А. Мередит Уолтерс - Найду тебя в темноте

Поговорим о попытке саботировать счастье Клэя? Эта женщина может наврать обо всем, что было хорошего в ее сыне, и это было ясно до боли. Не говоря больше ни слова, я повернулась спиной к ужасным родителям Клэя и ушла.

Я искала Клэя в гостиной, но нашла только Лису за ее компьютером. Она посмотрела на меня, когда я зашла. — Думаю, он пошел в свою комнату, — сказала она. Я кивнула и повернулась, чтобы уйти. — Мэгги, — позвала она. — Пожалуйста, присмотри за ним. Я беспокоюсь о нем, когда они здесь. Для него это будет очень непростое время. Если бы ты видела его, когда он приехал к нам... Ее слова затихли, и я смогла увидеть, как сильно она заботится о племяннике своей девушки. Клэю очень повезло иметь ее и Руби на своей стороне.

— Он очень любит тебя и, думаю, слушает больше, чем кого-либо другого. Руби и я знаем, как тяжело для него все это. Мы пытались подтолкнуть его к тому, чтобы найти какого-нибудь специалиста в этом городе, но он упрям. И Руби, и я сомневаемся в каждом новом шаге. Не то, чтобы мы не беспокоимся, но отношения между Клэем и его родителями, а также между Руби и ее сестрой чрезвычайно сложны, — сказала она грустно. Ее слова шокировали меня. Я понятия не имела, что Руби и Лиса пытались вмешаться. Клэй всегда говорил, что они не знали о том, что с ним происходит.

— Клэй ведет себя так, словно вы с Руби ничего не знаете, — сказала я тихо. Лиса покачала головой. — Мы знаем, Мэгги. Мы видели порезы и эти сумасшедшие перепады настроения. Мы слышим, как он ломает предметы в своей комнате. Руби боится за него, но еще страшнее ей вовлекать во все это его родителей. Потому что у них до сих пор полная опека над Клэем, и у Руби нет никакого права голоса в вопросах его лечения, хотя он и живет здесь. Его отец позаботился об этом, —выплюнула Лиса с отвращением.

— Ему сейчас очень тяжело, и мы знаем это. Но ему стало намного лучше с тех пор, как вы двое стали проводить время вместе. Так что просто люби и поддерживай его. И, если тебя когда-либо будет беспокоить то, что с ним происходит, не иди к ним. — Глаза Лисы в отчаянии метнулись в сторону кухни. — Приходи к Руби или ко мне. Мы постараемся помочь.

Я улыбнулась ей, но, думаю, это не коснулось моих глаз. Я знала, она старалась быть вежливой, но ее слова только заставили меня чувствовать холод внутри. Потому что, правда была в том, что его родители выглядят так, словно все контролируют. И, уже не в первый раз, я почувствовала себя чертовски одинокой.

Я продолжила путь к спальне Клэя. Мой живот сжался в узел. Я не была уверена, что мне предстоит увидеть, когда открывала дверь. Я не стучала. Я просто вошла.

Клэй сидел на кровати, оперевшись локтями о колени, голова свисала. Правая рука была сжата в кулак. Я села рядом с ним, не решаясь прикоснуться к нему. — Ты в порядке? — спросила я, осознавая, каким глупым был вопрос. Конечно, он был не в порядке. Ничего в языке его тела не говорило о том, что он в порядке. Его руки дрожали, и он медленно открыл сжатый кулак. — Вот, — прохрипел он, роняя лезвие в мою руку.

Я дрожала, когда взяла маленький кусочек металла и быстро завернула его в небольшой кусочек ткани, прежде чем положить в карман. Я ничего не сказала, напуганная тем, что сделаю все еще хуже. — Не знаю, если смогу выдержать все это, Мэгги. Не тогда, когда они рядом. Их близость заставляет меня хотеть провести этим чертовым лезвием по своей коже, просто чтобы остановить чувство ненависти, которое я к ним испытываю здесь. — Клэй потянул за футболку в области груди. Его дыхание стало быстрым. Я знала, что прямо сейчас он сражается за свой контроль.

Я сильно сжала руки, стараясь остановить дрожь. — Я чувствую, как теряюсь! Я не могу сдерживать себя, зная, что они могут показаться в этом доме и зайти в мою комнату тогда, когда захотят! Я хочу просто покончить со всем этим дерьмом! Его голос повысился, и он начал тянуть себя за волосы. Потом он начал раскачиваться, как с ту первую ночь, когда я нашла его сходящим с ума после костра. Он издавал ужасный причитающий звук в своем горле. Его тонкое здравомыслие быстро ускользало.

Я схватила его за плечи, заставляя остановить непрекращающиеся движения. — Останови это, Клэй. Сейчас! — сказала я ему твердо. Клэй покачал головой. — Нет. Ты не понимаешь. Я ненавижу их! И что еще хуже, они заставляют меня ненавидеть себя. Они напоминают мне о каждой ужасной и глупой вещи, которую я когда-либо делал! Они никогда не теряют возможность вставить тот факт, что я стыд и провал их семьи! — выплевывает он. Его слова режут без ножа.

Я хлопнула в ладоши. Он пугал меня. Создалось впечатление, будто он уже сдался. И я не хотела принимать факт того, что это случится. Я схватила его лицо и сжала между своих рук. Я немного встряхнула его. — Довольно! Ты даешь им здесь всю власть! Это именно то, чего они хотят. Они хотят видеть тебя сломленным. Хотят видеть не человека, а лишь оболочку. И ты идешь им прямо в руки, — прошипела я.

— Но у них вся власть. У меня ничего нет, — прошептал он, и я могла видеть, как он разламывается. Я мягко провела по его щеке. — Как ты можешь говорить такое, Клэй? У тебя есть Руби и Лиса. У тебя есть я! У тебя мое сердце и моя душа, которая живет внутри тебя каждую секунду каждого дня, — сказала я, целуя его в губы, пытаясь победить тьму, которая овладела им.

Выражение его лица исказилось. — Я не заслуживаю твое сердце, Мэгги. Я никогда не должен был затягивать тебя в ад, в котором я живу. Какое будущее я могу тебе дать, когда не знаю, есть ли оно у меня вообще? — отчаялся он, закрыв глаза. Я почувствовала, как слезы потекли из моих глаз, забирая его боль.

— Я люблю тебя, Клэй. Я люблю каждую частичку тебя. Мне нужно, чтобы ты держался! Пожалуйста! Сделай это для меня, не для себя! — Я играла грязно. Используя его любовь ко мне в качестве рычага давления.

Глаза Клэя умоляли меня. — Не знаю, смогу ли я. Я ненавижу это чувство потерянности. — Его голос дрожал. Я мягко потерла его щеку, пальцами откидывая волосы с его лица. — Если ты чувствуешь себя потерянным, хорошо, я просто найду тебя, — сказала я с еще большей убежденностью, нежели чувствовала на самом деле.

Клэй наклонился вперед и прижался своим лбом к моему, наши носы терлись друг о друга. — Я не смогу сделать это без тебя, — пробормотал он. Я закрыла глаза в ответ на грубую тоску, которую слышала в его голосе. Было ли меня достаточно, чтобы поддерживать его?

— Я здесь, Клэй. Всегда, — сказала я, когда наши губы нашли друг друга в отчаянной нужде. Будто мы пытались утопить все наши страхи в ощущении наших ртов и любви, которую мы испытываем друг к другу.

Дела шли все хуже и хуже. Приезд родителей Клэя, вызвал эффект накрывающей волны, который охватил всех. Я все еще была наказана, поэтому не могла проводить время с Клэем после школы. И вот тогда-то он и начал пропадать. Он уходил сразу после звонка, часто даже не дожидаясь меня после уроков, как он это обычно делал.

Как правило, мы пытались проводить вместе хотя бы несколько минут, прежде чем я возвращалась домой в полную изоляцию. Но он уходил от меня почти каждый день. Я не знала, куда он ходил или что делал. Не иметь возможности присматривать за ним, особенно когда все стало так плохо для него, было невыносимо. И мне было обидно. Действительно обидно. Я знала, что он закрывается от меня. Скрывает что-то от меня. И когда я спрашивала о его поведении, он становился злым и обороняющимся, отказываясь разговаривать со мной.

Настроение Клэя менялось как сумасшедшее. Я спрашивала его, более чем один раз, принимал ли он все еще свои лекарства, но он просто игнорировал меня, будто я вообще ничего не говорила. Это было почти, как если бы он нарочно самоуничтожался. Как будто он давал родителям причину, чтобы запереть его.

Это то, чего он хотел? Потому что он, уверенный как черт, вел себя именно так.

Когда одним утром Клэй показался у моего шкафчика, через неделю после приезда его родителей, я заметила свежий порез на его запястье. — Что это такое? — зашипела я, хватая его за руку и поднимая его рукав. Клэй вырвал свою руку и прижался лбом к моему шкафчику над моей головой, склонившись к моему лицу.

— Ничего. Оставь это, — сказал он вполголоса. Взгляд в его глазах напугал меня. Он не дразнил. Он действительно говорил мне отвалить. — Нет. — Я оттолкнула его, не давая закрыть меня. — Я расскажу Лисе и Руби, если ты продолжишь всю эту игру, — пригрозила я, прижимая книгу по английскому крепче к своей груди.