Донна МакДональд - Нарисованная чернилами

Люк рассмеялся и покачал головой. — Шейн, что ты хочешь, чтобы я сделал? Попросил судью приказать Ризе выйти за тебя замуж?

— Ты можешь это сделать? — спросил Шейн с надеждой.

Люк рассмеялся над своей шуткой и, прищурившись, посмотрел на Шейна. — Ты можешь многое сделать, но это не очень хорошая идея. Риск, что тебя вышвырнут из зала суда, слишком велик. Но если ты решишь там присутствовать и прежде чем заявлять судье о своих брачных намерениях, возможно, тебе захочется изображать из себя доктора Ларсона немного лучше. По крайней мере, сними пирсинг и одень костюм.

Шейн встал. — Могу я обратиться к тебе в качестве крайней меры?

— Конечно, — сказал Люк.

— Мне очень нравится твоя идея заплатить Ризе за использование ее образа. Ты заслуживаешь эти отличные стулья, потому что ты гениальный юрист, — сказал Шейн.

— Ну, мне очень нравится быть гением. Пока, ребята. Давайте как-нибудь вместе пообедаем. Шейн покупает, — ухмыляясь, сказал Люк неохотно встававшему Майклу.

— А сейчас куда мы идем? — спросил все еще потрясенный Майкл, следуя за Шейном из офиса Люка. — Мне по-прежнему нужно поесть.

Майклу все еще трудно было согласиться с тем, что Шейн собирался дать Ризе Каллахан пятьдесят тысяч долларов, хотела она их или нет. И теперь он должен был также принять и тот факт, что Люк собирался ему помочь.

— Итак, теперь, когда ты не в настроении рушить мебель, что следующее в твоем списке сумасшедших дел в отношении твоей девушки? — спросил Майкл, шуткой скрывая свой шок.

— Думаю, мне нужно постричься и купить новую одежду, — сказал Шейн, когда они вошли в лифт. — И мне нужно подобрать комплект обручальных колец.

— Можешь последнее вычеркнуть из своего списка. Тебе не нужно покупать обручальные кольца, — смеясь, сказал Майкл.

— Черта с два не нужно, — яростно сказал Шейн, устав от сопротивления своей семьи в отношении Ризы. — Возможно, они не понадобятся завтра или на следующей неделе, но будут нужны в ближайшем будущем. Я собираюсь жениться на Ризе Каллахан. И когда я это говорю, людям лучше воспринимать меня всерьез… это включает и ее. Майкл, я покупаю чертовы кольца, и ты меня не остановишь.

— Нет…черт возьми. Я собираюсь тебя остановить, — сказал Майкл, так смеясь, что почти не мог говорить. — Боже, когда ты такой взвинченный, ты звучишь как папа. Я сам сделаю тебе кольца, придурок.

— Ты сделаешь мне комплект колец? — в шоке повторил Шейн, позволив Майклу за рубашку вытащить его из лифта.

— Да, — твердо сказал Майкл, думая о том, что это был первый раз, когда он действительно удивил своего брата. — И делая их, я хотел тебе продемонстрировать, как сильно я в тебя верю. Так что Риза будет единственной, кого трудно будет убедить принять идею о браке.

Шейн остановился, обнял брата и, подняв его вверх, покрутил вокруг, словно он весил не больше, чем Сара. — Ты самый лучший брат.

— Опусти меня, идиот! Мы в общественном месте и на нас смотрят люди. Один Бог знает, что они о нас подумают, — сказал Майкл, чувствуя, как краснеет его лицо от радостного смущения. — Не думаю что мне нравится какой эффект на тебя оказывает влюбленность. Ты, наверное, уже никогда не успокоишься.

— Стрижка и одежда, — твердо сказал Шейн, выходя из здания, не отвечая на жалобы Майкла. — Думаю, я, наверное, позвоню отцу, и он сможет вместе с нами пойти по магазинам.

— Снова покупка одежды с мужчинами моей семьи. Ура… не могу дождаться, — насмешливо сказал Майкл. — Разве мы не делали этого для папы некоторое время назад?

Шейн бросил ему ключи. — Ты ведешь. А я снимаю свой пирсинг. Но сначала хочу постричься. Поесть мы можем в торговом центре.

Майкл закатил глаза. — Здорово… еда в торговом центре. Наш договор не мог закончиться чем-нибудь еще хуже.

Шейн сердито на него посмотрел.

— Хорошо. Мы поедим в торговом центре, — сухо сказал Майкл, подвигая водительское кресло вперед так, чтобы ему было комфортно. — Ты сам позвонишь папе. Мне не нравится говорить по телефону, когда я за рулем. Я сегодня сидел рядом с тобой и это забрало всю мою энергию. И если бы я сегодня утром не занимался сексом, ты бы уже был покойником за то, что заставил меня так сильно нервничать.

— Я так и знал, что ругань для вас с Кэрри была прелюдией. Могу поспорить, вы даже не вышли из кухни, — заявил Шейн, смеясь над виноватой ухмылкой на лице брата.

— Да? А когда ты отправился к Ризе, вы добрались до спальни? — спросил Майкл, видя ответ в улыбке Шейна.

— Я едва успел пройти через входную дверь, и не могу поверить, что ты первый раз спрашиваешь о моей сексуальной жизни с ней, — сказал Шейн, с удовольствием слушая хихиканье брата. — Ответ — нет. Она только положила на меня руки, и я потянул нас на пол, прямо там, где мы стояли.

— Я не видел необходимости влезать в твои дела. Подумал, что ты бы меня спросил, как улучшить ситуацию, если бы твоя девушка оказалась плохой любовницей, — подразнил Майкл, поморщившись, когда Шейн больно ударил его в руку.

— Хватит пошлить, — приказал Шейн. — Спасибо, что пришел и заставил прислушаться к голосу разума. Даже не знаю, сколько бы мне пришлось успокаиваться самому.

— Ты бы, в конце концов, успокоился, — ответил Майкл. — Я просто спас твою мебель и уберег Ризу от беспокойства о том, что ты разобьешься.

— Клянусь, я взрослею так быстро, как получается, — искренне сказал Шейн, слушая тихое ржание Майкла.

— Ну, постарайся не взорвать твой мозг как у Эйнштейна, пытаясь перепрыгнуть из детства во взрослую жизнь за один день. Это не работает таким образом. Взросление — это как попытка совместить воедино несочетающиеся кусочки пазла. Большинство из них придется переставлять снова и снова, прежде чем начнет появляться картинка, — сказал Майкл.

— Вау… да ты поэт. Мне нравится, когда ты так говоришь, — подразнил Шейн.

Майкл тихо выругался. — Перестань надо мной смеяться и позвони отцу.

Шейн широко улыбнулся, поднимая трубку телефона.

Шейн провел рукой сквозь укороченные локоны, задаваясь вопросом, правильно ли он поступил.

— О чем ты так беспокоишься? Почти незаметно, что их постригли. Ты вообще видел, что она укорачивает волосы? — подразнил Майкл. — Глядя на тебя, я не уверен.

— Я струсил, — сказал Шейн, вздыхая. — Риза играет с моими волосами, и я подумал об этом, и попросил стилиста убрать не больше чем пару дюймов.

Майкл фыркнул и вернулся к своему сэндвичу. — Поскольку я не постригу волосы без разрешения Кэрри, у меня нет основания давать этому оценку. Просто такое ощущение, что ничего в твоем стиле не изменилось.

— Мне нравится мой стиль. А что с ним не так? — спросил Шейн.

— Ты выглядишь как хиппи из семидесятых, попавший в машину времени, — сказал Майкл. — Я к этому привык, но люди, которые тебя не знают, могут подумать, что это не очень здорово.

— Риза думает, что это здорово, — сказал Шейн защищаясь и снова провел рукой по волосам.

Уилл появился посреди спора, смеясь над сыновьями, которые постоянно препирались из-за разных пустяков. Сейчас, когда он привык к тишине в доме Джессики, где он был один большую часть времени, проводить с ними время было очень утомительно. У них с Джессикой скоро будет свое собственное место. Он с таким нетерпением этого ждал.

— Привет, ребята, — сказал он, усаживаясь в кресло рядом с Майклом. — Вау, Шейн. Ты постригся. Комиссия по защите диссертации будет впечатлена.

— Видишь? Папа заметил, — сказал Шейн, откидывая волосы назад одной рукой.

Майкл закатил глаза и улыбнулся отцу. — Пять недель и начинаем обратный отсчет. Еще не начал нервничать?

— О женитьбе? — спросил Уилл. — Не очень. Я не заметил, чтобы это мешало другим мужчинам приглашать Джессику на свидания. Но надеюсь, они замедлятся, увидев на ее руке обручальное кольцо. Мне бы не хотелось в моем возрасте кого-нибудь убить и в конечном итоге умереть в тюрьме.

Шейн перестал есть и взглянул на отца, осознавая насколько он на него похож, когда дело касалось Ризы. — Господи, пап… я становлюсь как ты.

— Бог ты мой, это плохо Шейн, — сказал Уилл, совершенно об этом не сожалея, и стащил у Майкла его газировку, чтобы сделать глоток.

Шейн улыбнулся отцу, всегда удивляясь тому, что он так сильно его любил.