Валентина Баева - Наследство. Моя сиротка

— Пристегнись, — посмотрел на меня. — Ты разбираешься в машинах?

— Не то чтобы прям разбираюсь, но кое-что знаю. Мой парень разбирается в этом.

На приличной скорости, объезжая машины, мы мчались по улицам. Рома подрабатывал на СТО и часто водил меня в гаражи, где без умолку восхищался тачками, что привозили на ремонт.

— Не сомневаюсь в этом.

Я не смотрела на него, но если бы он был нормальным, то можно было подумать, что он улыбается при этих словах. Нехорошее чувство не дает покоя. Надо успокоиться!

— Откуда тебе столько известно про моего парня? — с любопытством посмотрела на него, но естественно, ни одной эмоции там не увидела.

— Информация позволяет владеть ситуацией. Тебе бы не помешало научится этому.

Михаил резко остановил машину перед входом своего бизнес центра и посмотрел на меня так, что внутри все перевернулось и я невольно сглотнула.

— Мне показалось, что тебе понравился здешний ресторан и решил показать его в дневное время. Поверь, он не хуже, — вышел из машины и открыл мне дверь.

Рукой я не воспользовалась, это слишком, и вышла самостоятельно. Прошли в центр, и зашли в лифт, кроме нас никто не зашёл. Уже перестала этому удивляться.

— И часто ты водишь сам? — смотрю на циферблат увеличивающийся по экспоненте.

— Редко, но сегодня исключение, — лифт остановился и мужчина пропустил вперёд жестом.

Снова как белая ворона в тех же джинсах и блузке. Но рядом с таким мужчиной меня никто не посмеет остановить. Нам предоставили тот же самый столик.

— Ты не меняешь своих привычек? — дневной город за панорамным окном завораживает не хуже ночного.

— Смотря какие. Вино не предлагаю.

Официант принял заказ и ушел.

— Ты что-то не договариваешь, — перевела взгляд на мужчину.

— Как и ты, Дарья, но пока мы оставим свои секреты при себе.

Обед проходил спокойно под разговоры о древнем доме, который в незапамятные времена основали династию в Италии, Германии и здесь в России. Ему явно эта семья очень интересна, он знал историю графов, князей и герцогов. Один из дома был епископом.

Род переплетался с другими родовитыми семьями, и история переходила в интриги и предательства, в разорение и откровенные убийства семей и искоренение домов. Получалось, что до нашего времени дожило два дома, которые имели родственные узы: старший дом Гусберст ветвь герцога Вольцгена-Леманова основанный в Германии и старший дом Иводжо ветвь Вольцгена-Гвидела основанный в Италии.

Михаил рассказывал это с таким трепетом, что мы не заметили, как время подходило к вечеру и солнце начинало садиться. Обед плавно перешел в ужин. Меня завораживает его запал и все чаще ловлю себя на мысли, что мне приятно его общество. Может все дело в загадке, повисшей над мужчиной. Его энергетика приковывает взгляд. Даже его скупость на эмоции не вызывает раздражения в такие моменты. Что-то неуловимое притягивает меня к нему, и я чувствую себя предательницей по отношению к любимому человеку. Пусть у нас сейчас разногласия, но это пока ничего не меняет. Смогу ли я простить его? Его потребительское отношение ко мне?

— И что же сейчас с этими семьями? — отпила глоток чая и ждала продолжения.

— Главы сейчас в своих странах, а те немногочисленные наследники владеют и развивают давно переходившее наследство: бизнес, недвижимость и уникальные творения человека, — Михаил посмотрел на заходящее солнце и о чем-то задумался.

— Много таких наследников?

— У дома Гусберст осталось три поколения: дед, отец и сын. А вот дом Иводжо имеет лишь бабушку и ее внучку.

— Они общаются домами?

— Нет, они враждуют из-за того, что по мнению одного дома, другой присвоил себе право обладать некоторыми предметами искусства.

— Это увлекательная история, но мне пора возвращаться, — встала и посмотрела на встающего вслед мужчину.

— Довезу тебя, а то твой парень будет переживать, — направился к выходу, завораживая своей силой, спокойным шагом.

Те огни в глазах, когда он рассказывал историю, исчезли без следа, редкие улыбки и вовсе казались игрой воображения. Мне вдруг захотелось дотронуться до его губ и понять, каменные ли они или это просто причуда моего воображения.

Я вспомнила о Роме только когда подъехали к детскому дому. Получилось ли у него с контрактом? Мне кажется, что Михаил знал все, а может это всего лишь мои страхи.

— Спасибо за прекрасный день, но эта встреча последняя, — отстегнула ремень и потянулась к дверной ручке.

— Я бы не был настолько уверенным, — повернулась к мужчине и пожала плечами.

Михаил коснулся шершавыми пальцами моего подбородка, словно это нормально, естественно, привычно. Мурашки проползли под кожей и невольно сглотнула, не отводя с него взгляда. Очнувшись от наводнения, сморгнув его ресницами и сильнее надавила на дверную ручку.

Ночь встретила теплым ветром и редкими пениями птиц. Сейчас мое одиночество шло мне на пользу. Мне не хочется делиться тем, что происходит в моей жизни, потому что и сама не могу этого понять. Обернулась к машине, которая ждала, пока войду в ворота. Мне показалось, что я что-то оставляю там. Мне не нравятся эти ощущения, то, что тянет меня к этому опасному человеку. Порой его глаза горят каким-то злым сиянием, поглощая мою душу. Я боюсь своего порыва. Что со мной? Я точно сошла с ума!

Заснула только к часу ночи. Все думала об этих домах. Они поражали своим величием и угнетали своей историей. Люди, живущие ради денег и власти, не знающие сострадания. Вынужденные браки по расчету дошли до нашего времени и что ждёт на закате их домов не известно. Убивать, ради денег, собственной выгоды, просто омерзительно. Как им самим не тошно от себя! Довели свои семья практически до исчезновения. И ради чего?! Каких-то дорогих безделушек!

Проснулась от шума входной двери, когда открыла глаза, в комнате стоял Макс. Он выглядит напряженным, губы сжаты, а глаза дырявят меня. Смахнула наваждение и приподнялась.

— Шмолов, тебе чего?!

— Дашь, Богданов в СИЗО! — до меня не сразу дошел смысл его слов.

Что за чушь он несёт? Запоздалая апрельская шутка?

— В каком СИЗО? За что?! — выпрямилась и всмотрелась в парня.

— Его Орлов туда упрятал, он его подставил! — Макс сел на соседнюю кровать и начал теребить волосы на макушке.

Обдумав минуту его слова, и поняла, что ничего не сходится. Мое подсознание с укором вышло из угла и сложило руки на груди.

— За что он его посадил? Каким образом?

— Да все это не важно, просто поговори с Орловым, пусть он все бумажки свои от следаков заберет. Вы же встречаетесь, и ты сможешь его уговорить! — и так искренне это произнес, заглядывая в глаза.

Не долго думая, с размаху влепила пощечину, да так, что рука отразилась болью.

— Урод, я не проститутка и с Орловым не сплю. Ни с кем разговаривать не стану, пока ты мне все не объяснишь! Иначе выметайся отсюда!

Макс потер красную щеку и с недоверием посмотрел на меня. Шестеренки активно задвигались в его голове и, что-то решив для себя, посмотрел виновато.

— Богданов машинами орудует и решил тачку Орлова увести, а тот его давно пас и сдал ментам со всеми полагающимися бумагами, видео и свидетелями. Ему светит приличный срок! Выручай!

Не верю! Только не это! Они с ума сошли?! Воровать машины и это он назвал заключением договора, контракта? Так я же соучастница, получается, отвлекала главную цель! Моему гневу нет предела, думала, сильнее злится на Рому невозможно. Как я ошибалась! Внутри все рухнуло и затрещало. Я вообще отказываюсь в это верить! Он не мог поступить так! Кто угодно, но не он. Мы же вместе мечтали о светлом будущем и как это теперь можно назвать?! Мир за секунду рухнул, сдирая с моих глаз пелену.

— Орлов подставил? Он сам себя подвёл к этому! И меня в это ввязал! А теперь ты приходишь, называешь меня подстилкой и просишь вступиться?! Да вы рехнулись!! — заорала на него не в силах контролировать себя.