Ева Маршал - Наследник для босса

— Маша, кто это? — напряженно спросила Катя, оказавшись рядом.

Я ощутила, как ее заледеневшие тонкие пальцы нашли мою руку. Крепко сжали.

— Зебра Дана. Из «Промсельмаш»? «Стройлеспром»…

— Та самая?

В голосе Кати прозвучало узнавание. Историю с кавказской овчаркой и ее эпатажной владелицей я ей как-то рассказывала. Не грех же похвастаться удалью мужа?

— Угу. Это она нас подрезала, только я не поняла сразу.

— Заткнитесь! — рявкнула Дана Борисовна, которая аж задохнулась, услышав, как я ее называю.

Ее спутник, здоровенная рама в темной одежде и с маской на лице, поднял руку, направив на нас оружие. Взвизгнув, мы с Катенькой синхронно подались назад.

— А ну стоять, руки в гору! — гаркнул мужик.

Воспитанные с детства на всяческих боевиках мы выполнили команду, раньше, чем успели подумать.

— Прекратите! — Катя вдруг выступила вперед. — Моя подруга беременна, ей нельзя волноваться!

Мне и правда вдруг стало дурно. Голова закружилась, стало не хватать воздуха. Не обращая внимания на направленный на нас ствол, бледная как полотно Катя, ухватила меня под руку и повела к дивану. «Гости» не препятствовали и даже разрешили Кате подать мне лимонада. Жалко, что графин с ним стоял тут же на столе. Вот если бы позволили сходить на кухню…

Зебра Дана нависла надо мной.

— Полегчало?

Она отняла у меня стакан с недопитым лимонадом, небрежно бросила его на лежак Ларса.

— Руки!

Из кармана ее ветровки появилась катушка скотча, и женщина принялась сматывать мне запястья и щиколотки. Катенька возмутилась было, но сникла и замолчала при виде направленного в нашу сторону ствола. Следом и ее постигла та же участь.

Когда мы оказались связаны по рукам и ногам, мужик в маске наконец опустил пистолет и стало чуточку легче.

— Ну вот. Теперь можно и поговорить. Все равно вы никуда не денетесь.

Я с тоской покосилась на стол, где лежали наши мобильные телефоны, а затем взглянула прямо в глаза Дане:

— Зачем вам все это понадобилось? Неужели из-за Яра?

— Бинго! — как-то истерично выкрикнула женщина, щелкнув перед моим носом пальцами.

Я отшатнулась от неожиданности и вжалась в спинку дивана. Прикрыла глаза. Ей-ей! Как в тех глупых фильмах, которые так любит смотреть баба Клава. Мне угрожают оружием, связали, а теперь главная злодейка делится планами. Не думала, что такое может случится, да еще и со мной.

— Твой ненаглядный Яр уничтожил мой бизнес. Дела окончательно расклеились, после того как он перестал заключать с нами контракты. Партнер меня кинул, открыл свою фирму, увел клиентскую базу. А я теперь должна столько денег, сколько тебе и не снилось, сука!

Она отвесила мне пощечину, аж искры из глаз посыпались.

— Что вы делаете! — не выдержала Катенька. — Разве можно бить беременную! Вы же сами женщина! Наверняка, и у вас есть дети!

— Молчи! — рявкнула, брызжа слюной, Зебра.

Сейчас она мало походила на ту вульгарную, но по-своему эффектную даму. Волосы отросли у корней, прическа потеряла форму. Маникюр и макияж отсутствовали, а на лице проступили заметные морщины. А вместо вонючих духов, от нее не менее противно пахло потом. Что не удивительно, если носить ветровку в такую жару…

Она нервно прошлась туда-сюда по комнате. Затем снова остановилась подле нас.

— Говоришь, дети? — Зебра Дана прищурилась, глядя на Катеньку. — Это у меня в животе сейчас должен был созревать его ребенок. Данилов должен был меня благодарить за исполненную мечту, носить на руках, молиться и сдувать пылинки. Меня, а не тебя, тварь! Это я должна была стать его персональным чудом, но ты все разрушила!

Я моргнула. И еще раз.

— Не понимаю. Вы же даже не встречались?

— А чего тут непонятного? Он ведь не знал, что уже способен заделать ребенка. Мне нужна была только одна ночь. Я бы забеременела, даже если бы он просто проспал рядом пьяный, а потом предъявила бы ребенка, и любой тест на ДНК подтвердил бы, что отец именно он. Мой сын стал бы его наследником. Я бы получила все, что имеют Даниловы.

Мы с Катей переглянулись. Спрашивая друг у друга без слов: «Что за бред она порет?»

И тут вдруг поняла:

— Так это из-за вас накосячили в клинике?

— Дана!

Мужик предупреждающе тронул Зебру за плечо, но та лишь отмахнулась.

— Догадливая, сучка. Да. Небольшие финансовые вливания, порой, творят чудеса. Белое становится черным, черное — белым. Данилов продолжает быть бесплодным и даже не пытается проверить естественным путем, так ли это на самом деле! — начав говорить благостно и нараспев, она закончила фразу едва ли не рыком.

Елочки! А у тети-то, кажется, крыша поехала. Видать, не все дома. Я судорожно пыталась найти способ, как освободиться, подать знак, позвать кого-нибудь на помощь, но ничего толкового пока не приходило в голову.

Дана еще что-то хотела сказать, но тут привлекая всеобщее внимание, в кабинете мужа снова залаял Ларс.

— Гарик, пристрели эту псину! — потребовала женщина, зло полыхая глазами.

— Дана, мы же договаривались никаких имен!

Женщина расхохоталась. Затем резко оборвала смех.

— Ты себя слышишь? Какая теперь уже разница? Боже! Просто. Пристрели. Собаку. Сейчас же! — прошипела обезумевшая дама, брызгая на меня слюной.

Даже представить было страшно, что можно вот так хладнокровно уничтожить живое существо. Ларс ведь даже больше не лаял, но мужик послушно направился к двери кабинета. Остановился перед ней и взвел курок, потянулся к ручке.

Не сговариваясь, мы с Катенькой завопили хором:

— Нееет!

Сеня Батрухин места себе не находил после звонка Катеньки. Эта девчонка уже почти год сводила его с ума, водила за нос, держала под острым каблучком, невероятно раздражала и одновременно притягивала. Сколько раз он уже хотел послать ее куда подальше? Мало ли на свете красивых баб? И пофигуристее, и посексуальнее. Девяносто процентов согласны на все, только намекни, да вот беда. И все же…

Что-то раз за разом тянуло его к этой пигалице как на аркане. В стремлении забыться Сеня обнаруживал себя в чужих постелях и вдруг понимал, что вместо того, чтобы заняться привычным и горячо любимым делом, размышляет — зачем он здесь?

Не помогли даже три длинноногие красотки с умелыми ртами, что уже совсем ни в какие ворота! Девушки искренне старались поднять ему настроение и не только, и остались сииильно разочарованы, когда он извинился в шутливой форме, оделся и ушел. Ну что поделать, если не вставляет?

Холодную, спокойную и чуть насмешливую Катю, он сумел вывести из равновесия только дважды. Первый раз, когда неудачно пошутил на тему размера груди. И второй, когда поцеловал ее в кабинете начальства. Сам не понял, когда девчонка вдруг перестала плавиться в его руках и отвесила звонкую пощечину. На том бы и остановиться. Ну бывает, не ко двору пришелся, чего уж. А в следующий миг в руках Сени снова оказывался телефон. Батрухин обреченно писал идиотские строки, вроде банального: «Привет! Как дела?»

Стирал. Писал заново, меняя тысячу формулировок и вариантов. Иногда даже отправлял, а иногда даже получал ответ. Пусть и не сразу. Пусть даже насмешливый. Пусть был разбит об стену уже не один дорогой смартфон…

А потом вдруг счастье! Нежданно-негаданно Катя соглашалась пойти с ним на свидание. Позволяла прикасаться к себе, держать за руку. Шутила и улыбалась. Даже дозволяла целовать. Сводила с ума. Кружила голову. Заставляла сердце выпрыгивать из груди, а достоинство, коим Сеня гордился, выпирать из штанов. Такого бардака Сеня никогда и ни с одной телкой не испытывал. И порой думал, может, это и называется любовь?

Если любовь действительно похожа на болезнь, то чувствовал Сеня себя больным на всю голову. Поэтому после звонка Катеньки метался по своей элитной квартире точно зверь в клетке, решая, забить, или сорваться и ехать?

На Катеньку было непохоже. Она почти никогда не звонила первой. Она никогда не делилась проблемами и обидами, но сейчас. Узнав об аварии, он готов был найти того гада, что подрезал девушку и перегрызть горло. Ну или хотя бы морду набить.