— Это больше, чем рассказала она, — отозвался он, и его губы сжались. — Она наверху с Мари. Думаю, тебе тоже стоит подняться. Они как шабаш ведьм. Когда я попытался подняться и поговорить с Эм, меня не впустили в комнату.
— Мне нужно присмотреть за Ноа.
Пикник перевел взгляд на стайку детей, бегающих по траве.
— Он никуда не денется, — ответил он. — Тут много взрослых. А тебе нужно быть с Мари.
— Я даже не знаю ее настолько хорошо, — запротестовала я. — Чувствую себя немного странно...
— Милая, ты увязла в этом клубе так же глубоко, как и каждый его член, — ответил он наставительным тоном. — Глубже и не придумаешь. Но это может быть и весело.
Он улыбнулся, а я в очередной раз поймала себя на мысли, насколько же он был привлекательным для человека своего возраста.
— Ладно, пойду посмотрю, как у них дела.
— Повеселись, — посоветовал он. — И присматривай за Эм. Если придумаешь, как я могу ей помочь, дай знать.
— Конечно.
Мари я нашла на третьем этаже в одной из спален.
Мэггс обнаружила меня, когда я была еще на кухне, и припрягла отнести наверх пиво. Разумеется, Мари решила, что выходить за Хоса полностью трезвой было не самой лучшей идеей. Как подруги, мы решили к ней присоединиться, ведь именно так и поступают настоящие друзья.
Да не оставим мы друзей своих в час нужны.
Мы несли пиво, поднимаясь по лестнице, и Мэггс рассказала, что никогда еще не видела Мари такой красивой... и такой раздраженной. Ее крики я услышала еще до того, как мы вошли в комнату, что-то о том, что она уже выросла и может сама за себя решать. Открыв дверь, я приземлила пиво на пол, от чего бутылки зазвенели.
Мари стояла в центре комнаты, одетая в шикарное белое платье — довольно классическое, с изящным декольте, зауженной талией, чтобы продемонстрировать ее фигуру, и длинным шлейфом. Каштановые волосы были немного подобраны сверху и струились вниз водопадом кудрей, в волосы были вплетены цветы. И никакой фаты.
Думаю, историй с легкой белой тканью ей хватило и в лимузине.
— Люблю тебя, — прокричала она, увидев меня.
Хотя я и не была уверена, что она точно определила, что я — это я. Нет, свой взгляд она сконцентрировала на пиве, схватив одну из бутылок и откупорив крышку обручальным кольцом, словно открывалкой. Залпом выдув почти целую бутылку, она наконец оторвалась от нее, поставила ее вниз и с вызовом посмотрела на свою мать.
— Моя дочь не наденет черную кожу на свою свадьбу, — заявила Лейси, держа в руках объект ссоры — жилет Мари с надписью «Собственность Хоса».
— Хос хочет, чтобы я его надела, — рявкнула Мари. — Для него это важно.
— Он не подходит к твоему платью, — рявкнула в ответ Лейси. — Это просто смешно. Это же твой день, ты должна выглядеть, как принцесса!
— Если это мой день, почему я не могу решать, что мне надеть? — спросила Мари, повышая голос.
Глаза Лейси сузились.
— Потому что я твоя мать, и знаю, чего ты хочешь на самом деле! — закричала она. — Черт, мне нужно покурить.
— Не хочу, чтобы мое платье пропахло табаком, — крикнула Мари в ответ. — И я хочу, чтобы в мой день все крутилось вокруг меня! Отдай мне мой чертов жилет!
— Нет! — перекричала Лейси.
Она огляделась вокруг и увидела на подоконнике ножницы для цветов. Схватив их, она грозно занесла их над жилетом.
— Отойди или твоему жилету конец!
Мы все застыли не месте.
— Что, если срезать нашивку с жилета и прикрепить ее на платье, — неожиданно предложила я, эта мысль пришла мне при виде ножниц. — Так ты снова сможешь носить жилет в будущем, и он не испортит впечатление от платья.
— Нельзя срезать нашивку, — заявила Куки. — Это будет воспринято как развод с Хосом. Но можно быстренько сделать ее дубликат и прикрепить к платью.
В комнате повисла тишина, в которой Мари и ее мать сражались в войне взглядов. Ноздри Лейси яростно раздувались.
— Я согласна на это, — медленно произнесла Мари.
Мы все повернулись к Лейси. Она медленно кивнула.
— Думаю, я смогу это принять.
Друг на друга они смотрели чуть дольше положенного. Лейси медленно протянула жилет, а Мари перехватила его. Дансер забрала жилет и пошла вниз, скорее всего, искать дубликат.
— Пойду, покурю и сделаю что-нибудь полезное, — сказала Лейси, обводя всех нас, одну за другой, взглядом. — Когда вернусь, нашивка должна быть на платье, причем так, чтобы ее не было заметно спереди, дабы не испортить фотографии. Если увижу ее спереди, это станет большой проблемой, и все сострадание мира вас не спасет. Мы поняли друг друга?
Она вышла из комнаты, а Мари зарычала.
— Дайте мне еще пива.
Я быстро передала ей бутылку, потом взяла одну и для себя. Вот черт, а еще вчера я думала, что ее мать сумасшедшая...
Мари допивала пиво, когда Дансер вновь появилась в комнате, изрядно запыхавшаяся. Она победно держала в руке дубликат нашивки.
— Куда ее прикрепить? — спросила она Мари. — Прицепим ее прямо перед тем, как ты пойдешь к алтарю.
— На задницу, — ответила Мари, как только я собиралась сделать глоток. — Чтобы моя мать пялилась на нее всю чертову церемонию.
Сдержаться я не смогла. Начала хихикать, пытаясь замаскировать смех под кашель и забыв, что во рту полно пива. Закончилось тем, что пиво пошло носом, и тогда уже засмеялись все остальные. Дансер плакала, когда прекратила смеяться, и нам всем пришлось пройтись по лицам салфетками, чтобы поправить макияж. Потом Дансер повернулась к Мари.
— Мне нравится идея с нашивкой на заднице, — сказала она, сдерживая еще один приступ смеха. — Знаю, это выбесит твою мать, и это здорово. Но еще это будет прекрасным сообщением для Хоса...
Мари округлила глаза.
— Да, ты права, — прошептала она. — Сделаем так.
Вот так Мари и решила выйти замуж за Хоса с нашивкой «собственности» на заднице.
Мы все помогли Мари спуститься вниз, а Дансер и Эм помогли ей спрятаться где-то до начала всего действия. Я взяла Ноа, и мы пошли к лугу, вид которого значительно изменился с прошлого вечера.
Сейчас там было вдвое больше шатров, примерно сотня. Еще установлен маленький алтарь и расставлены стулья небольшими рядами по обе стороны от прохода, как и на любой другой свадьбе.
Но это же не была какая-то обычная свадьба. Это была Риперская свадьба, и они определенно добавили своего собственного колорита в церемонию. Парни расставили свои байки в два диагональных ряда, уходящих от центра, сформировав дорожку сверкающего хромированного металла, вдоль которого предстояло пройти Мари.
Должна заметить, выглядело это круто.
Что касается Ругера... не важно. За мной было закреплено место рядом с Мэггс, Куки и Дарси. Мы ждали порядка десяти минут, Ноа все крутился, в ожидании, когда же все начнется. Затем звуковая система ожила, а священник попросил всех занять свои места.
Хос и Ругер вышли из-за деревьев, подходя к алтарю, чтобы дождаться невесту. Они были в черных джинсах и в ярко белых застегнутых на все пуговицы рубашках. Еще на них были их цвета. На священнике тоже был жилет, хотя Рипером он и не был.
— Святой отец из Спокана, — шепнула мне Мэггс. — Он уже совершал обряды для клуба. Хороший парень.
Я кивнула, а потом мы все повернулись, услышав, как над лугом заиграл канон Пахельбеля. Первой к алтарю направилась очень маленькая девочка, которую я не узнала, в ее руке была корзина с лепестками цветов, которые она разбрасывала при каждом шаге. Сыновья Дансер следовали за ней и несли кольца. Следующими шли мать Мари с мужем, а потом я услышала рокот мотоцикла, прорезавший покой на лугу.
Повернув голову, я увидела Пикника, который медленно ехал через людские проходы, Мари сидела на заднем сиденье байка. У меня от восхищения округлились глаза. Мэггс засмеялась и наклонилась ко мне.
— Про эту часть мы ее матери не говорили...
Я быстро взглянула на Лейси и увидела, как ее глаза подозрительно сузились. Джон приобнял ее и что-то зашептал на ухо. Она зыркнула на него глазами, пожала плечами и закатила глаза. Должно быть, она приняла свое поражение.
Пикник подъехал к началу прохода, где Эм и Дансер — подружки невесты — ожидали Мари, чтобы помочь ей слезть с байка и поправить платье. Затем они пошли по проходу, за ними последовала и Мари. Мы все застыли, когда Пикник предложил Мари свою руку, а потом медленно повел ее к Хосу.