Вместо ответа, главарь обнял Зинаиду за талию, не обращая внимания на ее сопротивление, и прижал к себе.
— Видишь, Петров, я получил больше чем брошь. Она будет согревать меня долгими зимними ночами.
— А как же Алена? — нахмурил брови Петров. — Что ей делать?
Владислав небрежно пожал плечами:
— Пусть учится делить меня с другими.
— Отпустите меня! — закричала Зинаида, колотя кулаками в широкую грудь. Но Владислав лишь сильнее сжал свои объятия. Он с легкостью сделал ее своей пленницей, что, безусловно, злило девушку. Она в ужасе отпрянула, когда лицо бандита склонилось к ней. — Пожалуйста! Умоляю! Отпустите меня!
Владислав мурлыкал и ласкал ей ухо.
— Только когда вы доставите мне удовольствие, княжна… А может, и потом я не захочу освободить вас.
Он подхватил ее одной рукой, легко поднял, забросил на плечо, и девушке стало тяжело дышать. В этот момент со стороны капитана Некрасова донесся какой-то шум, Владислав с любопытством поднял голову. На этот раз капитан пришпорил коня, чтобы броситься на спасение Зинаиды, но несколько разбойников уже схватили его лошадь за седло и грубо стаскивали офицера на землю.
— Прекратите, капитан! — с издевкой произнес Владислав. — Вы же не надеялись, что женщина достанется вам? Вы только слуга царя.
Бандит с ухмылкой поправил положение ноши на своем плече и любовно хлопнул Зинаиду по бедру. Обозленная княжна завопила от ярости и принялась колотить богатыря кулаками по спине.
— Отпустите меня! Подлец! Преступник!
Не обращая внимания на сопротивление, Владислав подошел к коню и отдал несколько приказов своим людям:
— Что вы пялитесь на меня, как дураки?! Немедленно принимайтесь за работу! Заберите все, что есть у этих людей, и осмотрите карету! Тащите все. Потом возвращайтесь в лагерь и ждите меня. Скоро вернутся те, кого я послал в Москву за новыми людьми. Пусть женщины приготовят для них праздничный ужин. Они, без сомнения, и маковой росинки не держали во рту и должны насладиться вновь обретенной свободой. Я присоединюсь к празднику, когда разберусь с этой дамой. — На губах его заиграла неприятная, похотливая ухмылка. — Если она окажется достойной моего внимания, то царю придется поискать другую любовницу.
Иван Воронский пытался оправдаться перед собой за то, что не бросился на защиту княжны. Эта экстравагантная, по его мнению, женщина в платье шлюхи заслуживает того, чтобы стать добычей беспутного разбойника. Если бы она была одета, как подобает боярыне, и послушалась его советов, то подобного не произошло бы. Зачем привлекать к себе внимание? Зинаида сама виновата во всем. Хотя, похоже, белокурый разбойник по-настоящему увлекся девушкой. Даже одежда из корабельной парусины не спасла бы ее.
Зинаида сидела на лошади вора и раздумывала, есть ли у нее шанс для побега. Или сейчас, или никогда. Как только Владислав окажется рядом, все будет потеряно.
Поводья болтались, а из седла торчал кнут. Зинаида не имела права упустить такой возможности. Надеясь обрести свободу, она схватила уздечку одной рукой, кнут — другой и несколько раз яростно ударила им Владислава, который пытался выхватить его из ее рук. Девушке удалось удержать кнут, и она толкнула разбойника ногой в грудь.
Владислав не ожидал такого нападения, да еще столь энергичного. Этот человек не раз бывал в схватках, достаточно закалился и посчитал, что девушка слишком хрупка и не решится на открытую борьбу. И все же она не могла справиться с таким сильным мужчиной.
Разбойник быстро выбил у нее кнут, поранив Зинаиде руку. Сжав зубы от боли, девушка схватила уздечку другой рукой, но пальцы Владислава уже держали ее, удерживая поводья. Собрав последние силы, она опять ударила бандита, отлично понимая, что долго сопротивляться не сможет. Но пока еще хватало сил, Зинаида уступать не собиралась. Через несколько мгновений княжна поняла, что ее попытки изменить ситуацию ни к чему не приведут. Разбойник задрал ей юбку и нагло положил руку на обнаженное колено. Скромность Зинаиды взбунтовалась, но его пальцы больно впились в ее тело, и Зинаида вскрикнула от боли. Оставалось только сдаться. Она прекратила борьбу, хотя в глазах все равно горела ненависть.
Выиграв схватку, Владислав уже любовно погладил обнаженное бедро девушки. Зинаида в ужасе отпрянула и издала крик ярости. А затем влепила ему такую пощечину, что у того в ушах зазвенело.
— Убери свои грязные руки, мерзавец! Царь отрубит тебе голову за это!
Владислав внимательно посмотрел на девушку, убрал руку и потер покрасневшую щеку. Его догадки оказались правильными: эта гордая княжна так просто не сдастся. Она доказывала это всем своим поведением.
— Прежде чем настанет этот день, ваш драгоценный царь должен найти людей, которые схватят меня. Ходят слухи, что он нанял инструкторов за границей для своих солдат. Но им со мной не справиться. В армии государя нет равных мне. Посмотрите на вашу свиту, если сомневаетесь. — И он кивнул в сторону охранников, а потом схватил обе руки Зинаиды и впился в нее взглядом: — Неужели вы тешите себя глупой надеждой, что кто-нибудь из этих храбрых кавалеров спасет вас? — Он жестом показал на капитана Некрасова, окруженного разбойниками, а потом — на Ивана Воронского, которому в этот момент приказали раздеться. — Лучше будьте благоразумны. Никто из присутствующих здесь не бросится вам на помощь.
Зинаида попыталась впиться ногтями в лицо Владислава.
— И все же, господин Зверь, — прокричала она, — вы заплатите за все. Вас схватят, предадут суду и повесят. Я об этом позабочусь! Обещаю!
Владислав только рассмеялся в ответ:
— Все наоборот, княжна. Я использую вас. Вы моя пленница, пока я этого хочу…
Он не закончил свою мысль — в лесу раздались пистолетные выстрелы. Трое из банды повалились на землю. Потом четвертый упал из седла и медленно сполз на землю, смотря на главаря невидящими глазами.
Затем прогремел еще один выстрел, послышался топот копыт, и узкая дорожка заполнилась всадниками. Во главе подразделения солдат скакал царский офицер, в покрытой пылью одежде, высоко подняв над головой саблю. Часть разбойников пустилась в бегство. Их застали врасплох, и солдаты уже выиграли схватку. Лошадь офицера выскочила вперед.
Бандиты, как дикари, набросились на служивого, стараясь выбить его из седла и разделаться навсегда, но, как ангел мести, он разил саблей справа и слева. Повсюду слышались крики раненых. Один за другим разбойники падали под его ударами и в конце концов почувствовали необъяснимый страх.
Казалось, этот человек заговорен от вражеского оружия. Но вдруг богатырского сложения разбойник бросил копье в офицера. Оно попало в шлем и сорвало его. Кавалерист покачнулся в седле, бандиты возликовали. Офицер, словно пытаясь прийти в себя, замахал головой, и преступники решили, что он серьезно ранен, а значит, месть близка.
Этого момента ждали многие, и Владислав — тоже. И радовался, что его люди вот-вот одолеют противника. Зинаида же застонала от ужаса, когда убийцы набросились на офицера, предвкушая скорую расправу.
Офицер правильно оценил опасность и идеально отреагировал на нее, как прекрасный воин, тонко чувствующий, откуда исходит угроза. Его лошадь завертелась по кругу, головы нападающих полетели с плеч. Офицер вырвался из окружения, держа над головой окровавленную саблю, по дороге сметая наземь все новые и новые жертвы.
Зинаида поймала на себе взгляд храбреца, явно выделившего ее в толпе. В этот момент он показался ей не простым смертным, хотя к голове его прилипли мокрые волосы и измазанное грязью лицо оставалось в сумерках безликим пятном. Дорогая одежда была покрыта кровью.
Если бы Зинаиде пришлось создавать себе идеал рыцаря, этот образ как нельзя лучше соответствовал бы ему.
Видя, что враги пересиливают его, Владислав больше не терял времени. Он прокричал команду отступать, вскочил на лошадь с пленницей, не обращая внимания на то, удобно ей или нет. Разбойник был обеспокоен только собственной безопасностью. Он изо всех сил пришпорил коня и поскакал в лес, унося ноги.
Зинаида почувствовала, какие у него сильные и проворные руки. Иначе она упала бы на землю, так как конь не бежал, а летел. Это был арабский жеребец смешанных кровей, сильный, длинноногий и очень быстрый. Его бег не мог идти в сравнение с бегом выращенных в России скакунов.