Хайди Маклафлин - Навсегда моя

— У вас сегодня компания, мистер Пейдж? — спрашивает он, вкатывая тележку в мой номер.

— Нет, Майкл, просто встреча.

— Немного необычный и романтичный ужин для встречи.

— Она пишет книгу. И мне нужно убедиться, что она все понимает правильно. Не хочу, чтобы меня неправильно процитировали, — сквозь зубы лгу я.

— Я понимаю, мистер Пейдж. Где вы хотите расположиться?

Хочу-то я в спальне, но это не вариант. Мы будем есть у балкона, но я не хочу, чтобы служба обслуживания номеров знала об этом. Не сомневаюсь, что, спустившись вниз, Майкл тут же пустит сплетни.

— Мы будем есть за столом, — говорю я.

Он кивает, катит туда тележку, выгружает ее и сервирует стол. Я смотрю на часы, отсчитываю убегающие секунды. Кажется, что парень двигается ужасно медленно. Она появится в любую минуту.

— Я поставил в холодильник еще одну бутылку шампанского, сэр.

— Спасибо, Майкл. — Я протягиваю ему чаевые, и он выходит за дверь. Я с облегчением выдыхаю. Теперь мне нужна только Джози.

Раздается тихий стук, и я тут же подбегаю к двери. Я гляжу на свою одежду и стучу себя по лбу. Нужно было переодеться. У нас намечается такой приятный ужин, а я предстану в джинсах и футболке. Я открываю дверь, и у меня перехватывает дыхание. Передо мной стоит моя девочка. Ее волосы собраны наверху в пучок, несколько прядей обрамляет лицо. На ней красное платье с V-образным вырезом, демонстрирующее мне каждый знакомый изгиб и несколько новых, которые мне еще нужно узнать. Платье заканчивается у коленей и быстро переходит в черные высокие сапоги. У меня перед глазами тут же проносится картинка, как я стою на коленях и зубами держу застежку от молнии. Это то, что я точно хочу попробовать... с ней... когда-нибудь.

— Боже, ДжоДжо. Ты прекрасна.

Она краснеет и ладонями приглаживает спереди платье. Отходя в сторону и пропуская ее внутрь, я глубоко вздыхаю в попытке уловить ее аромат. Исключительно цветочный — в духе Джози. Она проходит мимо, и мой взгляд упивается ее спиной, я с трудом сглатываю.

Я захлопываю дверь, отчего девушка вздрагивает. Она поворачивается, на ее щеках по-прежнему румянец — я надеюсь, что это я так на нее действую, а не потому что она жалеет, что пришла в мою комнату.

— Прости, я не хотел тебя напугать.

— Все хорошо. Просто я сегодня немного нервная.

Мне понятна ее нервозность. У меня самого целый день такое состояние. Я веду ее в гостиную. Ее глаза расширяются, когда перед ней открывается вид за стеклянной стеной.

— Ух ты, Лиам, это... — Она делает шаг к стене, оставляя меня стоять и давая возможность лицезреть, как она разглядывает яркие огни Лос-Анджелеса. Потом она качает головой, а ладонью накрывает рот.

— Что такое? — спрашиваю я, сохраняя между нами дистанцию.

— Теперь я понимаю, почему ты меня оставил. Это очень красиво.

— Ночью особенно впечатляет, а вот днем уже не так сильно. — Я подхожу к ней сзади и осторожно кладу руку на бедро. — Посмотри вон туда. — Я указываю туда, где прожекторы освещают небо. — Там проходит премьера фильма. Должно быть, сейчас там около двух тысяч орущих фанатов.

— А ты бывал? — спрашивает она, закрывая глаза и кладя голову мне на плечо. Мне приходится напоминать себе, что я должен быть хорошим мальчиком.

— Бывал. Это входит в мою работу. — Я держу ее так всего мгновение, желая, чтобы оно длилось всю ночь. — Джози, ты сказала, что я оставил тебя. Но это не так. Я каждую минуту, каждый день хотел, чтобы ты была со мной, но я не думал, что ты поедешь.

Она не отвечает, а потом делает невообразимое: отворачивается от меня и окидывает взглядом номер. Дотрагивается до моих премий «Грэмми», золотых записей и обложек альбомов, висящих на стене.

— Ты действительно хорошо устроился.

— Я был полон решимости. Нужно было многое доказать.

— Кому?

— В основном, себе. — Я подвожу ее к столу, выдвигая для нее стул. Она садится, и я слегка его подталкиваю. Она кладет салфетку на колени, а я в это время наполняю бокалы шампанским. — Прости, что не приоделся. Это мой обычный наряд, когда я не присутствую на одном из подобных мероприятий. — Я показываю в сторону окна.

— А ты часто ходишь?

Я снимаю с блюд салфетки и сажусь.

— Это зависит от того, что у меня происходит. Если выходит новый альбом, то да, я хожу. Это своего рода бесплатная реклама: я могу сообщить дату релиза или поговорить о том, чтобы на радио крутили мой сингл. Пару раз мне пришлось пойти, потому что я, то есть моя группа участвовала в создании саундтрека.

Несколько минут Джози молчит. Она сосредоточена на еде, а я гадаю, не сказал ли чего-то лишнего. Надеюсь, что нет, но она должна видеть, насколько наша жизнь в Бомонте отличается от той, что я веду здесь.

— Могу я задать тебе вопрос?

— Конечно, — отвечает она, прежде чем сделать глоток шампанского.

— Тебе бы все это понравилось? Огни, шум, путешествия и долгие часы. Невозможность жить спокойной жизнью. По улице не пройдешь, чтобы тебя кто-нибудь не сфотографировал. Ты бы беспокоилась о том, что и кого одеть на премьеру, а люди были бы твоими друзьями только из-за того, кто ты или за кем замужем. Ты этого хотела бы для себя?

Джози кладет вилку и подносит салфетку к губам. Когда она ее убирает, то улыбается мне.

— Если ты спрашиваешь меня сегодня, смогла бы я так жить, то мой ответ — нет. Последние десять лет моя жизнь была настолько тихой, что я не знала бы, что делать со всем этим, если бы мне пришлось сейчас. Но если бы ты сказал, что предлагаешь мне выбор: больше никогда тебя не увидеть или переехать сюда, чтобы ты мог попробовать себя в музыке, — я бы поехала с тобой. В тот вечер я бы уехала, потому что ты был моей жизнью, Лиам.

— Я не думал, что ты поедешь, и не хотел слышать твой отказ или чтобы ты принижала меня за то, что я хочу чего-то другого. Мне нужно было это попробовать.

— А теперь, когда оно у тебя есть?

Я качаю головой. У меня нет права отвечать на этот вопрос. Не имеет значения, что я скажу, потому что я потерял десять лет жизни с ней и нашим сыном.

— Я обожаю свою жизнь, ДжоДжо, и в то же время ненавижу ее. Мне нравится то, что я делаю: пишу музыку и развлекаю людей. Я написал целый альбом, на который за две недели меня вдохновили вы с Ноа. Само это чувство не поддается описанию. — Я наклоняюсь вперед и беру ее ладони в свои. — Мне не хватает всего, что связано с тобой, и, просыпаясь каждое утро, я думаю: «Что же я наделал, черт возьми?», — потому что у меня в руках была самая красивая девушка, а я бросил ее ради чего... этого? — Я обвожу комнату рукой. — Я живу в отеле, потому что это удобно. Мне готовят, убирают и стирают, если я того хочу. У меня есть тот, кто говорит мне, какое интервью дать и чьи дизайнерские вещи надеть. Для нее я словно чертова марионетка, потому что плачу ей за эту работу. И я уже думаю все бросить, но потом вспоминаю, почему я это делаю, и не могу.

— У тебя действительно хорошо получается то, что ты делаешь.

— Спасибо, — говорю я, поднося ее руку к своим губам и легонько целуя каждый пальчик. Потом неохотно выпускаю ее руку и наливаю нам еще шампанского.

— Ты пытаешься меня напоить?

Я одариваю ее своим фирменным взглядом. У нее приоткрывается рот, в глазах появляется поволока. Джози только что познакомилась с Лиамом Пейджем.

Большинство взглядов Лиама у меня получалось избегать, кроме этого одного. Знаю, что у меня открылся рот, как у рыбы, язык пересох. Я скрещиваю ноги, чтобы сдержать пульсирование между бедер. Я откидываюсь на спинку стула, а он, качая головой, улыбается мне. Потом он встает и останавливается позади меня.

— Что-то не так, ДжоДжо? — соблазнительно шепчет он, его нос скользит за моим ухом, отчего у меня перехватывает дыхание. Когда он прикусывает мочку моего уха, я ерзаю на стуле. Мне приходится отодвинуться от него, пока я не сделала того, о чем буду жалеть.

Он начинает смеяться и целует меня в щеку. Возвращаясь с кухни, Лиам несет в руке бутылку шампанского — теперь у меня проблемы.