить? Почему тогда не сказала? Усмехнулся. Понятно почему, в принципе. Я ведь четко давал понять, что никакой любви нет, что наши отношения — иллюзия, картинка, красивая с виду и гнилая внутри.

Тамара Юрьевна приехала спустя два часа. Привезла кое-какие вещи, предметы гигиены и деньги. Увидев меня, сразу просекла, что никакой я не врач, а когда узнала, что я и есть ее бывший муж, обозвала скотиной и заехала локтем в бок. Неплохо так заехала, надо сказать. Врач вышел к нам спустя несколько часов, я подобрался, разнервничался, хотя и старался казаться спокойным и уравновешенным.

— Пациентка в коме, состояние стабильное. Мы сделали все возможное, — таков был краткий вердикт.

Понимал, что здесь ничего сделать не могу, поэтому предложил Тамаре Юрьевне забрать детей, на что получил категоричный отказ: