– Лина, я уехал работать! Каждый месяц переводил вам деньги, пока отец сидел в тюрьме! После его ареста все счета заморозили. На что, ты думаешь, мать оплачивала услуги лучших адвокатов?
– Неужели, если бы у тебя появилась возможность спасти отца, ты бы ею не воспользовался? – выжидающе заглянула в его покрасневшие глаза.
– Да если бы отец узнал, какой ценой досталась свобода – он бы в тот же день наложил на себя руки! Наш отец – Железнов! Как ты не понимаешь?! – брат неожиданно замолчал.
– Продолжай! – вцепилась пальцами в его запястье.
– Он мог выбраться из тюрьмы… Мог! – взгляд Феликса ожесточился. – Но не захотел…
– Что? – я заморгала, чуть не оглохнув от его слов.
– Его пытались завербовать в преступный синдикат, предложив сделку – оболгать нескольких невинных людей в обмен на свободу. Отец отказался. Тогда его решили слить. Они уже были близки к цели, когда кто-то из информаторов услышал, как отец сообщил матери про компромат. Эта информация всплыла бы во всех СМИ в день его смерти. Привет с того света…
– Но почему он сразу не обнародовал документы? Чего ждал?!
– Увы, компромат не мог повлиять на ход расследования. То, что узнал отец – лишь верхушка айсберга. Тем не менее эта информация запустила бы череду новых громких дел…
– Если бы не мой брак с Олегом, отца бы уже давно не было в живых. Что толку от этих громких дел?
Во взгляде брата пронеслось отчаянное выражение.
– Сестренка… – Феликс сжал мою руку. – Ты даже не представляешь, что нам удалось выяснить… – горло свело от неожиданного спазма.
Я ничего не ела с самого утра: тошнота застигла врасплох.
– Там в коридоре стоит автомат с едой. Можешь принести мне булочку или шоколадку? Иначе… – смущенно зажала рот.
– Лина, что с тобой? Что он с тобой сделал?!
– Феликс, у твоей жены разве токсикоза не было? – утомленно улыбнулась, вновь перемещая руку на живот.
– Ты беременна?! – зрачки его глаз стали размером с горошины.
– Да! И нам с малышом необходим целый и невредимый папка! Куда подевался этот докторишка? Я хочу к Эду…
В это мгновение за ширмой, разделявшей палату на две части, раздался подозрительный звук.
– Феликс, ты слышал? Там кто-то есть? Эй, кто здесь? – я подскочила, отодвигая рулонную штору, а затем… перед глазами всё поплыло…
– Максим?! Что ты… – в помещении разлилась могильная тишина.
На лбу моего партнера по съемкам выступила испарина, его щеки полыхали нездоровым румянцем, глаза были чуть навыкате. Батюшки, да он под чем-то…
Цветков лучезарно улыбнулся, вытаскивая из кармана пистолет. Он направил дуло брату в лицо.
– Положи пушку, урод! – пробасил Феликс.
– Василий Петрович уже пошел за уколами. Думаю, вам будет полезно немного отдохнуть!
Кровь ударила в виски, когда поблизости запиликал айфон.
Максим, не опуская пистолет, медленно поднес телефон к щеке.
– Да, отец, они у меня…
– Хорошая работа, сынок… – я задрожала, услышав до боли знакомый равнодушный баритон Олега.
– Всё под контролем, пап! Иди на интервью! Петров накачает их транквилизаторами, и транспортируем в клинику…
Руки машинально опустились на живот. Краем глаза обратила внимание, что Феликс медленно расправляет плечи, будто готовясь к прыжку.
«Нет, только не это…» – пронеслось в голове, но я не успела озвучить свою мысль – брат сделал резкий выпад, выбив у Цветкова оружие.
Раздался выстрел. Гробовую тишину больничной палаты разорвал судорожный выкрик. В воздухе запахло дымом и кровью…
– Сука-а… – брат зажал ладонью левое бедро.
Актеру хватило мгновения, чтобы завладеть оружием вновь. Он стремительно выпрямился, трясущимися руками сжимая пистолет. Внутри всё взвыло от боли – пальцы Феликса побагровели как чертовы маки, которые мне не посчастливилось лицезреть сегодня утром.
– Люди отца уже здесь! У вас нет шансов! Думала, твой батя просто так проходил реабилитацию в этой больнице?..
Я моргала, не отводя взгляда от раны на ноге. Из нее струилась кровь. Кап. Кап. Кап.
– …А ведь он любил тебя… Правда любил! Ты сама всё испортила, подписав вашей никчемной семейке смертный приговор! Нужно было сразу порешить Железнова-старшего! Я говорил ему… Но отец помешался на тебе: «Она бриллиант! Она возглавит мою коллекцию!» Даже заставил лететь на чертовы съемки в Сочи!
– Можешь делать со мной всё, что хочешь! Только отпусти её! – прохрипел Феликс, пытаясь подняться на ноги.
– Лучше не рыпайся, баскетболист! В этой больничке ведь и морг есть… – Максим смахнул пот со лба. – Я так и знал, что каскадер разыграл чертову аварию! Тем хуже для него. Вряд ли уже придет в себя после лошадиной дозы снотворного…
Ноги задрожали. Воздух стал сажей: я не могла вдохнуть. Горло разрывалось. Невыносимое жжение с каждой секундой лишь нарастало.
Предатель говорил и говорил… До меня вдруг перестал доходить смысл его слов. Парализовал страх за ребёнка. Очертания окружающего размазывались.
Дверь прямо за его спиной начала медленно открываться. По мере того, как зазор становился больше, внутренние крылья прорастали наружу.
– …Я предупреждал, что ты глупая, как пробка! Даже когда с твоим отцом случился инфаркт, с радостью прыгнула в наш самолет!..
Я перестала дышать.
Из-за двери вышел Эд. Целый и невредимый. Любимый остановился прямо у психопата за спиной и, не отрывая озабоченного взгляда от моего лица, поднес указательный палец к губам.
– …А потом ты и вовсе его добила – залетела от тупого каскадера! – Цветков хохотнул и в ту же секунду взвыл от боли.
Эдик действовал беззвучно, зарядив уроду кулаком в затылок. Удар был такой силы, что Макс повалился на пол, выронив пистолет. Феликс завладел оружием, пока я, обливаясь слезами, приросла к месту.
– Эдик… ты… живой… – Уже через секунду оказалась в плену теплых рук.
– Теперь у меня есть ради кого жить…
Несколько мгновений мы общались без слов. Мы спасены. И больше никогда не расстанемся даже на день. Никакой он не Бес. Он ангел.
Слышишь, малыш?! Твой папа – ангел! А ты дан богом…
– Ты очень вовремя… – простонал Феликс, подползая к Цветкову. – Он в отключке… – резюмировал брат, проверив пульс на шее мужчины.
– Так, надо выбираться! Интервью в прямом эфире уже началось! Но нужен его телефон… – Эдик достал из кармана брюк психопата мобильный, поднес большой палец правой руки актера к темному дисплею.
– Вуаля! – В руках Эдика ожил айфон Цветкова.
Любимый поспешно снял блок, позволив нам завладеть новой информацией.
– Очередные улики против их шайки. Они будут гореть в аду… – бледный, как мел, Феликс кровожадно улыбнулся.
– Ребят, пора! – в палату заглянули Аня и Боря.
– Нет, только не они! Только не с ними! – губы тряслись, пока я переводила взгляд с каскадеров на Эдика.
– Лина, ты хочешь отмыть честное имя отца? Хочешь или нет? Скажи… – Он погладил меня по волосам, устало заглядывая в глаза. – Они мои друзья и помогли организовать «аварию». Нам нужно было выиграть время. Только не учли, что даже в областной больнице у этого мудака есть свои люди.
Сил на споры не осталось, и я просто доверилась. Всё равно жить дальше или умереть – только с ним. Только вместе.
– Доктор Петров пытался вколоть мне шприц с витаминами, но я решил проверить на нём. Бедняга как-то слишком быстро отключился… – констатировал Эд, пока Аня перебинтовывала брату рану.
– Мы с Анькой обдурили парочку его бойцов, закрыв их в соседней палате, – гордо сообщил «Бред Пит».
– И ты доверяешь им после всего?! – прошептала Эду на ухо.
– Нужно уметь прощать… – поцеловав меня в макушку, он уверенно направился вперед.
Нам удалось добраться до служебной парковки без происшествий. Мы остановились около внушительного черного внедорожника, прямо как у… Повернула голову, врезаясь взглядом в точную копию Эда, только лет на пять старше.
«Его брат Саша», – тут же подсказала память.
– Ангелина, девочка моя! – перед глазами всё закружилось, когда Злата сжала меня в своих теплых руках.
Она и сама еле сдерживала слёзы, глядя на окровавленную ногу мужа, но тут же, шумно сглотнув, скомандовала:
– У нас есть ровно пятнадцать минут, чтобы добраться до Телецентра. Моя подруга – редактор программы, она постарается задержать Королева в прямом эфире, а потом мы заставим его ответить за все несчастья, которые свалились на нашу семью!