И не важно, что бабочки умирают, когда их нанизывают на булавку.

— Мама?

Черт.

Я попыталась что-то сказать, но ничего не вышло. Я прочистила горло и попыталась вновь, тепло от дыхания Ругера щекотало мне щеку. Меня всю трясло, а он снова медленно направил свои бедра к моим, намеренно дразня.

Ублюдок.

— Привет, милый, — позвала я Ноа срывающимся голосом. — Эм, дай мне секундочку, ладно? Мы не одни.

— Это дядя Ругер?

Ругер вонзился в меня последний раз, а потом приподнялся. Пошатываясь, я села и, обернув себя руками, потерла предплечья. Голос Ноа должен был стать холодным душем для моего либидо, но этого не случилось. Я все еще чувствовала упоительную твердость Ругера между ног.

— Я здесь, малыш, — сказал Ругер, вставая, и провел рукой по голове.

Я изучала его в неясном лунном свете, всем своим сердцем желая, чтобы он был похож на моего бывшего босса, Дика. Но удача мне не улыбалась. Ругер был выше шести футов4 ростом, с горой мышц и раздражающе привлекателен в своей манере «Я, вероятно, убийца, но у меня есть ямочки на щеках и упругая задница, так что ты по-прежнему будешь жаждать меня». Иногда он ходил с ирокезом, но в последние несколько месяцев у него была та же прическа, что и когда мы впервые встретились — короткий ежик темных волос посредине и бритые виски.

Прибавьте к этому его габариты, пирсинг, черный кожаный жилет клуба и татуировки на обоих предплечьях — да он просто создан для плаката «Разыскивается». Ноа должен бы его бояться, но он никогда не замечал, насколько устрашающий его дядя. Никогда.

— Я же обещал, что приеду к тебе, верно? — мягко сказал Ругер.

Ноа выполз из кровати и потопал к Ругеру, расставляя руки для объятий. Ругер высоко поднял моего мальчика, встречаясь с его взглядом — глаза в глаза, по-мужски. Ругер всегда так делал, он серьезно относился к Ноа.

— Ты в порядке, приятель?

Ноа закивал, обвив руками шею своего дяди и тесно прижавшись к нему. Он поклонялся Ругеру, и это чувство было взаимным. Сцена была просто душераздирающей.

Я всегда думала, что героем для Ноа станет Зак. Очевидно, у меня дерьмовые инстинкты.

— Горжусь тобой, малыш, — сказал ему Ругер.

Я встала, надеясь присоединиться с ним, но Ругер отвернулся. Значит, он хотел немного уединения. Я не собиралась спорить с этим, если Ноа будет чувствовать себя в безопасности, но я все еще прислушивалась к их разговору, когда он понес сына обратно в кровать.

— Молодец, что позвонил и попросил о помощи, — я еле разобрала его голос. — Если снова когда-нибудь попадешь в подобную ситуацию, звони мне. Звони своей маме. Можешь еще копам позвонить. Помнишь, как это делается?

— Девять один один, — пробормотал Ноа слабым сонным голосом. — Он широко зевнул и приник к плечам Ругера. — Но я должен звонить туда только в экстренных ситуациях, а я не был уверен, что нахожусь в опасности.

— Тебя трогал плохой человек, это экстренная ситуация, — прошептал Ругер. — Но ты все сделал правильно, именно то, что я говорил. Ты спрятался, и это было очень хорошо, малыш. А теперь я хочу, чтобы ты лег и снова уснул, ладно? Утром я заберу тебя в свой дом, и ты больше никогда не увидишь этих людей или это место. Но ты не сможешь поехать со мной, если будешь уставшим.

У меня перехватило дыхание. Что за черт?

Я наблюдала, как он положил Ноа в кровать, а мое настроение было далеко от идеального. Через несколько секунд мой ребенок снова спал, вымотанный событиями этого дня. Я накинула халат и ждала, когда Ругер вернется, скрестив руки и готовая к схватке.

Он посмотрел на меня, приподняв бровь, даже не пытаясь скрыть оценивающего взгляда. Он пытается использовать секс, чтобы зацепить меня? Тогда это должно объяснить ту маленькую соблазнительную игру на диване...

— Ты забыла ту часть договоренности, в которой не должна меня злить?

— Почему ты сказал Ноа, что он поедет в твой дом? Ты не можешь давать такие обещания.

— Я забираю его с собой домой в Кёр-д'Ален, — ответил Ругер, и его голос выражал готовое решение.

Он наклонил набок голову, ожидая схватки, которая, как он точно знал, последует. У него была широкая мускулистая шея, а когда он скрещивал руки, у него бугрились бицепсы, на что невозможно было не смотреть. И это правда было несправедливо. Такой раздражающий тип должен быть маленьким и толстым, с торчащими из ушей волосами или еще с какими-то отклонениями. Однако, независимо от того, насколько он сексуально выглядел, я не сдамся — он не отец Ноа и ему, черт побери, придется отвалить.

— Готов поспорить, что ты захочешь поехать с нами, и это отлично. Но он не останется в этой дыре еще на одну ночь.

Я медленно покачала головой, понимая, о чем он. Я думала о нашей квартире так же: она больше не была безопасным местом, но я не собиралась позволять ему решать что-то за нас, едва приехав. Я найду новое жилье. Не уверена как, но найду.

Я провела последние семь лет, оттачивая навыки выживания.

— Ты не можешь принимать подобные решения. Он не твой сын, Ругер.

— Решение уже принято, — ответил Ругер. — И, возможно, он не мой сын, но он определенно мой ребенок. С той самой минуты, как родился, и ты, черт возьми, прекрасно это знаешь. Мне не понравилось, что ты увезла его от меня, но я уважаю то, почему ты это сделала. Но теперь все изменилось. Мама умерла, Зака нет, а это, — он обвел руками маленькую жалкую студию, — этого не достаточно. Что, мать твою, тебе в жизни нужно больше, чем дать Ноа безопасное жилье?

Я бросила в него свирепый взгляд.

— Что это должно означать?

— Потише, — сказа Ругер, входя в мое личное пространство, тем самым оттесняя меня назад.

Это был запрещенный прием, чистейшее силовое давление. Готова поспорить, у него обычно срабатывал этот трюк, потому что, когда он вот так приблизился ко мне, все инстинкты, отвечающие за выживание, кричали мне уступить ему и следовать приказам. И что-то затрепетало внутри...

«Глупое тело».

— Это означает именно то, что и имелось в виду, — продолжил он. — На что, черт побери, ты тратишь алименты? Потому что ежу понятно, что это место — настоящая дыра. И почему, бл*дь, ты съехала со старой квартиры? Она не была роскошной, но в ней можно было жить, и там был небольшой парк и детская площадка. Когда ты сказала, что переезжаешь, я подумал, что ты нашла что-то получше.

— Я переехала, потому что нас выселили за неуплату аренды.

Он заскрипел челюстью. Его лицо потемнело, и что-то, что нельзя было прочесть, заполнило глаза.

— Не хочешь рассказать, почему я не знал обо всем этом?

— Нет, — честно ответила я. — Я ничего не хочу тебе рассказывать. Это не твое дело.

Он молчал, тяжело дыша. Прошло несколько долгих секунд, пока я не поняла, что он пытается заставить себя успокоиться. Я думала, что до этого он был зол, но та холодная ярость, которая отражалась в нем сейчас — это было совершенно другое дело... Меня затрясло. В этом-то и заключалась одна из многих проблем с Ругером. Иногда он меня пугал. Что уж говорить о других парнях из клуба?

Те были еще страшнее.

Ругер был словно яд для женщин в моей ситуации, и неважно, насколько мил он был с Ноа, или как сильно мое тело желало его прикосновений.

— Ноа — мое дело, — выделяя каждое слово, наконец, произнес он. — Все, что касается его — мое дело. Если ты этого не понимаешь — это твои проблемы, но сегодня это закончится. Я забираю его домой — туда, где безопасно, чтобы мне больше не пришлось получать чертовы телефонные звонки, подобные сегодняшнему. Господи, ты даже элементарного не сделала, чтобы обезопасить это место. Ты не слушала меня? Я же сказал тебе поставить на окна те маленькие охранные датчики, пока я не установлю сюда сигнализацию.

Я набралась мужества и быстро выпалила.

— Во-первых, ты никуда его не заберешь, — заявила я, изо всех сил пытаясь не трястись и сдерживая дрожь в голосе. Я не могла позволить себе выглядеть слабой, хотя на самом деле была близка к тому, чтобы описаться от страха. — И, во-вторых, твой брат-придурок не платит мне алиментов на ребенка уже почти год. Социальные службы тоже не могут его найти. Я делала все возможное, но не смогла потянуть аренду в том месте. Я смогла оплатить эту квартиру, и мы переехали. Ты не имеешь права судить меня. Хотела бы я посмотреть, как бы ты растил ребенка на мое жалование. А эти датчики на окна бесплатно не выдают, Ругер.