Луи Бриньон - Наказание свадьбой – 2

– Знаете, миледи, я ведь обожаю охотиться. Я отлично стреляю из лука. И особенно хорошо я умею…подражать волчьему вою.

– Я могу это сделать лучше вас! – уверенно возразила Ремика и, глядя на развеселившегося по непонятной для неё причине Артью, обиженно добавила. – Можете мне не верить, но это действительно так!

С этого самого дня отношения у них стали улучшаться. Ремика с подозрением относилась к этим переменам. Она полагала, что Артью затеял какую-то, не очень приятную игру против неё. Но сколько она не думала, так и не могла понять, какие именно цели он преследует. Она пыталась выяснить это, задавая каверзные вопросы и дома за обедом, и в саду, и даже в постели. Но Артью, видимо, слишком хорошо подготовился. Ему удавалось всё время выворачиваться. Больше того, он изредка даже делал вид, что она ему нравится. В такие моменты Ремика сразу покидала его. Она не могла позволить ему смеяться над своими чувствами. Всё что угодно, только не это. Тем не менее, они часто гуляли и много разговаривали. Артью рассказывал ей о себе. О своём детстве, о юности, об учёбе. Ремика очень удивилась, когда узнала, что Артью учился в университете. Она раз за разом открывала для себя новые качества Артью. И это её печалило всё больше и больше. Они проводили вместе всё время, а иногда даже, сидя в постели до самого утра, говорили о всяких незначительных вещах. Они могли часами обсуждать одно и тоже и часами спорить, доказывая друг другу противоположное. Странно, но часто они даже не помнили, что именно послужило причиной спора.

При всех этих переменах, Ремика старательно избегала близости с Артью. Едва ей начинала казаться, что он хочет поцеловать её, она резко уходила, принимая эти весьма явные признаки со стороны Артью за плод своего воображения. Но нередко, к стыду своему, она просыпалась в его объятиях. В такие моменты, она быстро одевалась и уходила. Потом она долго ходила одна, пытаясь справиться со своим волнением. Всю следующую неделю продолжались эти не очень понятные отношения. Обитатели дворца, включая графиню де Сансер, герцога и герцогиню, и даже несчастного Ларефа исподтишка наблюдали за ними, пытаясь предугадать дальнейшие развитие событий. Они ни во что не вмешались и без особой надобности не беспокоили супругов. В конце недели, поздней ночью, они поссорились. Причиной ссоры снова стал Артью. Когда они разговаривали в постели, он взял её за руку и попросил прощения за тот жест у фонтана, которым он оскорбил её чувства. Тогда он вырвал свою руку, а сейчас взял сам. Ремика расценила этот жест как жалость. И сразу высказала ему в лицо все, что думала по этому поводу о нём и обо всех его любовницах. Это действие разозлило Артью. Он обиженно отвернулся от неё и не стал больше разговаривать. И Ремика не стала ничего больше говорить. Не стала извиняться за свою грубость, справедливо полагая, что Артью вполне заслужил каждое из её слов. Очень скоро к Ремике пришло раскаяние. Она довольно ясно осознала, что только осложняет и без того тяжёлые отношения с Артью. Вместе с раскаянием пришли и угрызения совести. Она часами напролёт повторяла один и тот же вопрос: «Зачем?» И не находила ответа. «Неужели так сложно промолчать? – спрашивала себя Ремика, – и сколько времени ещё она будет упрекать Артью? И зачем каждый раз упрекать его в поступках, которые давно остались в прошлом? Ведь она выбрала его своим супругом, прекрасно зная обо всём. Она хотела, мечтала получить любовь Артью и, тем не менее, умудрялась каждый раз испортить отношения несколькими грубыми словами». Ремика провела весь день в полном одиночестве, размышляя о своих поступках и пытаясь найти им некое подобие оправдания. Но у неё ничего не получалось. Оставалось лишь горечь осознания неуступчивости своего характера. Она очень хотела помириться с Артью, но не знала, как именно сможет это сделать. В итоге, весь следующий день они избегали друг друга, и легли спать, так и не заговорив.

На утро, когда Артью проснулся, Ремики уже не оказалось в постели. Он несколько раз сладко потянулся. И вставая с постели, и одеваясь, и потом, отправляясь к завтраку, он всё время улыбался. Но перед тем как войти в столовую, он убрал улыбку с губ и принял серьёзный вид. Ремика встретила его настороженным взглядом. Пока слуги разливали чай, она исподтишка бросала на него взгляды, пытаясь угадать, по-прежнему ли он злится на неё. Но Артью выглядел как всегда, за небольшим исключением. Видимо он заметил её взгляды. Именно по этой причине, как полагала Ремика, он впервые в течение этого времени заговорил с нею:

– Вы странно на меня смотрите, миледи! – с лёгким недоумением заметил он.

– Простите! – Ремика быстро опустила глаза. «Он всё ещё злится на меня, – пришла твёрдая мысль. А на что она надеялась? Зачем ей надо было говорить все эти глупые слова? Ну почему она никак не может сдержать свой язык? Почему ей надо постоянно обвинять Артью?» – спрашивала себя Ремика и не находила ответы на свои вопросы.

– Вы просите прощения, миледи?

– А на что это ещё похоже? – хмуро поинтересовалась Ремика.

– Да-а, – протянул Артью, вставая из-за стола. – По всей видимости, нам следует держаться подальше друг от друга, раз уж испытываем такую неприязнь. До встречи на торжестве, миледи!

Артью покинул стол. Ремика проводила его уход взглядом, полным искренней печали. Она снова не смогла сказать того, что лежало у неё на душе.

Дни пролетали один за другим. Неделя за неделей. До назначенного срока, когда должно было состояться торжество, оставалось всё меньше и меньше времени. И, тем не менее, после последнего разговора, ни Артью, ни Ремика, ни разу не попытались заговорить друг с другом. Изо дня в день, оба делали вид, что не замечают друг друга. Они больше не гуляли вместе по саду, но, тем не менее, вместе обедали и даже вместе спали. Ремика понимала, что Артью никогда не позволит упрекнуть себя в нарушение взятых обязательств, по этой причине не мешала ему. Она всегда старалась стать как можно незаметней, когда оказывалась рядом с ним. И поспешно покидала его при первой же возможности. Для неё эти отношения стали настоящей мукой. Она не знала, почему так происходит, но ничего не пыталась исправить. Её сердце изнывало от тоски. Любовь разрывала его на части. Она тянулась всем своим существом к Артью, но…боялась это показать. Когда ей становилось особенно невыносимо, хотелось броситься ему на грудь и прошептать: «Я люблю тебя Артью. Неужели ты этого не видишь?»,…она вспоминала разговор у фонтана. Он её ненавидел, так что же мог принести подобный порыв, если не новое унижение? «Пусть поступает, так как считает правильным, – твердила она себе, – пусть едет к своим любовницам. Как я могу заставить его полюбить себя? И имею ли я на это право? Я и так сделала слишком много ошибок, самонадеянно полагаясь на взаимность со стороны Артью. Но как ты можешь потерять его? – твердил ей внутренний голос. – Разве ты сможешь жить без него?»

Каждый раз после таких вопросов, Ремика садилась на коня и мчалась в лес, якобы, на охоту. В лесу она находила укромное местечко, садилась и плакала. Она не могла его не любить и не могла любить. Она не могла его отпустить, но и удержать не могла. Эти противоречия ввергали её в полное отчаяние. Ей начинало казаться, что жизнь закончена. Она не стоит того, чтобы так сильно страдать. Но каждый раз она вновь возвращалась домой и вела себя так, как будто ничего не происходит и ей безразлично, уедет он или останется. Ремика ничем не показывала свои чувства, но ждала мгновения, когда он возьмёт письмо и оставит её наедине со своим горем. Или же, перед всеми признает её своей супругой. А времени оставалось всё меньше.

За один день до торжества, поздним вечером, она решила прогуляться в саду. Она долго гуляла по аллеям, а затем, не удержавшись, направилась к фонтану. Обычно в это время здесь находился Артью. Он целыми днями до глубокой ночи просиживал возле фонтана, о чём-то напряжённо размышляя. Ремике хотелось посмотреть на него, прежде чем она пойдёт спать. Но когда она пришла к фонтану, его там не оказалось. Впервые за всё это время. Ремика по настоящему расстроилась. Даже такой малости она лишилась. Наверняка, опять придёт поздно, когда она уже будет спать. И рано уйдёт, чтобы не видеть её. Поглощённая невесёлыми мыслями, Ремика вошла в спальню и сразу…замерла не в силах отвести взгляда от кровати. Артью крепко спал. Он лежал на спине. Правая рука была подложена под голову. Одеяло прикрывало тело до живота. Ремика боялась пошевелиться. Она не хотела его будить. Он так сладко спал. И…она могла вволю насмотреться на него. Ремика могла всю ночь так стоять и любоваться им, но Артью внезапно зашевелился и она, боясь быть застигнутой врасплох, быстро переоделась и осторожно легла в постель. Едва она легла, ей в нос ударил резкий запах спиртного. «Вот почему он так рано лёг. Он пьян. Видно трезвым меня уже и видеть не может», – грустно подумала она. Она уверилась в своём предположении, когда Артью несколько раз во сне произнёс имя…Антуанетта!