Они стояли совсем рядом и смотрели друг на друга. Арабелла вглядывалась в его лицо — увы, все такое же неумолимо притягательное. Как она ни старалась, ей не удавалось вызвать в своей душе ненависти и презрения к Тони Даггету.
Воодушевленная воспоминаниями о том чудесном времени, когда она свято верила в его любовь и считала слухи о нем сильно преувеличенными, Арабелла тихо спросила:
— Ты действительно хочешь сделать меня своей любовницей?
Тони нежно приподнял ее подбородок.
— Мне не хотелось бы тебя принуждать, но приходится, — мягко сказал он. — Вряд ли ты пришла бы ко мне по собственному желанию, поэтому … у тебя есть только один способ получить расписку Джереми. Выбор за тобой.
Она резко вырвалась:
— У меня нет выбора, и ты это знаешь.
— Ты можешь отказаться! — запальчиво вскинулся он.
Арабелла прищурилась:
— И спокойно ждать, когда ты выгонишь моих родных из дома?
Тони кивнул, но сердце его ухнуло в зияющую бездну.
— Ты готова рискнуть? — осторожно спросил он, внимательно глядя на нее.
Арабелла покачала головой. Когда-то она не верила, что он способен на такую жестокость, но это было до истории с Молли Добсон.
— Я стану твоей любовницей. — Она замолчала. В ее глазах появилась тревога. — Но прежде чем начнется наша… связь, мне хотелось бы получить от тебя письменное заверение: мол, такого-то числа… — Она покусала губы. — Разумеется, после того как я выполню обязанности твоей любовницы, ты отдашь мне расписку Джереми.
Тони чуть не хватил кулаком по столу. Неужели она думает, что он способен принудить ее к близости, а потом отказаться отдать расписку! Черт побери, в ее глазах он последний подонок!
— Хорошо, — холодно бросил он, — я напишу такую бумагу. Указу, что расписка будет твоей… через какое-то время. — Он хмуро взглянул на нее. — Всем известно, что мои романы недолговечны, так что положим срок в шесть месяцев, начиная с сегодняшнего дня, идет? Само собой, в случае моей смерти расписка перейдет к тебе — этот пункт может стать для меня опасным, если ты не захочешь терпеть нашу связь целых шесть месяцев. Я отдам тебе документ при следующей встрече.
— Я не стану тебя убивать, — заверила его Арабелла, оскорбленная его предположением. — Хотя мне странно, что этого до сих пор не сделал кто-то другой.
Тони с насмешкой поклонился:
— Итак, договорились. Осталось только решить, когда мы встретимся в охотничьем домике. Может быть, есть дни, когда тебе трудно уйти из дома?
Арабелла вздрогнула. Неужели все это происходит наяву? Она согласилась стать любовницей Тони, и они обсуждают подробности — так же бесстрастно, как иные договариваются о светском чаепитии!
— В вос-скресенье я не могу, — наконец выдавила она. — Этот день мы с семьей обычно проводим вместе.
— Хорошо, воскресенья отменяются. Пятница! Встретимся в эту пятницу в два часа дня. И тогда же назначим время следующего свидания.
Арабелла кивнула, судорожно сжимая в руке папку. Господи, что она делает? Может, она сошла с ума? И вообще, стоит ли спасать семью такой дорогой ценой?
Эти вопросы еще крутились у нее в голове, когда несколько минут спустя Тони помог ей сесть в двуколку и попрощался. Арабелла рассеянно подхватила поводья и пустила свою лошадь медленным шагом. Она согласилась стать любовницей Тони Даггета!
Тони смотрел ей вслед. Как только она съехала с кольцевой аллеи на длинную извилистую тропу, ведущую к главной дороге, он развернулся и торопливо взбежал на крыльцо.
— Я на время отлучусь! — крикнул он дворецкому. — Когда вернусь, не знаю.
Не прошло и десяти минут, как он оседлал гнедого жеребца с белой отметиной на лбу по кличке Шугар и погнал его в рощу к востоку от конюшни.
Быстро смеркалось. Арабелла то и дело понукала свою вороную лошадку Сейбл. До дома оставалось не больше сорока минут езды, но темнота наступала стремительно. Арабелла закусила губу, впервые пожалев о том, что не взяла с собой слугу. Ей следовало сделать это хотя бы ради приличия, не говоря уже о том, что ехать по ночной дороге в компании не так страшно, как одной.
Сбоку от черного кожаного верха кареты висел фонарь. Она остановилась и зажгла его, потратив несколько драгоценных минут.
Пляшущий луч фонаря едва освещал лошадь и двуколку, но этот тускло-желтый огонек вселил в Арабеллу уверенность. «Бояться нечего!» — сказала она себе и вновь взмахнула хлыстом.
Однако в голову ей упорно лезли страшные рассказы о бандитской шайке Сэмюэля Мейсона и братьях Харп, которые жестоко расправлялись с беднягами, попадавшимися в них на пути. Правда, разбойники орудовали на Натчезском тракте, лежавшем в нескольких милях отсюда, но это утешало слабо.
Внезапно в кустах справа раздался жуткий треск, и на дорогу, прямо перед двуколкой, выскочил конный всадник. Сейбл отпрянула и вскинулась на дыбы.
Первые несколько секунд Арабелла усмиряла свою испуганную лошадь и только потом осознала опасность. Прищурившись, с сильно бьющимся сердцем, она вгляделась в темноту.
В слабом свете каретного фонаря смутно вырисовывался силуэт мужчины. Нижнюю половину его лица закрывал большой алый шарф, на лоб была надвинута черная шляпа. Он сидел верхом на черном жеребце, загородив собой дорогу.
— Отдавайте свои ценности! — прорычал незнакомец.
Арабелла не могла поверить, что перед ней настоящий грабитель. Фонарный луч выхватил из тьмы направленное на нее длинное черное дуло пистолета. Незнакомец помахал оружием.
— Гоните ценности, быстро!
Арабелла не была готова спорить с человеком, державшим ее на мушке. Поспешно переложив хлыст и поводья в одну руку, другой она потянулась к ридикюлю и папке, которые лежали у ее ног на полу повозки. Но, нащупав папку, она испуганно вспомнила, что там документы на все ее имущество.
Сердце ее уже не просто стучало, а бухало под ребрами, точно кузнечный молот. Нет, эти бумаги она не отдаст ни за что!
Выпрямившись, Арабелла вновь посмотрела на разбойника и тихо произнесла:
— У меня ничего нет — ни денег, ни украшений.
Мужчина выругался.
— Я жду, мэм. Не отдадите, схлопочете пулю.
— Нет, — упрямо ответила Арабелла, невольно натянув поводья. Ее лошадь начала гарцевать. — Убирайтесь отсюда, оставьте меня в покое! — прикрикнула она с напускной решимостью.
— Отдавайте ценности, говорю вам!
Внезапно Сейбл взметнулась на дыбы, напугав более крупную лошадь , та заржала и резко отпрянула. Грабитель от неожиданности выстрелил. В воздухе запахло порохом.
Арабелла не обратила внимания на выстрел: она следила за тем, чтобы Сейбл не запуталась в постромках.
Лошадь грабителя испуганно заметалась, тот ругался и дергал поводья. Арабелла слишком поздно сообразила, что это был отличный шанс убежать. Но незнакомец уже подъехал к двуколке сбоку и, глядя сверху вниз на свою пленницу, прогнусавил:
— Следующая пуля ваша. Отдайте мне ценности, или я убью вас и сниму их с вашего трупа. Выбирайте.
Арабеллу охватила слепая ярость. Сегодня ее уже вынудили сделать выбор, хватит! В этой папке все ее состояние, и она не отдаст его в руки первого встречного!
В гневе размахнувшись, она ударила хлыстом мужчину по щеке. Тот оторопело выругался. За первым ударом последовал второй, Арабелла вложила в него все свои силы. На этот раз удар пришелся по руке, державшей пистолет. Злодей взвыл и выронил оружие.
— Мерзавка… ты за это заплатишь! — прорычал он, потянувшись к ней.
— Только попробуй тронуть женщину, — грозно предупредил чей-то голос сзади, — тут же отправишься на тот свет.
Грабитель замер от неожиданности. Резко обернувшись, Арабелла различила коня с белой отметиной на лбу и фигуру всадника. Лица всадника не было видно во тьме, но этот голос она узнала бы где угодно.
— Т-тони? — пролепетала она запинаясь.
Глава 5
Тони облегченно вздохнул, увидев Арабеллу целой и невредимой. Слава Богу, он подоспел вовремя!
— Да, это я, — бросил он, смерив холодным взглядом грабителя, — а ты ждала кого-то другого?
Несмотря на серьезность ситуации, Арабелла едва сдержала улыбку.
— Н-нет, — выдавила она, едва не расхохотавшись.
Ее огромные золотисто-карие глаза сверкали на бледном испуганном лице, но Тони понял, что она не пострадала. Успокоившись, он подъехал к грабителю и протянул руку, чтобы сорвать алый шарф, закрывавший его лицо. Но злодей резко дернул головой и вскрикнул.