Кстати, о пылесосе: остановившись на верхней площадке лестницы, ведущей в холл, Настя увидела, что именно с этим громоздким и, прямо скажем, капризным аппаратом и возится внизу Марина. Вид у девчонки был совершенно беспомощный и растерянный.
— Подожди, сейчас помогу! — Настя легко сбежала вниз. — Ты что делаешь?
— Да вот, мешок застрял… — Марина подняла на Настю расстроенное круглое личико и огорченно шмыгнула носом.
— Это не мешок, а пылесборник, — пояснила Настя. — А ниже — шпунтик такой, его сдвинуть надо. Он и у меня постоянно застревал, только баба Дуня с этим шпунтиком и справлялась…
— А я ее племянница… И я тебя знаю, ты — Настя. Она мне про тебя рассказывала…
— Ругала, да?
— Что ты! Совсем наоборот, в пример ставила… Мол, ты такая ловкая — не то, что я.
— Да что ты? — Настя изумленно уставилась на Марину. — Надо же, а я думала она меня терпеть не может!
— Ты что, она хорошая была…
— Только не плачь! — Настя встревоженно коснулась Марининой руки. — Ее все жалеют, и я…
— Вам что, другого места с вашими тряпками не нашлось?! Расселись тут!
Девушки вздрогнули от неожиданности, однако Настя, в отличие от Марины, не испугалась. Было бы кого! А этот визгливый голос она узнала бы и среди целого хора. Милочка собственной персоной, что-то очень быстро излечившаяся от своей ветрянки!
И бывают же в жизни такие нелепые случайности: вздрогнув, Настя одновременно задела тот самый шпунтик, а Маринка, судя по результату, одновременно с ней — выключатель… Пылесос взревел, и весь заряд пылесборника, подчиняясь мощному напору воздуха, оказался на Милочке!
Настя зажмурилась от ужаса в ожидании того, что должно было последовать за случившимся.
Но… пылесос захлебнулся, а в наступившей паузе ничего, кроме тишины, не было… Настя чуть-чуть приоткрыла глаза. Вся серая, Мила стояла абсолютно неподвижно, словно ее приклеили к полу, в той же позе, в какой их всех застало это стихийное бедствие. Блондинка была в шоке!
Похоже, и Настя с Мариной — тоже, потому что позднее, когда они сравнивали свои ощущения, выяснилось, что обеим показалось одно и то же: люди, бегущие к месту происшествия со всех сторон холла, администратор Светлана, мчавшаяся впереди остальных — все они двигались как-то замедленно, словно в страшном сне…
— Все, — пролепетала Настя, — теперь меня точно выгонят.
— К-кто эт-то сделал! — лицо Светланы побелело.
— Вообще-то пылесос… — честно ответила девушка, — но в это время его держала я.
— Получишь выговор и… — администратор вдруг очень быстро, по-воровски, оглянулась: — И шоколадку лично от меня!
Спустя пару минут, когда Настя и Марина пришли в себя и даже успели устроить себе коротенький перерыв, спрятавшись ото всех за розовым кустом, в Настином сознании вновь всплыла навязчивая мысль:
— Марина, ты эту стерву хорошо разглядела? Я имею в виду — до того, как мы ее изукрасили?
— Ой, не знаю! — Марина зябко передернула плечами. — Вроде бы разглядела, но с другой стороны…
— Ты мне вот что скажи: прыщи у нее на лице были? Ну такие, зеленкой намазанные?
— Прыщи?!
Марина с недоумением посмотрела на Настю. Но видя, что та спрашивает ее вполне серьезно, задумалась.
— Прыщей вроде бы не было… Нет, точно не было, она же такая красавица!..
— Они здесь все красавицы, — равнодушно заметила Настя, продолжая размышлять. — Слушай, а ты в детстве ветрянкой болела?
— Конечно, ветрянкой все болеют… Я еще в детском садике подхватила.
— Вот и я о том же! А ты не помнишь, сколько дней эта гадость длится?
— Не помню, но, кажется, долго. Неделю или две… А что?
— Мне тоже так казалось. — Настя покачала головой. — Ни разу не слышала, чтоб от этой заразы, а особенно от зеленки, за один день избавлялись!
— Ну, про зеленку я тебе точно могу сказать, я до салона в больнице санитаркой подрабатывала. Ее ничем не ототрешь, пока сама не смоется. А это — дня три, а то и больше… Если ты про эту дамочку, то никакой зеленки на ее лице точно не было! А зачем тебе?
На Маринин вопрос Настя не ответила. Только пробормотала что-то о том, что ей и самой это хотелось бы знать.
Мария Петровна с отчаянием отстранила от себя телефонную трубку, прошептав что-то похожее на «О господи…». Но тут же взяла себя в руки и снова прижала ее к уху. Дождавшись наконец паузы, зачастила сама:
— Да что вы, ест она прекрасно! Нет, ни капельки не потолстела, в ее возрасте любые жиры и углеводы сгорают мгновенно… Как учится?.. Ну… наверное, хорошо… Я давно не проверяла… Вы позвоните попозже, она сама скажет… Ой, простите, у меня звонок в дверь… Да… Да, конечно! Всего и вам доброго!..
И поспешно положив трубку, учительница заспешила в прихожую.
Ромашка влетела, едва не сбив хозяйку с ног и забыв поздороваться:
— Все-таки до чего сейчас люди стали бессовестными!
— Что случилось? — На эмоции Снежаны Мария Петровна прореагировала совершенно спокойно: как у большинства актрис, у Ромашки даже мимолетные ощущения выражались бурно…
— Я сейчас Павлика встретила. Идет — еле ноги тащит, такой вымотанный! Представляете, после работы два часа проторчал у этих алкоголиков Пикуновых, там, видите ли, Толик из запоя решил выходить… Они что, не соображают, сколько теперь стоят такие услуги?!
— Ну и…?
— В итоге, правда, Паша дал ему полтинник на бутылку, — хихикнула Снежана, направляясь в гостиную, и тут же неожиданно наткнулась на Павла, собственной персоной выходившего из маленькой комнаты.
— Существенная деталь, — устало улыбнулся доктор. — Не просто на бутылку. Я в нее мыла настругал… Старинный способ, называется «последняя заначка алкаша». Выпить это можно исключительно под угрозой смерти, причем не более одного глотка… В общем, я зашел только поздороваться!
И еще раз улыбнувшись хохочущим женщинам, Павел отправился к себе — тем же путем…
— Ну, Паша, ну, Айболит самоотверженный!.. — В глазах Марии Петровны прыгали смешинки. — А ты-то откуда? Из больницы небось?
Женщины уютно устроились в гостиной.
— Вот и Капитан такой же… самоотверженный! — приступила Снежана к излюбленной теме. — Угадайте, о ком он сейчас переживает больше всего?
— Что ж тут гадать-то? О тебе, конечно!
— Как же! Не угадали: о двух дворняжках, которые остались у него дома без присмотра!..
— Надеюсь, хотя бы к дворнягам ты его не ревнуешь? — усмехнулась учительница.
— Шутите? А кто по-вашему их кормит, кто с ними каждый день гуляет?.. Между прочим, совершенно неухоженные псины! Я одного не понимаю: зачем ему сразу две таких, если и одной бы за глаза хватило?
— Он и взял сначала одну, — терпеливо пояснила Мария Петровна. — А она на другой день после прогулки с собой подружку привела… Разве у Капитана рука поднимется выгнать?
— Так ведь и я о том же: он патологически добр! Как Паша… Кстати, вы в курсе, что Настя от Павлика без ума?..
— Да… Девочка влюбилась и совершенно этого не скрывает…
— А он?
— Он? Я бы сказала — осторожничает…
— Молодец какой! Хотя, если честно, мне кажется, он для своего возраста слишком серьезный…
— Насте, между прочим, тоже так кажется, — вздохнула учительница и настороженно посмотрела в сторону прихожей. — Ну вот, легка на помине!
Это и в самом деле была Настя. Она все еще пребывала в той же эйфории от счастливой череды событий, обрушившихся на нее со вчерашнего вечера.
— Всем добрый вечер, меня повысили, теперь я консультант, буду объяснять клиентам… сама не знаю, что!..
Мария Петровна схватилась за голову:
— Остановись, пулемет!.. Хотя, судя по всему, у вас в Лихославле все пулеметы… Наверное, местный диалект такой.
— Мама звонила?!
Ответить Мария Петровна не успела, ее опередила Ромашка.
— Вот уж не хотела бы я оказаться в числе твоих клиентов! — холодно заметила она.
— Почему? Зря, между прочим! Я скоро обучусь. Там все по-настоящему, серьезно, меня Виктория на специальные курсы посылает!.. Господи, какой прекрасный город, и люди какие чудные!..
— Чудные… Ну ладно, пока! — Ромашка хмуро посмотрела на сияющую Настю и, поднявшись с дивана, направилась в прихожую. Девушка посмотрела ей вслед и пожала плечами.