Ирина Стефанова - Научи меня

— Ты же тоже едешь. Всё-таки ты подруга брата невесты.

— Да, еду.

Она прищурилась, всматриваясь в моё лицо, и знаете, это жутко нервировало.

— У вас с ним всё в порядке?

— Да, — не задумываясь, ответила я.

— Уверена? Дом тяжёлый человек, порой бывает грубоват, и он тиран, что тут греха таить. Но на самом деле…

— У него большое доброе сердце, — не дала я ей закончить. — Он безумно любит своих сестёр, да так, что душит их своей заботой.

— Ты же не сказала ему об этом? — изогнула она бровь и я заметила искорки весёлости в её глазах.

— Ну-у-у… — протянула я, краснея.

Она рассмеялась.

— Ты не могла, — закачала она головой. — Или же могла?

— Он меня вывел.

— О боже!

— И я не совсем так выразилась, но смысл тот же, — отвела я глаза, когда закончила.

— Я не могу. О боже, — веселилась во всю Алла Владимировна. — Иди уже.

Я не стала спорить и покинула её кабинет.

После обеда я опять же сидела за своим рабочим столом и пыталась сосредоточиться на работе, но Никита меня постоянно отвлекал. Он либо подходил ко мне и молчал, либо просто прожигал меня взглядом. Ближе к вечеру мне это осточертело, и я, поднявшись со своего места и подойдя к нему, схватила его за локоть и потащила к лифтам.

— Да отпусти ты меня! — возмутился он.

— Объясни мне, что происходит, — потребовала я, отпустив его.

— А что-то происходит? — раздражённо и как-то по-мальчишески произнёс он.

Я прикрыла глаза и покачала головой.

— Слушай, Никит, я тебя своим другом считаю, и поэтому прошу, выражайся ясней, чтобы я поняла, в чём перед тобой провинилась.

Он сощурил глаза, а потом быстро посмотрел в сторону зала, и я проследила за его взглядом. Там стояла Алла Владимировна.

— Всё в порядке? — поинтересовалась она, не обращаясь к кому-то конкретно.

Мы закивали, и она оставила нас одних. Я ущипнула Никиту за руку.

— Ай. За что?

— Говори.

— Или что? Пожалуешься своему парню? — иронически выгнул он бровь, а у меня создалось впечатление, будто мне дали под дых.

— Я не собираюсь никому жаловаться. И мои отношения с ним тебя не касаются.

— Но я же твой друг.

Я закатила глаза. Так мы далеко не продвинемся.

— Почему ты не можешь порадоваться за меня?

— Потому что он сделает тебе больно, а я не хочу, чтобы ты плакала из-за него, Ир. Ты хорошая девушка, тебе нужен обычный парень.

Я уже было открыла рот, чтобы сказать колкость, но он меня перебил.

— И нет, не такой как я. Тебе нужен нормальный парень, без заскоков.

— Без заскоков?

— Ага. Парень, с которым ты не будешь выглядеть как декор.

У меня отвисла челюсть. Вот это да! Он считал меня декором, модным приложением для Дома? Какой ужас.

— Он любит меня, а я его. И я не буду плакать.

— На счёт последнего я сомневаюсь.

Я с большим трудом сдержалась, чтобы не треснуть его. Покачав головой, я развернулась на пятках и попыталась уйти, но Никита меня остановил.

— Прости, — произнёс он, удивив меня. — Просто я волнуюсь за тебя.

Я улыбнулась ему, и он ответил мне улыбкой, и тут мы услышали вежливое покашливание. Резко обернувшись, я встретилась с холодным бледно-серым взглядом.

— Дом, привет, — натянуто улыбнулась я, понимая, что он всё ещё зол, в принципе также как и я.

— Всё в порядке? — спросил он, внимательно рассматривая нас.

— Да, всё в порядке.

Он прищурился и посмотрел поверх моей головы в глаза Никиты.

— Вы же слышали, всё в порядке.

— Слышал. Ты готова ехать? — снова обратился он ко мне.

Я быстро посмотрела на Никиту, давая ему понять, что наш разговор не окончен, просто отложен, и снова повернувшись к Дому и улыбнувшись ему, сказал:

— Конечно, только вещи соберу.

— Хорошо. Иди. Я тебя здесь подожду.

Я неохота кивнула, а когда подошла к нему, то прошептала:

— Ты же не будешь его бить?

— А есть повод? — прошептал он мне в ответ, продолжая сверлить Никиту взглядом.

— Нет.

— Тогда нет. Ладно, иди, собирайся, — посмотрел он на меня и поцеловал в лоб.

Всю дорогу домой мы молчали. Он не собирался извиняться за те слова, сказанные в порыве злости, а я не хотела выпрашивать эти самые извинения. Но стоило нам зайти в квартиру, как наш небольшой конфликт был позабыт.

В гостиной на диванах сидели Рия и Франко. Девушка утирала слёзы, а мужчина по-хозяйски положил свою руку ей на колено. И сей факт не был не замечен Домом.

— Какого хрена тут происходит? — взбесился он. — Руки от неё убери.

Но Франко его не послушал и не убрал руки, чем ещё сильней разозлил Доменико. Когда же Дом подошёл к ним и попытался оторвать мужчину от Рии, то получил достойный отпор. Они стояли почти нос к носу и сверлили друг друга взглядом.

— Опять, — вырвалось у меня. И я, закатив глаза, прошла на кухню, игнорируя вопросительный взгляд Рии. Девушка отправилась вслед за мной.

— Это Дом разукрасил его, да?

— Угу.

— Но за что?

— За тебя, — ответила я, доставая из холодильника бутылку с водой.

— Из-за меня?

— Угу.

— О боже. Неужели он…

— Угу.

— И они?

— Наверное.

— Ужас, — обернулась она в сторону гостиной. — Но знаешь, что ещё более ужасней?

— Что?

— Франко признался, что любит меня.

— И почему это ужасно? Ты из-за этого плакала?

— Нет-нет, я плакала из-за Наоми.

Я выгнула бровь. Честно я была удивлена, узнав это. Ведь Наоми стояла между Рией и Франко. Если бы её не было, то эти двое возможно были давно вместе. Но ключевое слово это "возможно".

— А что с ней не так? — вздохнув, спросила я.

— Она больна. Очень больна.

— Не думала, что беременность можно считать болезнью, — фыркнула я.

— Да нет же, ты не понимаешь. Наоми, она… врачи выявили у неё… как же сказал Франко… деменцию.

— Деменцию?

— Ага, причём прогрессирующая.

— А это что?

В медицинских терминах я была не сильная. Деменция для меня было просто красивым иностранным словом.

— Это слабоумие.

Мои брови полезли наверх. Ого! Плохо. Очень, очень плохо.

— Это ведь…

— Франко сказал, что это может привести к психическому маразму.

— Ох, — выдохнула я.

Рия закивала и замерла, когда мы услышали грохот в гостиной. Выбежав из кухни, мы с ней оторопели. Мужчины просто напросто громили гостиную. За таким действом их застали Вики с Алексом. Ох, и долго же Вики отчитывала этих двоих.

Это был, наверное, самый волнительный день в её жизни, она выходила замуж. Всё было распланировано, любая мелочь была учтена, вот только Вики бы большую часть народа повыгоняла, особенно тётушку Линду, которая надоедала ей советами, как надо приголубить мужа в первую брачную ночь. Вики же терпела, но её терпение грозилось закончиться, и возможно, что прямо на церемонии.

Саму церемонию решили устроить в Стокгольме, чтобы огромная туча родственников Алекса не тащилась в Рим. И вот поэтому они сейчас были в номерах "Grand HТtel Stockholm". Через какой-то час она спустится в банкетный зал, где их с Алексом поженят, и всё это на глазах у полсотни гостей, из которых добрая половина, а может и больше, была роднёй Алекса.

Она в очередной раз посмотрела на себя в зеркало. Вроде всё нормально. Платье сидело идеально. Оно было приталенным, не пышным, с кружевом, а ещё у него был длинный пояс, что завязывался спереди и висел на бёдрах. Волосы были распущены и зачёсаны на правый бок, и ещё столько кудрей у неё в жизни не было, но зато было красиво и всё залакировано. Лёгкий макияж, в котором выделялись алые губы, под цвет, кстати, букету цветов. Вот и всё, хотя нет, классические белые лодочки завершали образ.

— Ты у меня просто красавица, — проворковала Рия, разглядывая её в зеркало.

— Думаешь? — не уверенно спросила Вики, глядя сестре в глаза через зеркало.

— Конечно. Откуда неуверенность взялась? — нахмурив бровки, спросила Рия.

— Ну, — уставившись на свои руки, начала Вики, — столько народу. Я волнуюсь просто. Ты же прекрасно знаешь, что я все эти вечеринки терпеть не могу. И откуда у Алекса столько родственников? — задала она риторический вопрос, на который Рия только улыбнулась.