Кендалл Блэйк - Напиши мне (ЛП)

И со стоном сильного удовольствия, он засовывает свой член еще глубже, и я чувствую странное щемящее ощущение, которое заставляет меня задыхаться. Он снова останавливается, вглядываясь в мое лицо, но видя, что со мной все в порядке, мужчина продвигается все глубже, медленно и упорно, пока я не чувствую, как его яйца прижимаются к моей попе.

— Наконец-то, — стону я, задыхаясь и все же желая большего, заставляя его улыбнуться.

— Теперь будет по-настоящему хорошо, — шепчет он мне в щеку, и с еще одним стоном вожделения он толкается в меня и начинает дико трахать, вдалбливаясь всем своим массивным телом, двигаясь как машина, член которой скользит в моей киске, заставляя сильно стонать.

Боль еще не прошла, но я даже не замечаю ее. Чувство полной принадлежности этому человеку, является фактором, подавляющим боль и я хватаю его за плечи, двигаясь навстречу.

— Ох-х-х-х, — я словно в бреду, глаза закатываются. — О, Трент.

Внезапно он хватает мои руки и прижимает поверх моей головы, изменяя давление лобковой кости на клитор, а член начинает биться в странное местечко внутри киски, которое внезапно заставляет меня дрожать.

— О боже, Трент, мне кажется... мне кажется, я сейчас кончу, — вырывается мой стон, и тогда в его глазах появляется определенный блеск. Трент сжимает челюсть, и трахает меня сильнее, подталкивая свой член к этому особому местечку, пока мои ноги не начинают дрожать, и оргазм не начинает расти из глубины.

Внезапно это случилось. Моя киска сжалась, сильно стискивая его член, и я кончаю, растворяясь в серии потрясающих толчков. Одновременно чувствую, как его стержень раздулся во мне, пульсируя, Трент запрокинул мою голову назад, впиваясь зубами мне в горло. И тут он взрывается. Он сильно эякулирует внутри меня, горячие импульсы кремовой белой пены наполняют меня изнутри.

— Ух, черт! — ревет он мне в горло. — Бл*дь, черт возьми!

Я тоже хныкаю от удовольствия, в ушах белый шум, когда мы вместе достигаем кульминации.

— О, Трент! — мой беспомощный вопль от того что, моя киска так хорошо оттрахана. — Да, да, да! Дай это мне!

Но пока мы стонем и извиваемся вместе, внезапный вопль прорывается сквозь экстаз, заставляя меня подпрыгнуть. Что это было? Это прозвучало как сирена, и мои глаза открылись по собственному желанию.

О, дерьмо, дерьмо, дерьмо! Это Вивиан! Моя мама здесь! И она кричит, обвинительно указывая пальцем, а ее рот образует слова, которые невозможно разобрать, но нет сомнений в одном: она в ярости.

Мое сердце бьется в груди, когда я вижу, как Вивиан практически рвет на себе волосы, но я до сих пор не понимаю, что она пытается сказать.

Но Трент точно знает, что именно.

— Святое дерьмо, — рычит он, осторожно вытаскивая влажную раздутую головку своего члена из моей узкой киски. Это непристойно, так разглядывать его, учитывая обстоятельства, но я хочу этого. И гнев начинает закипать внутри меня. Что происходит, черт возьми? Почему моя мама шпионит за нами? Самый драгоценный момент нашей жизни был прерван визгом моей невыносимой матери, которая стоит на расстоянии десяти футов.

— Мама! Заткнись! — внезапно кричу на нее, что чудесным образом работает. Ее рот закрывается, даже если эти глаза все еще стреляют кинжалами. — В чем твоя проблема? Что ты вообще здесь делаешь? — выплевываю слова. Она смотрит на меня, когда я вскакиваю на ноги, натягивая одежду. Трент заправляет свой член в джинсы и поправляет футболку.

— Как ты смеешь затыкать меня! Ты ребенок! А он… — Вивиан дышит, обвинительно указывая одним длинным когтистым ногтем на Трента, — ...бывший заключенный! — продолжает она.

Что? Я смотрю на Трента, который избегает моего взгляда. О чем говорит Вивиан? Она слишком хочет меня довести.

— Его посадили за изнасилование! И теперь он делает то же самое с тобой! — кричит она.

Я ошеломлена. О чем она? Это не может быть правдой, не так ли? Мой любовник действительно судимый?

Я смотрю на Трента, ожидая, что он отвергнет обвинение. Я жду, чтобы он назвал это все блефом и велел ей убираться. Или, по крайней мере, упрекнуть Вивиан в том, что она следила за нами в Медвежьем лесу, не уважая нашу частную жизнь, но он молчит, как могила. Его руки глубоко зарыты в карманах, массивные плечи опущены. Он смотрит на меня глазами, полными стыда, и вдруг я понимаю, что обвинения Вивиан верны. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но рука Вивиан хватает меня за запястье, и я позволяю ей утащить меня прочь. Меня практически бесцеремонно запихивают на пассажирское сиденье машины, и захлопывают за мной дверь.

Всю дорогу домой Вивиан продолжает кричать на меня, но я даже не различаю слов, словно в коме. Все, о чем я могу думать, это насколько была глупа, потому что, конечно, все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Такой горячий парень, как Трент, интересуется мной? Пышной, застенчивой, едва достигшей совершеннолетия идиоткой? Это невозможно, и это было невозможно. Я была глупа, полный аут.

— Тебе должно быть стыдно за себя! — теперь Вивиан кричит на меня. — Позволить какому-то насильнику забрать свою девственность! — я закрываю глаза, пытаясь собраться.

— Я не знала, что он насильник, — говорю спокойным голосом.

— Значит, он еще и лжец! — упрекает Вивиан. Я держу глаза закрытыми. Я не хочу обсуждать это с ней, но моя мама не сдается, кричит на меня всю дорогу домой. Когда мы подъезжаем к крыльцу, я открываю дверь еще до того, как машина полностью заглушается.

— Это отвратительно, — кричит она позади. — Увезти тебя в дебри, чтобы надругаться!

Я вхожу в дом, все еще прикусывая губу, но мое терпение лопается. Повернувшись, я устремляю заплаканные глаза к ней.

— Я не знаю, в чем твоя проблема, мама! Ты пыталась заставить меня потерять девственность в течение многих лет, говоря мне: «используй свои пальцы, чтобы покончить с этим», — Вивиан смотрит на меня в шоке. — Так вот, я покончила с этим! Я позволила бывшему соседу трахнуть себя. Я рада этому. А почему ты не рада? — бросаюсь на нее. — В конце концов, это мое тело.

Вивиан ошеломлена, и я пользуюсь этой возможностью, чтобы избежать ее ужасной компании, устремлюсь вверх по лестнице, чтобы запереться в своей комнате.

Сидя на кровати и тяжело дыша, я все еще чувствую, как огромный, жесткий член Трента таранит мою девственную киску. Это больно, и мне нужно немного переместить свой вес, чтобы стало комфортнее, но даже несмотря на то, что у меня там все разбухло и возможно есть разрывы, я не могу заставить себя сожалеть об этом. Я не могу заставить себя ненавидеть его. На самом деле, я даже не могу заставить себя поверить в обвинения своей мамы. В конце концов, почему я должна просто верить слову Вивиан? Если это правда, я хочу услышать это из его собственных уст. Я хочу дать Тренту возможность рассказать свою версию. В конце концов, у медали две стороны... и я хочу услышать правду от своего – пока еще – мужчины.

Глава 13

Трент

Я выжидаю время, прежде чем возвратиться домой. Дерьмо. Это полный пи*дец. Что, черт возьми, делала Вивиан в заповеднике? Я никогда не видел, чтобы она носила что-либо, кроме высоких каблуков, мини-юбок и узких нарядов для йоги. Должно быть, она проследовала за нами сюда и ждала подходящего момента в лесу. Я мог бы пнуть себя за то, что не воспринял «видение» Дженни всерьез. Она сказала, что увидела какую-то оранжевую вспышку в лесу, должно быть это и была ее мама.

Дважды пи*дец. У меня нет абсолютно никакого желания снова сталкиваться с этой визжащей сумасшедшей, даже если ее обвинения технически верны. Я смотрю вниз на мох, где совсем недавно забрал девственность Дженни. Кажется, это случилось уже давным-давно. Ее маленький рюкзак лежит на земле, где она его забыла. Я поднимаю его, намереваясь забрать с собой, хотя понятия не имею, как собираюсь вернуть его ей. Должен ли я оставить его возле ее двери? Принести извинения? Она никогда не примет это. А зачем ей? Я хранил от нее секреты, и она имела полное право меня ненавидеть.

Лицо Дженни побелело, когда она услышала крик матери и ее слова, разбивающие мне сердце. Не то чтобы я никогда не собирался признаваться. Я просто ждал подходящего случая. Думаю, было бы лучше рассказать, до того, как мы занялись сексом, но желание было чертовски сильным. Я отчаянно нуждался в женщине, и слова просто помешали бы.

Так что это моя вина. Нет сомнений, я потерял Дженни сейчас, и все потому, что был слишком труслив, чтобы говорить правду. Трижды пи*дец.