Луи Бриньон - Наказание свадьбой – 2

– Ну как, нравится?

– Да. Очень!

– Очень? – передразнила её мысленно Ремика и так же мысленно обозвала распутницей. Она снова услышала мужской голос.

– А сейчас мы проложим ещё одну дорожку. От твоей груди до пупка, а потом…чуть ниже.

– Я тебе покажу… «чуть ниже»…развратник, – прошипела Ремика. Она побежала обратно. Забежала к двери хижине и быстро стянула светильник. Совершая все эти действия, она даже не думала о том, что её могут заметить. Но к счастью или к несчастью, эти двое были слишком заняты собой.

Со светильником в руках, Ремика обежала стог на некотором отдалении. Приблизившись с обратной стороны, она на мгновение замерла. До неё донесся смех и мужской голос.

– Сейчас будет очень щекотно, а потом…очень приятно…

– Сомневаюсь, – прошептала она и без раздумий бросила светильник в стог. Сухая солома мгновенно вспыхнула. Ремика отскочила назад и побежала. Отбежав на небольшое расстояние, она спряталась за большим камнем. А чуть позже высунула голову, желая видеть результаты своего поступка.

Стог уже вовсю заполыхал. До неё донеслись женские крики, а вслед за ними и смачные проклятия. Свет от полыхающего стога осветил всё вокруг. Ремика злорадно наблюдала, как оба бегали вокруг него, пытаясь как-то справиться с огнём.

– Надо воды! – кричала женщина.

– Воды? – Ремика с огромным удовольствием вслушивалась в слова этого мерзкого, развратного пастуха. Как она его решила называть. – Откуда я возьму воду? Из реки?

– Господи! – раздался крик полный неописуемого ужаса. Кричала снова женщина.

Ремика увидела, как огонь со стога перекинулся на хижину. Она начала гореть.

– Загон! Надо открыть загон! – Закричала женщина.

– А, будь всё проклято! – вслед за рычанием, Ремика увидела, как пастух побежал к загону. Выпускать баранов.

– На сегодня достаточно. – Удовлетворённо подумала Ремика. – Не думаю, что после такого им снова захочется заняться тем, чем они занимались до моего приезда. Да и на чём они будут этим заниматься. Всё сгорело. Даже хижина. Вернее мерзкий вертеп.

Донельзя довольная собой, Ремика незаметно выбралась из укрытия и побежала к своей лошади. Когда на следующий день Лареф привёз еду, он застал Артью сидящим на камне, рядом с догоравшими стенами хижины. Её как таковой больше не было. Сена тоже не было. Сам Артью был полностью вымазан сажей. Один рукав рубашки обгорел. С плеча вместо рукава свисали жалкие лохмотья. Вся остальная одежда выглядело совершенно чёрной, как и его лицо.

– Что это с вами? – поразился Лареф.

– А ты не видишь? – огрызнулся Артью. – Эта чёртова хижина сгорела. Кто-то снял светильник и бросил его в стог сена. Видно хотел меня сжечь живьём. Я думаю, это испанка сделала. Точно она. Больше некому. Я только и ждал тебя. Мне лошадь нужна. Моя испугалась и убежала. Сейчас поеду и шкуру с неё сдеру. Я ей покажу месть. Она могла с лёгкостью меня убить.

– Это не она! – на лице Ларефа не дрогнул ни один мускул, когда он солгал прямо в лицо Артью.

– Ты уверен? – в голосе Артью послышалось сомнение.

– Да, хозяин. Я с вечера приказал запереть ворота. Никто не выезжал из замка. А она тем более. Миледи до полуночи заставляла меня упражняться с ней в фехтовании.

– Ты прав! – Артью услышав эти слова, мгновенно остыл. – Она не такая. Она очень смелая. И если бы хотела отомстить, то не таким низким образом. Пойми Лареф, я ничего не имею против неё. Я просто хочу принадлежать самому себе. И никому больше.

Вернувшись в замок, Лареф первым делом распорядился, чтобы Артью отправили повозку с сеном. А заодно и немного одежды. Он сам попросил это сделать. Несмотря ни на что, Артью собирался оставаться в роли пастуха и дальше. Закончив с сеном, Лареф с решительным видом двинулся на второй этаж. Не застав её в покоях, Лареф пошёл в сад. Там он и нашёл Ремику. Она сидела на скамеечке и о чём-то отрешённо думала. Лареф предстал перед ней с гневным лицом.

– Миледи, почему вы так поступили?

Ремика вздрогнула и устремила неприязненный взгляд на Ларефа.

– Ты считаешь себя вправе…задавать мне вопросы?

– Да! – не раздумывая, ответил Лареф. – Вы едва не убили человека. Очень хорошего человека.

– Очень хорошего человека? Едва не убили? – передразнила его Ремика. – Да если бы я хотела его убить, он бы уже лежал мёртвым или скорее…сгорел бы заживо. Я просто хотела проучить его. Вот и всё. Иначе бы не стала поджигать стог с обратной стороны, а бросила бы огонь прямо на них.

– На них? Стало быть, он был не один?

Ремика густо покраснела, услышав этот вопрос.

– Спроси об этом у пастуха! – немного замешкавшись, ответила Ремика.

– Не могу, миледи! Да и не нужно. Я уже всё понял. Но всё же, позвольте мне сказать. Вы поступили опрометчиво. Он не заслуживал…

– В моём понимании, он заслужил и большего, – раздражённо перебила его Ремика и продолжила с некоторым подозрением. – И вообще, почему ты его защищаешь? И откуда ты всё узнал?

– Я видел вас вчера ночью. И его, сегодня днём.

– Он думает, что это я сделала? – тихо спросила Ремика.

– Он был уверен, что это сделали вы. Я солгал. Сказал, что вы не могли этого сделать.

– Я не боюсь этого пастуха, – вызывающе произнесла Ремика, – но всё равно спасибо за помощь.

– Не стоит, миледи! И ещё…могу я дать вам совет?

– Пожалуйста!

– Миледи, держитесь от него подальше. А лучше уезжайте домой. Если…пастух разозлится по настоящему, поверьте,…вас никто не спасёт. А это случится, если он узнает о вашей причастности к пожару. Он добр и терпелив, но лишь до поры до времени.

– Ему меня не испугать. Тебе тоже. Я может, и хотела уехать, но сейчас…просто обязана остаться. Больше того, я прямо сейчас поеду и выскажу всё ему в лицо. А ты можешь поехать со мной и посмотреть, что из этого получится.

Ремика решительно встала со скамьи. Лареф был в ужасе от этого решения. Он бросился умолять её не делать этого, но Ремика была непреклонна.

– Пугать меня вздумали?! – гневно бормотала она, – да я этого пастуха вообще сотру с лица земли. Даже пыли не останется.

Несмотря на все увещевания Ларефа, Ремика оседлала коня и как была без оружия, в платье, так и вскочила в седло, и во всю прыть устремилась к намеченной цели. Лареф поскакал вслед за ней. Он клял себя за неосторожные слова и молил бога закончить эту ссору без крови.

Артью только что вернулся с реки, где хорошенько искупался. Стояла невыносимая жара. Солнце пекло вовсю. Купание, ко всему прочему, освежило и взбодрило его. Он был обнажён до пояса. Мокрая рубашка, или вернее её жалкие остатки висели неподалёку, на ветке дерева. Пока она сушилась, он решил занять себя чем-нибудь. И остановился на обгоревшем загоне. Надо было привести его в нормальное состояние. Для этого он первым делом начал отдирать обгоревшие доски. Работа сразу же увлекла его. Он и не помнил, когда в последний раз делал что-то своими руками. Он ощутил резкий прилив сил. После каждого движения на его теле начинали играть мускулы. Именно за этим занятием и застала его Ремика. Услышав топот копыт, Артью оторвался от работы и, приложив ладонь ко лбу, посмотрел на дорогу. Он был удивлён, увидев Ремику, но не показал вида. Она остановила лошадь рядом с ним, и лихо соскочив с седла, вплотную приблизилась, и прямо глядя ему в глаза, дерзко сказала.

– Это я сожгла твою солому. И твою хижину. И загон, который ты сейчас чинишь, тоже я сожгла!

– Ты? – вырвалось у Артью. Он резко помрачнел.

– Да, я. Хочешь меня убить?

– Хорошая мысль. Даже очень! Я так и сделаю. Я тебя убью! Я даже скажу, как я это сделаю. Я тебя…придушу голыми руками. – Артью бросил доску, которую держал в руках и решительно двинулся на Ремику. Увидев такое враждебное действие и услышав откровенную угрозу в свой адрес, Ремика не на шутку испугалась, хотя и не показала этого. Мало того, она начала угрожать ему. Правда, при этом, отступая назад по мере того, как он надвигался на неё.

– Ты жалкий пастух. Ничтожество. А знаешь, кто я? Маркиза. Я ношу титул маркизы. Мой отец герцог Мендоса. Он испанский гранд. У него собственная армия есть…небольшая. Я богатая, а ты нищий. У тебя даже сена нет. Я сожгла. Все мои родственники обрушатся на тебя. Найдут, где угодно и убьют, если ты посмеешь дотронуться до меня. Тебя это не пугает?

Артью отрицательно покачал головой и ускорил шаг в направление Ремики. Она тоже ускорила отступление, но угрожать не перестала.