Женщина с каждым словом только бледнела, но отступать не собиралась. И я с ужасом поняла, что она так далеко в этом увязла, что ей нечего терять. Она вдруг оказалась возле меня. Повела стволом:
— Поднимай зад! Пора на прогулку.
— Мадам, вы бы с ней поосторожнее. Дама-то глубоко беременная, — ненавязчиво встревожился Сеня.
Зебра только покосилась на него и рявкнула:
— Поднимайся.
Пришлось повиноваться.
— Я идти не смогу, у меня же ноги связаны, — осторожно намекнула я на непростое положение. — При всем уважении, прыгать я точно не стану. Не смогу.
— Бл… — выплюнула ведьма и достала из кармана перочинный нож.
Одним молниеносным движением перехватила скотч, освобождая мне ноги.
— А ты попрыгаешь, коза! С тобой точно ничего не сделается, — бросила Катеньке.
И развернулась к Батрухину. Тот чуть-чуть не успел приблизиться. Остановился на полушаге, и Зебра отступила. Ухватила меня под руку, отгораживаясь от остальных. Навела на бывшего зама пушку:
— Стой, где стоишь!
Затем, злобно ухмыльнувшись опустила оружие, но только для того, чтобы уткнуть его мне в поясницу.
— Хоть одна дурость от любого из вас, и я ее пристрелю. Обещаю.
Всхлипнула Катя, Арсений побледнел как полотно, но не оставил попыток ее уговорить:
— Послушайте! У меня есть отличное предложение! Давайте оставим девочек здесь, а вы возьмете с собой меня. Можете делать со мной все, что вам вздумается, — добавил он особенным тоном. — Самые гнусные извращения… Я выполню любой ваш каприз.
Сеня сделал такое лицо, что не будь ситуация настолько критической, я бы даже посмеялась. Оскара ему! Угу…
— Ты конченый придурок? — в голосе Зебры слышалось искреннее недоумение. — Нах… ты мне нужен? За тебя Данилов денег не отвалит, как за свою жену и выродка.
— Ну зачем вы так? — обиделся Батрухин. — Мои родственники за меня тоже хорошо заплатят. Не стоит подвергать риску ребенка, если дело только в деньгах. Подумайте о душе, наконец. Да и проблем с этими беременными. Вдруг с перепугу рожать начнет, что будете делать? Вы же не знаете, как роды принимать, ведь так?
— Еще слово и я пристрелю тебя прямо сейчас! — устало отозвалась Дана.
Упертый мне в поясницу ствол передавал дрожь ее рук, она дошла до предела. Я ощущала себя словно в кошмарном сне. Смотрела, не в силах пошевелиться и проснуться. Да и что я могу с таким пузом? Неудачное резкое движение и все может плохо кончится. На миг я разрешила себе подумать о муже. Хорошо, что Яр не знает, что тут творится, он бы с ума сошел от беспокойства…
— Пошла! — ствол больно надавил на поясницу. — Вы там без лишних движений. И не дай боже заорать. Это ясно?
Катя и Сеня кивнули.
Гуськом мы направились через кухню к задней двери, выходящей в сторону леса. Впереди Батруха со скованными за спиной руками. За ним мелкими прыжками Катенька, следом я под конвоем неадекватной Зебры.
Данилов спешил домой, наматывая километры ночной трассы на колеса своего «Лексуса». Он предвкушал, как сделает жене сюрприз. Соскучился страшно, каждый миг только и думал, как обнимет Машу, поцелует ее в шею, положит ладони на круглый животик, поприветствует сына, а тот дружески толкнется внутри, реагируя на его прикосновение и голос.
На заднем сидении лежал огромный букет белых цветов. Всяких разных. Предпочтений у Маши не было. Ярослав улыбался, представляя, как жена станет ругаться и выставит вазу за дверь — чтобы в доме не пахли. И это тоже будет мило…
Черт! Но отчего же так тревожно на душе?
Яр гнал от себя предчувствие, но оно сорной травой пробивалось сквозь мысли о приятном. Можно было позвонить и убедиться, что это просто волнение. Спросить, все ли хорошо, но тогда не получится сюрприз. Маша обязательно спросит, где он сейчас, и он не сможет ответить неправду. Она ждет его только завтра и обрадуется. Яр снова улыбнулся, представив, как примет душ на первом этаже, чтобы не мешать, потом тихонько войдет в спальню. Полюбуется на спящую жену и ляжет рядом, вдохнет родной запах, коснется губами виска. Он часто слышал, что к концу срока беременные жены невыносимы. Храпят, бегают в туалет каждые пять минут, вредничают, и приходится спать отдельно. Но у них было не так. Яр любил Машу любую, даже когда храпит и ворочается.
Скоро. Он уже совсем рядом, до дома осталось километров семь. Но от чего же так тревожно и паршиво в глубине души?
Решив, что его раннее возвращение все равно будет сюрпризом, Яр не выдержал и сделал вызов. Долго слушал длинные гудки, но жена не брала трубку. Спит? Не слышит? Или что-то случилось? Ребенок? Тревога захлестнула мощной волной, нога сама утопила педаль газа. «Лексус» рыкнул, мгновенно набирая скорость. И тут зазвонил его собственный телефон.
Яр несколько мгновений потратил, чтобы осознать, кто звонит.
— Батруха?! А этому-то что понадобилось? — пробурчал он краем глаза следя за ночной дорогой.
Полвторого не слишком подходящее время для болтовни. Рука потянулась, сбросить вызов, но тут пришла здравая мысль. Маша не отвечает, а вот этот, наоборот, звонит в такой час. Подозрительно? Более чем!
Они с Арсением исчерпали инцидент, но общались холодно, редко и чисто по делу. Сеня планировал открыть бизнес, и они могли оказаться друг другу полезными.
Яр нажал ответить. Послышался какой-то шорох. Затем раздался удар, выстрел, крик. Где-то поблизости захлебывалась собака. Ларс! Дома явно происходило что-то дурное. Завязался разговор, особенно хорошо было слышно Арсения.
— Дана Зубаткина. «Мосстройпромлес», — прозвучало отчетливо.
Зубаткина? Причем тут она?
Еще несколько фраз, и до Данилова дошел смысл. В его доме вооруженные люди! Его жена и нерожденный ребенок в беде!
«Лексус» едва не задел столб, когда Яр съехал на обочину потеряв управление. Так его подкосило. Выровняв машину, он нажал на тормоз. Выскочил наружу и побежал домой, даже не думая закрыть дверцу и включить сигнализацию. Только мобильник прихватил.
Наверное, надо было вызвать полицию, но Яр был не в силах оторвать телефон от уха. Боялся даже дышать слишком шумно, чтобы ни слова не пропустить.
Ай да Сеня! Вот же молодец. Не побоялся, зубы заговаривает…
Данилов остановился на крыльце и внимательно слушал, что происходит внутри. Он уже примерно понимал, чего хочет Дана. Денег и мести. Но в основном денег. На кону слишком много, чтобы делать ошибки, и он не станет пороть горячку и не пойдет к ней с голыми руками.
Идея родилась мгновенно.
Осторожно приоткрыв дверь, Яр убедился, что в гостиной уже пусто, и не стал медлить, бросился в кабинет, но остановился как вкопанный. Увидев тело у самой двери. Из кабинета ему навстречу выскочил Ларс. Поскользнулся на луже крови, испачкав светлое бедро, фыркнул с недоумением глядя на хозяина.
Несколько мгновения Ярослав потратил на то, чтобы убедиться, что кровь принадлежит незнакомцу в маске — у того была прострелена стопа и разбит нос. После приказал псу сидеть на месте и бросился в кабинет. Вынул из шкафа первый попавшийся пиджак и надел. Отпер сейф достал оттуда небольшой рюкзак, накинул на одно плечо. Еще с десяток пачек, перехваченных банковскими «бандерольками», распихал по всем карманам. Тут был почти весь его стратегический запас.
Забрал из ящика стола пистолет, вставил обойму и, сунув оружие за пояс сзади, ринулся на выход, по пути набирая службу спасения.
Мужик в маске застонал и шевельнулся. Яр походя вырубил его, чтобы не мешал. Минуя кухню, он успел сообщить адрес и причину вызова оператору и оставил мобильный на столе, не слушая вопросов. Выскочил на улицу.
Заложников и похитительницу Ярослав догнал уже в лесу неподалеку от внедорожника, в котором узнал машину Зубаткиной Даны. Ее владелица стояла к нему боком, наставив ствол на Машу. В поясницу целит сука! Чтобы наверняка. У Данилова в глазах потемнело от гнева. Нечеловеческое усилие потребовалось, чтобы не выхватить ствол и не снести ей башку. Остановило только понимание, что она успеет ранить Машу. Или убить…
Метрах в двух на земле сидит Катенька, а рядом стоял Батрухин и что-то вещал.
— Эй! — гаркнул Яр привлекая к себе внимание и чуть сбавил шаг, неспешно подходя ближе.
Все четверо тут же повернулись к нему. Дана ловко, почти как в фильме закрылась Машей. Глаза любимой округлились, губы что-то шепнули. Она замотала головой и тут же прикрыла глаза, словно бы ей стало дурно.