Яна Невинная - Наследник для хозяина города

Надо уйти, пока не опозорился. Но сначала довести Есению до умопомрачения, пусть думает о нем, когда останется одна. Он резко убрал руку, и она невольно подалась вперед, пытаясь поймать ускользнувший от нее оргазм, растерянно заморгала, глядя, как он молча уходит.

Он ждал, что она позовет его, попросит вернуться, но, наверное, она была слишком ошеломлена происходящим, поэтому он обернулся в дверях и сказал напоследок:

— В следующий раз думай, что говоришь. И будь уже честна сама с собой, в конце концов.

Дверь за ним хлопнула с оглушительным треском.

Нелли не любила ждать. С того самого момента, когда ожидание растянулось на двое суток, а потом ей сообщили о смерти мужа, она помнила то муторное состояние, когда ты не можешь ни есть, ни спать, ни нормально думать, только живешь надеждой и мыслями о том, что пройдет минута-другая — и мучительное ожидание закончится.

Игнат не сразу ввязался в криминал, сначала просто проворачивал какие-то темные делишки, а она не сразу поняла, что нельзя пройтись по болоту и не увязнуть. Была слишком молода. Но даже зрелость не спасает от ошибок. Она снова втянула себя в это нудное ожидание, теряла время, напрасно надеялась и ждала Кирилла. Она научилась брать дело в свои руки, на руинах своей жизни организовала бизнес, у нее не было детей, в которых она могла бы найти отдушину после смерти мужа, как другие вдовы людей, живших по ту сторону закона.

Она по глупости в свое время сделала аборт, считая, что слишком молода для детей. Потом забеременеть стало проблемой, но она не теряла надежды. А сейчас со жгучей яростью сжимала кулаки, понимая, что ей даже не дали шанса попробовать зачать от Кирилла!

Она не раз слышала истории, что дело может быть в мужчине, что стоит попробовать с другим, и забеременеешь, хотя с мужем пыталась это сделать годами. Но у нее украли такую возможность, украла какая-то неизвестная замухрышка. Кирилл всегда встречался с красивыми женщинами, их приятно было считать соперницами, хоть как-то находить объяснение тому, что он снова предпочел ей кого-то другого. Она делала вид, обманывая даже саму себя, что ее мало волнуют похождения Кирилла. Он же мужчина, в конце концов, нагуляется и найдет тихую гавань в ее лице.

Она с отстраненным видом давала поручение своей помощнице узнать все о новой пассии Кирилла, а потом, стоило той выскользнуть из кабинета, вонзалась взглядом в строчки отчета, которые от волнения плыли перед глазами. Искала, изучала, пыталась понять, чем она хуже, ну чем же, чем, в конце концов?! Чем она хуже на этот раз?!

Напивалась вусмерть, разглядывая предоставленные ей фотографии Кирилла и очередной девки. Они были разные, он не придерживался определенных стандартов, Нелли не удавалось понять его типаж. Впрочем, их всех можно было назвать красивыми пустоголовыми куклами, но в чем-то она им точно проигрывала. Наверное, в возрасте… Часики тикали, как говорится. Недавно, когда Кирилл решил баллотироваться в мэры, она стала бывать у него чаще. Забрезжил свет в конце тоннеля, почти угасшая надежда снова возродилась, а тут новая напасть…

Новая женщина, которая не укладывалась ни в какие рамки. Пока Кирилл проводил с ней томительно долгие часы, Нелли от злости чуть не сломала наращенные ногти, вонзая их в столешницу. Она не могла позвонить помощнице Инге и попросить собрать данные по девице, поскольку ничего о ней не знала. Кирилл выскочил из машины, спас замухрышку, как чертов рыцарь, и привез к себе домой.

А ей даже слово не сказал, кивнул только в сторону кухни, мол, посиди там, подожди… Сколько ждать? Сколько?! Истерика потихоньку подкатывала, цепляясь ей в душу коварными липкими щупальцами, рвала и без того истерзанную душу на части. Почему бы ей не влюбиться в адвоката Костантина или бизнесмена Бориса Абрамова? Но нет же, она сидит на кухне, ждет Кирилла и наблюдает, как рослая и важная Марта Рафаиловна крутится возле плиты, готовит суп-пюре для Сони и что-то сложное для самого Кирилла. Эта женщина служила верой и правдой еще самому Святому, отцу Кирилла, поэтому ее невозмутимости могли бы позавидовать даже президенты великих держав.

Не раз спокойно занималась хозяйством во время и после криминальных разборок или попоек в доме, не унывала, когда старый хозяин, обладающий жестким характером, пытался выгнать ее с работы, а просто молча шла готовить его любимые блюда. Знала, что не так-то просто будет найти домработницу, которая согласится работать для бандитов и глазом не моргнет, если рядом раздадутся выстрелы. Откуда такая взялась, Нелли толком не знала, но не могла представить дом Булацких без этой матроны с ухоженными темными кудрями на голове.

— Чай с мелиссой, выпей, душечка, — Марта Рафаиловна поставила перед ней чашку с ароматным напитком и с изумлением вперила взгляд в ее побелевшие пальцы, терроризирующие деревянную поверхность стола. Тонкие рисованные брови приподнялись, губы, тщательно обведенные матовой бордовой помадой, растянулись в сочувственной улыбке. — Что такое, девочка?

— Марта Рафаиловна, Кирилл женится, эта… — поморщилась, не желая ругаться при домработнице. — Которую он домой притащил, от него беременна, я не знаю, какой срок, но, видимо, маленький, потому что живота нет, — проговорила она скороговоркой, согревая руки о чашку и заглядывая в мудрые глаза домработницы в ожидании ее реакции.

Та нахмурилась, выключила конфорку под томящейся сковородой и присела на стул напротив Нелли.

— Ну, когда-то это должно было случиться. После Кристины прошло столько лет. Мужчине нужна семья.

— Он делает это не для себя, а для карьеры. Мэру лучше быть женатым, — поторопилась высказать свое мнение Нелли, не желая вспоминать давно погибшую невесту Кирилла, которая когда-то перешла ей дорожку. При чем тут вообще она? Марта намекает, что после Кристины он ни разу не задумывался о серьезных отношениях? Так они ему попросту были не нужны. И сейчас не нужны, он всего лишь следует совету лучшего пиар-менеджера в городе.

— Кажется, ты сказала, что та женщина беременна? Это непохоже на политический ход. Что ж ты не подсуетилась, Нелька? Разбазаривала себя на других мужиков, а надо было дома сидеть паинькой, Кирилла к себе приглашать, у нас чаще бывать, поскромнее одеваться. Сама из себя изображала независимую стерву, так что удивляться, что кого-то другого выбрал? Он давно хотел семью, это было понятно, но ты упустила шанс. Эх, Нелька, проворонила мужика!

— Какую семью, Марта Рафаиловна? Постоянно с какими-то бабами шатался.

— Не так уж и много их было, ты преувеличиваешь. И никого домой не тащил. Только вот ты здесь всегда желанная гостья, всегда была. И теперь эта краля. Что за мамзель?

— Вообще не понимаю. Ехали себе спокойно в порт, Кириллу нужно было по какому-то делу туда заехать, а там эту девчонку прижали люди Хасанова, Кирилл пулей из лимузина, ее вырвал из лап кавказцев, а она сразу прикинулась дохлой рыбой и упала в обморок, вся такая «я жду трамвая», он и поплыл, уверен, что ребенок его. Теперь беседуют, — зыркнула взглядом в потолок, намекая на комнату на втором этаже, — уже как часа три, не считая того времени, что он катался снова в порт.

— Так, красавица, давай-ка разгладь лицо, а то у тебя вон уже носогубные складки проявляются и залом между бровей. Думай своей головой, Неля, зачем она еще тебе нужна? Ну, притащил, ну, закрылись они в комнате. Раз в обморок девка хлопнулась, явно не в постели кувыркаются. Ты не знаешь, что такое беременность на раннем сроке. Тошнота, слабость, сонливость, грудь болит. Ребенка еще не всегда сохранить удается. Сейчас, наверное, она в больницу загремит, а ты иди и уговори Кирилла спать лечь. Я так понимаю, он сразу после приема в порт поехал? Кровать не заправлена, я видела. Не спал человек, устал. Накорми, обогрей, в душ отведи… спинку помыль, — подмигнула Марта Рафаиловна и с деловым видом смахнула рукой несуществующую пыль с натертой до блеска столешницы.

— Марточка Рафаиловна, — тихим страдальческим голосом зашептала Нелли, подаваясь к своей спасительнице. — Вы так правда думаете? Вы на моей стороне? Поможете мне справиться, да?

— Естественно, Нель! Ты мне как родная. И с Сонечкой дружишь. А вот и она, — ласково улыбнулась домработница, когда сестра Кирилла на всем ходу вкатилась на кухню в инвалидном кресле и начала возмущаться: