Симпатия мужчины к женщине? Этот вариант Волков не позволял себе рассматривать всерьез. Он не наивный мальчик, и влюбиться в девушку из другого мира, куда путь ему заказан ― глупо. Вересов дал ясно понять, на каких машинах привыкла ездить его дочь, каких мужчин видеть рядом с собой. Увы, он, Ваня Волков, даже именем и фамилией не вышел для их семьи. Слишком простецкие.
Он нарвал яркий букет разнообразных цветов и услышал знакомое тявканье. Собака! Она кинулась на него, довольно виляя хвостом и пытаясь закапать его всего слюной.
― Побежали к Ире! Эй, Собака, беги за мной!
Ирина ахнула, когда из-за кустов выбежал Волков с цветистым букетиком, а за ним очертя голову неслась лохматая темная собака. Зверь подбежал к девушке и запрыгнул грязными лапами на ее белое платье.
― Собака! Черт, испортила платье! Прости, я возмещу ущерб, ― произнес Иван и почесал затылок, уже прикидывая, во сколько его месячных зарплат обойдется это платье от кутюр.
― Успокойся, что за глупости! Пусть пачкает, только бы не укусила, ― Ирина боязливо коснулась спутанной шерсти собаки и погладила ее, наблюдая за лихорадочно высунутым языком и частым дыханием. ― Это твой друг? И как его зовут?
― Собака.
― Ну, я поняла, что это не кот, ― усмехнулась она. ― А имя-то у него какое? ― спросила, почесывая это чудо за ухом.
― Я и говорю, Собака. К сожалению, я не поэт, а всякие Барсики и Шарики звучат как-то несолидно. Моя фантазия остановилась на «Собаке».
― Барсик ― кошачье имя! ― хихикнула девушка.
― Неважно. Все равно заезженное. А Собакой собаку еще никто не называл! ― гордо сказал он и ударил себя в грудь, вызывая новый приступ смеха у Ирины. ― Кстати, это тебе, ― протянул ей маленький кусочек пестрого лета.
Девушка отпустила собаку и взяла букетик, ощущая в душе волнующееся море переживаний. Над головой просвистела птичка, вторя своей подруге или своему другу, и Ирина замерла, вдыхая аромат живых, только что сорванных для нее цветов.
― Как будто я вчера родилась, ― вздохнула она. ― Все такое новое и непривычное, будто я жила до этого за каменной стеной, знаешь, как в великих антиутопиях.
Волков сел прямо на траву и слушал ее с нескрываемым интересом. Пусть этот соловей поет и радует его уши своим голоском.
― Цветы для меня не в новинку. Дома у нас на каждом столике всегда стоит свежий букет, и поклонники часто дарили. Раньше повод был не нужен. Прямо как с платьями, ― горько улыбнулась Ирина. ― Стоит стать кале…
― Кому-то совсем не жаль свою красивую филейную часть, ― кашлянул в кулак Иван.
― Стоит стать красоткой, ― поправила себя она, скользя по Волкову лучистым взглядом, ― и звонят тебе только по праздникам, цветы дарят по особенным датам, а не просто так… Но сейчас я держу в руках простые полевые цветы, а радости они доставляют мне несравнимо больше сотни голландских роз.
― Не всё то золото, что блестит. И не все те люди, что ими называется, ― изрек Иван и, сорвав травинку, покрутил ее между пальцами.
― И к собакам я всегда относилась крайне спокойно. У Марка в Париже живет доберман, но я всегда старалась его обходить. А твоя Собака такая милая и живая, хочется с ней бежать играть.
— Подожди еще немного, будешь быстрее нее рассекать по лугам, — ободряюще сказал мужчина и улыбнулся, видя, как его слова действуют на нее.
Как часто люди теряют веру не то что в чудо, а в самих себя только потому, что другие люди в них не верят. Как мы зависимы от чужого одобрения или порицания. Мы сами запираем себя в клетки со стальными прутьями, сами заточаем себя в тюрьмы, из которых не можем сбежать.
Волков хотел спросить ее по поводу занятий с тренером, но не успел, так как из-за дома с громкими криками выбежал Михалыч, а за ним, громко лая, Собака.
— Мишаня, спокойно, — осадил его пыл Иван. — Здесь девушка, не пугай ее. Откуда вы мчитесь?
— Там пацаны уже собрались на поле! Ты играть будешь или нет? Только тебя ждут! Миледи, — послал донжуанскую улыбочку Ирине.
— Я совсем забыл! — хлопнул себя по лбу Волков. — Мы договорились с парнями погонять мяч. Скажи им, что я не могу сегодня.
— Нет, нет! — запротестовала девушка. — Идем на поле. Я с радостью посмотрю на вашу игру.
— Там не совсем поле…
Михалыч с Собакой рванули обратно, оповестить всех, что Волчара с ними. А Волков взял Ирину на руки и понес к «полю».
— Коляска не продерется туда. Под «полем» мы понимаем кусок не сильно заросшей травой местности, а ворота у нас самодельные. Деревенский футбол. Лига чемпионов.
Воспользовавшись моментом, она прильнула к Ивану, закрывая глаза от изысканного удовольствия быть на руках такого сильного мужчины. Подлинно женское счастье — чувствовать его руки на своей талии, слышать уверенные шаги и его размеренное дыхание. Ее кожа касалась его обнаженного торса, и это соприкосновение заставляло нервные окончания бесноваться в лихорадочном танце, завывать от помутнения рассудка. Он погубит ее, неосознанно, ненамеренно, но точно погубит.
— Эй, Волчара! — закричали такие же полуобнаженные парни, собравшиеся вокруг футбольного мяча.
Иван смутился, проклиная этого долбанного Волчару! Он даже не догадывался, как его спутнице нравится Волчара, какой эффект на нее производит его сила и репутация среди друзей.
— Какая крошка, — подал голос Димон, самый распутный из их компании. — Она с тобой, или можно пригласить на свидание?
Ирина сильнее сжала его шею, пряча лицо. Она же калека, какие ей свидания! Так неловко и неприятно от своей убогости как женщины.
— Закрой рот, — рыкнул на него Волков, и вся компания резко притихла, точно шакалы, опуская глаза.
Мишка что-то шепнул на ухо Димону, и тот чертыхнулся про себя. Надо бы хоть иногда держать язык за зубами.
— Поболеешь за меня? — спросил Иван, усаживая девушку на пенек. Рядом с ней устроилась на земле Собака.
Она кивнула и чмокнула его в щеку. Невозможно сдержать себя. Она стала поступать как маленькая девочка! Хочет целовать его — целует. А ведь знает, что это неправильно. Знает, что он не выказывал к ней романтической симпатии. Но так хотелось ощутить те волшебные искорки в пальцах, когда его щетина колет ее губы…
Волков бросил на нее короткий взгляд, по которому нельзя было понять, осуждает ли он ее за фривольное поведение или требует добавки, и убежал на поле. Игра началась, и Ирина не успевала следить за бегающими туда-сюда фигурами. Собака тявкала, приподнимаясь на лапах, словно понимая правила и смысл игры.
Идиллия! Девушка улыбалась, иногда трепля животное за шерстку, и думала о том, как она была в Бразилии на чемпионате мира по футболу. Сам футбол ее никогда не интересовал, но ее тогдашний молодой человек потащил туда своих друзей, ну и ее прихватил. Однако тот чемпионат не сравнится с тем, что она видела сейчас. Настоящий задор, настоящая мощь, азарт, даже ее пенек удобнее бразильских трибун.
В ее ногу что-то ударилось, и Ирина увидела мяч у своей ноги. Жаль, не сможет подать его ударом ноги.
— Я нечаянно! — крикнул кто-то из ребят, опасливо косясь на Волкова, как бы не получить по шапке.
— Принесешь им мяч, а, Собака? — прошептала Ирина на ухо животному и подала ему мяч.
Собака схватила зубами мяч и, размахивая хвостом на своей волне, принесла его на поле. Парни похвалили ее и отпустили обратно. Ирина обняла ее, целуя в лоб. Какое умное животное! Через какое-то время вся местность огласилась дикими взрывами криков и улюлюканья.
— Мы победили! — подбежал к ней, вереща, Волков и подхватил на руки. — Мы их сделали!
Девушка смеялась и обнимала его, не обращая внимания на пот, катившийся градом по телу молодого человека. Даже с волос срывались капли пота и падали на лицо.
— Фу, какой я мокрый, — сказал он и понес ее к дому. — От твоего платья вообще уже ничего не осталось. Твой отец привезет меня в лес и будет пытать, чтобы узнать, что я такого делал с тобой.
— Когда он увидит мои счастливые глаза, поверь, он одарит тебя чистейшим золотом, — ответила Ирина, чувствуя в себе бушующий океан радости. Волны поднимались, затопляя ее блаженством с головой, и отходили, давая вдохнуть воздуха. — Я не шучу!