Она положила руку на живот, и он проделал тоже самое, накрыв её руку своей.
— Здесь наше будущее, — понизил он голос, будто боялся, что их услышат. — Здесь моё счастье, — переместил он руку на грудь девушку, туда, где билось сердце, заставив задыхаться. — Здесь моя сладость, — поднял он руку выше к её губам, а после наклонился и поцеловал.
Он целовал Иру медленно, словно пробуя на вкус, и ему безумно нравился этот вкус, он был готов наслаждаться ей до конца дней, зная, что ему всегда будет мало. Оторвавшись от любимой, в его голову пришла мысль, что он чертовски везучий гадёныш, потому что он смог завоевать такую девушку, как Ира, и не просто завоевать… То, что она носила его ребёнка, то, что она согласилась стать его… его женой — разве не подтверждали сей факт? Он и, правда, чертовски везучий гадёныш.
Опустившись на колени перед Ирой, Дом прижался губами к её животу и поднял глаза, радуясь тому, что глаза его любимой блестят от счастья.
— Так, когда мы с тобой поженимся? — поинтересовался он.
— О, ты интересуешься моим мнением, — усмехнулась она, зарываясь пальцами в его волосы.
— Конечно. Мне всегда интересно твоё мнение.
— Да уж, я заметила.
— Эй!
— Ладно-ладно, — рассмеялась она. — Может после родов?
Он нахмурился.
— Раньше? — спросила она, изогнув бровь.
— Да, раньше.
— Но Дом…
— Нет-нет, не хочу ничего слышать. Не хочу, чтобы мой ребёнок родился вне брака. Считай меня старомодным, если хочешь.
Она закатила глаза и покачала головой, и Дом ойкнул, когда она дёрнула его за волосы.
— Ну и зачем ты меня спрашивал об этом, если уже сам всё решил, а?
— Ну, — он даже покраснел, — я не мог не спросить.
— Гадёныш.
— Ага, но твой гадёныш.
— Это уж точно. Мне подфартило.
— Нет.
— Нет? — удивилась она и Дом погладил её животик, а потом снова поцеловал.
— Это мне повезло. Потому что не будь тебя в моей жизни, я бы так ничему и не научился.
Когда она снова заплакала, Дом выругался, поднялся и обнял её, шепча на ушко нежные слова. Он не лукавил, говоря, что она многому научила его, и он был благодарен ей за это.
Как бы не уговаривали меня подруги на счёт пышной, торжественной церемонии, но так и не смогли уговорить, хотя Дом решил всё за всех, как и всегда. Я хотела скромную свадьбу, с минимум гостей. Чёрт, да была бы моя воля, мы бы просто расписались, как сделали изначально Рия с Франко и всё, на этом успокоились, но нет же, Дом был на их стороне. Когда я спросила его, зачем всё это, он ответил чётко и просто, что хочет, чтобы у нас было всё самое лучшее. Господи, я не считала, что это был веский аргумент, но сдалась, потому что устала спорить. Раз он хочет этого, то пусть, правда с одним условием — никакой церкви. И поэтому мы устроили выездную церемонию, как говорится, не отходя от кассы. Особняк украсили белыми цветами, ленами, шариками. На мой взгляд, было слишком много белого, но девочки стояли на своём. Знаете, для меня стало сюрпризом, что Лида спелась с сёстрами Дома. И теперь они с тройной силой взялись за меня.
— Ох, какое замечательное платье, — ворковали они, пока на меня натягивали это самое платье. Здесь была также моя мама, Алла и Эли. Да Господи тут был практически весь мой отдел из "Де Лука инкорпорейтед", но в данный момент со мной были только шесть женщин и один мужчина, какой-то новомодный модельер, который специально шил в сжатые сроки для меня свадебное платье.
— А ну-ка давайте повернёмся так, чтобы нам аккуратненько разместить ваш животик, — суетился мужчина, а я безропотно выполняла все его требования.
— Мама перестань плакать, — попросила я, когда увидела, как она вытирает слёзы.
— Вот будешь на моём месте, посмотрим, как ты себя будешь вести, — парировала она.
Я лишь закатила глаза и развела руки в сторону, позволяя мужчине поправить платье на животе. Когда всё было готово, вернее, когда меня упаковали, разревелись все кроме меня.
Окинув своё отражение в зеркале, я улыбнулась. Что ж, выглядела я мило даже с огромным животом наперевес. Повернувшись к своей свите, я ещё шире улыбнулась и сделала два больших пальца вверх, зная, что они ждут моего решения. И когда я показала, что меня всё устраивает, то они вздохнули от облегчения.
Выйдя из кабинета Дома, что был на первом этаже (да-да, мы его оккупировали), я почувствовала, что меня потряхивает. Я шла к веранде, где уже собрались все гости, и молилась, чтобы меня не стошнило в самый ответственный момент, потому что нервы были на пределе, голова раскалывалась, руки дрожали. Но стоило мне увидеть Дома стоящего около представителя мэрии, как моё состояние улучшилось и я чуть ли не побежала к нему, хорошо, что папа меня одёрнул, иначе я бы точно что-нибудь снесла или, не дай бог, упала бы сама. И вот мы медленно продвигались сквозь толпу, которая расступилась, образуя коридор, шли к моему жениху, который, о Господи, улыбался мне и не сводил с меня свои бледно-серые глаза.
Стоило отцу передать меня Дому, как я почувствовала, что ноги отказываются держать меня.
— Ух, — вдохнула я и улыбнулась, когда Дом меня поймал, — чуть не упала.
— Похоже, я сразил тебя наповал, — прошептал он мне на ушко.
— А как же! Ты у меня такой красавец в этом чёрном костюме. Глядишь, кто-нибудь попытается отбить.
— Пусть только попробуют, — подхватил он и развернул меня к женщине, которая должна была нас поженить.
Сама церемония была короткой, а всё из-за моего положения. Тяжеловато мне было долго стоять на ногах, поэтому решили быстро всё свернуть. Поначалу меня уговаривали сесть на стул, но я наотрез отказалась. И вот когда были произнесены слова: "Объявляю вас мужем и женой", я расплакалась, а Дом меня крепко поцеловал.
Слёзы текли по моим щекам. Я смотрела в любимые глаза и не могла поверить, что это совершилось, что этот мужчина теперь официально был моим, что он был рядом, что он любил меня, что мы совсем скоро станем родителями. Это было так замечательно, так волшебно, так… что у меня просто закружилась голова и я начала оседать. Последнее, что я увидела перед тем, как темнота поглотила меня, это было испуганное лицо Доменико.
Где-то вдалеке я разговаривали люди, играла музыка. Где-то вдалеке. Я нахмурилась и попыталась открыть глаза. Не получилось. Ещё попытка. И снова провал. Будто меня что-то удерживало, что-то… Но когда я почувствовала прикосновение губ к виску, то улыбнулась и нашла в себе силы всё-таки открыть глаза, и я тут же наткнулась на лицо Дома. Он разместился рядом со мной и лежал на боку, вытянувшись.
— Привет, — улыбнулся он, а потом поцеловал меня в щёку.
— Привет.
— Ты меня зачем так пугаешь? — тихо спросил он, будто мы могли кого-нибудь побеспокоить.
— Я не хотела. Честно-честно.
— И всё же напугала.
— Прости, — покраснела я.
— Как ты себя чувствуешь?
Я прикрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Вроде нормально.
— Значит, готова спуститься к гостям и начать празднование.
Я огляделась. Мы были в спальне Дома, вернее, в нашей спальне, и задумалась, а хочу ли я спускаться вниз. Пожалуй, нет. Повернувшись к нему, я покачала головой, заставив его рассмеяться, и он поближе пододвинулся ко мне.
— Полагаю, что за нами всё равно придут, и если понадобиться, вынесут на руках. Ты же знаешь…
Я не дала ему договорить, положив палец к его губам.
— Ещё немножко, хорошо? Я хочу побыть с тобой ещё чуть-чуть. Я…
— Только чуть-чуть? — изогнул он бровь и наклонился ко мне.
— Дом, ты же знаешь, что я имела в виду.
— Знаю, — приблизился он, — но всё же ответь.
Я посмотрела в потолок, пытаясь сдержать смех.
— Ну-у-у-у… — протянула я, — чуть-чуть это слабо сказано, но ты же сам сказал, что нас с тобой вынесут отсюда, если мы не спустимся.
— Мы можем забаррикадироваться, — предложил Дом, а я рассмеялась.
— Ага, я уже представляю, как мы с тобой держим оборону от твоих сестёр и Лиды, и ещё кучи гостей. Да-а-а… будет весело.
Мы рассмеялись, а потом резко замолчали. Тишина, что возникла между нами, говорила больше, чем слова. Мы были рядом друг с другом, мы любила друг друга, а значит, сможем преодолеть всякие трудности, опыт у нас уже имелся, но самое главное, мы хотели быть в жизни друг друга, я видела это в его глазах, и думаю, он видел это же в моих. Но когда Дом наклонился ко мне, чтобы поцеловать в дверь забарабанили.