Адалин Черно - Наваждение, или Мой чужой мужчина

— Я сейчас наберу доктора. Надеюсь, он сможет приехать за несколько часов и осмотреть вас, — намеренно перехожу на “вы”, потому что мужчина мне не знаком, а я не очень хочу впускать его в свою жизнь, хотя понимаю, что он и так вошел в нее, пусть и без моего разрешения.

— Тебя, — поправляет мужчина. — Мне кажется, я не выгляжу на шестьдесят, чтобы мне выкать.

Я коротко киваю и выдавливаю из себя легкую улыбку, после чего ищу в контактах имя Лешки. Набираю… друг берет примерно на пятом гудке.

— Евгения! — кричит он. — Ты время видела? Десять утра. Первое января! Если ты звонишь поздравить меня с Новым годом, то иди в задницу, — он шипит в трубку, но все-таки замолкает, предоставляя мне возможность говорить.

— У меня проблема, — тут же перехожу к делу. — Я тут вчера встретила мужчину… — запинаюсь, не зная, как обрисовать ситуацию покороче, когда слышу недовольное в трубке:

— Женя, мать твою! Я лег в четыре утра, а ты мне звонишь, чтобы рассказать, как ты встретила мужчину? У тебя муж есть!

— Леша, — возмущаюсь я и продолжаю. — У мужчины потеря памяти. Он не помнит, как его зовут, где он живет. Ничего не помнит, в общем.

— Он в сознании? — профессиональным голосом спрашивает Леша.

— Конечно!

— Травмы? — так же сознательно спрашивает доктор.

— Есть одна, но она с виду не настолько ужасна, чтобы вызвать потерю памяти, — комментирую, понимая, что она не является точной причиной того, что мужчина потерял память, хотя… я не доктор.

— Я понял. Скорую вызывали?

— Нет, тут такое дело… мужчина небедный и…

Я запинаюсь, не зная, как это обрисовать. Еще вчера я думала, что встречу новый год с мужем и подругой, весело проведу время, лягу спать под утро и займусь классным сексом, а сегодня есть реальность, больно бьющая по сознанию: ничего этого и близко не будет. Все, что меня ждет: детективная история, возможно даже, опасная.

— Поня-я-ятно, — тут же тянет друг. — Приезжать к тебе?

— Да, — быстро говорю я.

— Через час буду.

Я кладу трубку и поворачиваюсь к мужчине, говорю, что врач скоро будет и предлагаю выпить чаю.

— Не уверена, что вам… тебе можно кофе, — оправдываюсь я и решительно иду на кухню.

— Твоему другу можно доверять? — интересуется незнакомец, выразительно прожигая меня взглядом.

— Конечно, — говорю я. — Если не ему, то я не знаю кому.

— Хорошо, я расплачусь. Как только найду себя, расплачусь, — уверенно говорит мужчина.

— Не уверена, что он возьмет деньги.

На самом деле я уверена, что не возьмет. Медицина, отчасти, его призвание, и он с радостью выполняет свою работу. И вот случай этого мужчины, я уверена, ему понравится. А уж то, что им будет заниматься только он и никто больше…

— Какой чай любишь?

Незнакомец пожимает плечами и поджимает губы, а я едва не бью себя по лбу, понимая, какую глупость сказала.

— Прости, — тут же говорю я.

— Да ничего. Я пытаюсь вспомнить и не могу.

Он резко бьет кулаком по столу. Так, что расставленные на нем вазочки с сахаром и солью подпрыгивают и со звоном опускаются на поверхность, чудом не опрокидываясь.

— Черт! Извини, — выдает он.

Я молчу, не зная, что сказать. Отворачиваюсь, нажимаю кнопку включения электрочайника, достаю крушки и насыпаю заварку. Руки дрожат, мозг отказывается принимать происходящее. Я впустила в дом совершенно незнакомого мужчину. Да, он одет в дорогую одежду, у него на руке не дешевые часы, а разговаривает он как представитель элиты, но черт возьми, чем я думала?

Ложечка неловко стучит о чашку, когда я насыпаю сахар, и я со звоном бросаю ее на стол, смотря на то, как прозрачные хрусталики рассыпаются по поверхности. Хватаюсь руками за столешницу и прикрываю глаза, пытаясь взять себя в руки, потому что страх накрывает с такой силой, что я едва держусь, чтобы не закричать во все горло и не позвать на помощь.

Я с трудом перевожу дух, когда чувствую, как моих плеч касаются горячие мужские руки. Меня сковывают тиски, а немой крик застывает в горле. Желание и кричать и молчать одновременно накрывает с такой силой, что я едва делаю вдох. Ловлю себя на мысли, что его прикосновения не так ужасны. Он легонько сжимает мои плечи и придвигается ближе. Я успеваю распахнуть глаза, когда слышу совершенно спокойный, но до ужаса сексуальный голос с легкой хрипотцой:

— Прости меня, Женя, пожалуйста, прости.

Незнакомец

— То есть, теоретически я все вспомню? — уточняю у доктора, потому что все его слова кажутся мне чем-то сверхнепонятным. Куча терминов, из которых я понимаю только то, что все это временно.

— Совершенно верно, — утверждает он и что-то записывает.

Я киваю, а сам перевожу взгляд на Женю, которая разместилась на другом конце дивана и подтянула под себя ноги. Она расстроена и не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять это.

— Вам необходимо пройти обследование, чтобы исключить внутренние повреждения.

— Это можно устроить без документации? — тут же уточняю я, потому что если с документами, то первое, что нужно будет сделать: обратиться в полицию.

— Теоретически да, — уклончиво отвечает доктор. — Завтра я буду на смене, сделаем обычное обследование, запишем вас под другим именем и все.

— Отлично, док, — я бегло смотрю на него и снова перевожу взгляд на Женю.

Я чувствую вину и не знаю, как извиниться. Она оттолкнула меня, когда я попросил прощения, а потом явился этот Алексей. И вот сейчас я надеюсь на то, что она выслушает меня, когда он уйдет.

— Жень, — врач обращается уже к ней. — Мужчине нужен покой и минимум эмоциональных стрессов до обследования. Никаких нервов. Посмотрите фильм, поужинайте, выпейте успокоительного, я запишу какой препарат купить, — это уже мне.

Женя кивает и улыбается, а я жду, когда она выпроводит этого Алексея. Нет, он парень нормальный, по крайней мере, во много раз лучше ее мужа, но сейчас я хочу, чтобы он ушел. Вместо этого она предлагает ему чаю и уходит на кухню, а я остаюсь в гостиной, сажусь на диван и прислушиваюсь, но ничего не слышу.

Когда, наконец, гремит дверь, я выдыхаю и покидаю комнату, чтобы поговорить с Женей. Захожу на кухню и встречаюсь глазами с Алексеем.

— А где Евгения? — интересуюсь я.

— Ушла.

— Куда?

— Послушай-те, — говорит Леша, — я понимаю, что вам нужна помощь, вы потеряли память, но вы женщину не пугайте. Она мне целую петицию выдала о том, что вы ведете себя странно. Я знаю, что такое поведение нормально в вашем случае, но это так… на будущее.

Я сглатываю, надеясь, что меня сейчас не выставят за дверь и не скажут, что больше мне никто помогать не станет.

— Я вас понял, — коротко бросаю я. — Куда, все-таки, ушла Евгения?

— К соседке. Придет минут через десять.

— Хорошо.

Я собираюсь свалить из кухни и последовать совету доктора — полежать и не напрягать мозг в эмоциональных нагрузках, но у дока другие планы.

— Подождите, — говорит он. — Я вижу вашу заинтересованность в Евгении, но он замужняя женщина, к тому же… подумайте, что будет, когда вы все вспомните. Возможно, у вас уже есть девушка, невеста или даже жена. Представляете, каково потом будет вам осознавать, что все это ложь и лишь временное помутнение.

Я смотрю на него тяжелым взглядом и понимаю, что он прав. Меня тянет к Жене, но до тех пор, пока память не вернется ко мне, эту тягу нужно подавлять.

— Я понимаю, — говорю я. — И не собираюсь делать что-то, после чего она останется несчастной.

Рыцарем я был, что ли? Где-то же научился говорить так искренне и прозаично, чтобы убеждать всех в том, что собираюсь поступить так, как сказано, когда как сам в этом не то, что совсем, но не уверен. Женя уж слишком притягательна и такая… я даже не могу передать, но почему-то в первые же сутки после того, как я увидел ее, мне захотелось быть рядом и оберегать ее.

Женя действительно возвращается минут через двадцать. И только после этого квартиру покидает Леша.

— Завтра поедем на обследование, Лешка все устроит, — Женя заходит в комнату и аккуратно садится на стул у дивана.

— Спасибо, Жень. И… прости. Вряд ли я такой неуравновешенный в жизни, просто… это состояние, когда ты ничего не помнишь, не знаешь. Я даже имени тебе сказать не могу.