Хайди Маклафлин - Навсегда моя

Я быстро принимаю душ, стараясь не намочить волосы, чтобы потом закрутить кончики. На сегодняшний вечер я выбрала ярко-синее платье «металлик» с одной бретелькой. Мы с Кейтлин нашли его после Рождественской распродажи, и мимо него просто нельзя было пройти. Я дрожащими руками наношу макияж. Я уже столько раз напортачила и начинала сначала, что сбилась со счета. Последний раз я так нервничала, когда собиралась на первое свидание с Лиамом. Конечно, все девчонки ужасно переживают перед своим первым выпускным балом, но тогда, как и сейчас, для меня это значило нечто большее.

Хочу, чтобы все было идеально.

Умываю лицо и, залезая на стойку, потому что едва держусь на ногах из-за дрожащих коленок, начинаю все заново. Вставляю наушники и включаю расслабляющую музыку. Успокаивая себя глубокими вздохами, я сосредотачиваюсь на смоки айс.

Времени, чтобы поправить макияж и сделать прическу, у меня уходит больше обычного. Волосы я закалываю на одну сторону, чтобы одно плечо было открыто. Мои серьги-капельки на месте, и я готова облачиться в платье. Так я себе говорю, стоя перед шкафом и глядя на него, пока то насмехается надо мной. А что если ему не понравится платье? Что если он решит, что я перестаралась? Может, мне просто надеть джинсы и ковбойские сапоги? Ему всегда нравился такой образ.

Но это было еще до того, как он уехал в Голливуд, стал знаменитым и встречался с множеством женщин — ярких, красивых женщин, вешающихся на него. В платьях еще короче, если не меньше. Я встряхиваю головой, чтобы прогнать эти мысли, и пытаюсь себя приободрить. Я не могу так думать, иначе окончательно свихнусь к тому времени, как приеду к Лиаму. Осторожно сняв платье с вешалки, я влезаю в него, извиваясь, пока мне не удается просунуть руку в рукав.

Надеваю туфли с открытым мыском и, прежде чем взглянуть на себя в зеркало, делаю глубокий вдох. Я стою с закрытыми глазами и представляю взгляд Лиама. У меня в голове он улыбается, а его глаза блуждают по моему телу. Он помнит, как касался меня и как мое тело отвечало ему. Он притянет меня к себе и отнесет наверх, забыв о нашей ночи, потому что почувствует, что я готова.

Готова только для него и больше никого.

Ладони потеют. Тело пылает. Я открываю глаза и гляжу на женщину в зеркале. На меня смотрит девушка, которую я когда-то знала, — она светилась и сияла каждый раз, когда собиралась на встречу со своим парнем. Эта девушка выглядит счастливой.

По дороге к Лиаму я стараюсь не гнать. Я волнуюсь, а сердце бешено колотится в груди. Ладони постоянно соскальзывают с руля. Нога множество раз промахивается мимо педали газа. Для людей на дороге я представляю опасность, но я не могу торопиться. Мозг затуманен мыслями о том, как Лиам занимается со мной любовью. Я должна заставить его хотеть меня так же отчаянно, как я хочу его.

Не успеваю я положить руку на дверную ручку, как Лиам оказывается у двери. При виде него я с трудом сглатываю. С головы до ног он одет во все черное. Рукава рубашки закатаны, открывая взору татуировки на руках. В предвкушении того, как я ртом смогу провести по каждой из них, я облизываю губы. На правом запястье у него черный кожаный браслет, и часы — на другой. И то, и другое мне хочется с него снять, чтобы ничто не мешало мне дотронуться до него. Его потемневшие голубые глаза смотрят на меня. Он облизывает губы, и у меня тут же подкашиваются колени, так что мне приходится ухватиться за дверь, чтобы не грохнуться.

Понятия не имею, с кем у меня свидание: с Пейджем или Вестбери, — но думаю, сегодня я бы с удовольствием встретилась с Лиамом Пейджем.

Я распахиваю дверь, пока она сама ее не открыла. С ее отъездом мой день превратился в полное дерьмо. Не знаю, как я так быстро привык к ее присутствию, но это так. Счастье просыпаться рядом с ней в последние дни просто нельзя описать словами. Держать ее в своих руках, пока она спит, и чувствовать ее тело рядом с собой — превосходно. Сколько раз, мне хотелось овладеть ею, сделать своей, но я сдержался. Я должен все сделать правильно. Просто я не уверен, как долго смогу еще продержаться. Эта искусительница манит и зовет меня по имени.

Я упиваюсь ею, каждым сантиметром ее загорелого тела. Были времена, когда я мог свободно ее исследовать там, где она умоляла о моем прикосновении. Я хочу оживить эти воспоминания и воплотить их в реальность.

Каблуки ее туфель ниже тех, что носит большинство женщин. Мне это нравится. Так я могу притянуть ее к себе и смотреть на нее сверху вниз, чем планирую заниматься всю ночь. Ее голые ноги, переходящие в платье, которое она выбрала с Кейтлин, так и дразнят меня. В голове роятся видения, как мои руки забираются под подол, хватают ее за попу и прижимают ко мне. На минуту мне приходится закрыть глаза, чтобы отогнать эти мысли, иначе мы не выйдем из этого дома. Сегодня вечером он пуст, но меня совершенно не мучают угрызения совести из-за того, что я этим пользуюсь.

Благодаря одной единственной бретельке на ее маленьком платьице, у меня есть возможность беспрепятственно целовать все ее плечо и шею. Конечно, ни рукав, ни лямка меня не остановили бы, но с такой свободой действий мне в Новый Год не понадобится коктейль. Я итак буду пьян от нее.

Для меня нет женщины сексуальнее, чем та, что стоит передо мной.

Я несколько дней размышлял по поводу сегодняшнего вечера. Я не знал, куда ее повести. С одной стороны, мне хотелось отвезти ее в Лос-Анджелес и покрасоваться с нею. Меня пригласили на несколько вечеринок, так что я везде смог бы ее продемонстрировать. Но там будут папарацци, а я не уверен, что она готова к этому или вообще понимает, что значит быть со мной. Стоит мне подумать о мелькающем в желтой прессе ее имени, как мне становится тошно. Надо бы мне нанять того, кто бы занимался публичной стороной моей жизни, раз уж я уволил Сэм.

Поэтому я решил отвезти ее к Ральфу. Знаю, дешевое заведеньице, но оно расположено близко, а если мы захотим выпить, то сможем пешком добраться до дома. А судя по ее сегодняшнему внешнему виду, мы сможем задержаться в нескольких хорошо нам известных дворах.

От улыбки ее глаза светятся. Я тянусь к ее руке и завожу в дом. Мне так много хочется спросить у нее, но сейчас, когда мы можем общаться языком тел, слова кажутся бесполезными. Я протягиваю руку и легонько провожу пальцами по ее волосам, убирая с лица длинную челку. Я накрываю ладонью ее щеку, и она вздыхает. Мне приходится подавить желание наклониться и поцеловать ее. Если я поддамся, наша ночь перерастет в нечто большее, а я хочу насладиться ею. Хочу сходить с ней на свидание. Да, я эгоист и хочу, чтобы все, как только я войду с ней под руку, повернули головы.

— Господи, ты великолепна, — тихо произношу я.

— А ты чертовски сексуален. — С округлившимися глазами она прикрывает ладонью рот. Я отвожу ее руку в сторону.

— Ты так считаешь?

— Не будь самоуверенным.

На ее слова я реагирую тем, что притягиваю ее к себе, позволяя ей почувствовать то, что она делает со мной. Ее веки трепещут, и я закрываю глаза. Я прислоняюсь к ее лбу, а в это время мои руки скользят по ее попе. Она задерживает дыхание, когда я прижимаю ее к себе. От ее крошечного вздоха у меня по телу разливается жар. Если я не отпущу ее, то возьму прямо тут, на полу.

Но я пообещал ей свидание.

С неохотой я отхожу от нее. В ее глазах мерцает желание. И я собираюсь его осуществить. Беру ее за руку и вывожу из дома. Мне срочно нужно на свежий воздух или хотя бы очутиться в людном месте, иначе я не удержусь, чтобы раздеть ее догола или, по крайне мере, задрать это платье.

В машине я кладу ее руку на свое бедро — ошибка. Чувствую, за сегодняшнюю ночь я совершу еще множество ошибок. Ее пальцы касаются моих каждый раз, когда я ерзаю. А у меня на это есть немало причин.

Едва мы останавливаемся у Ральфа, как она вся напрягается. Переполнявшее ее по дороге сюда волнение исчезает. Она расстроена.

Я наклоняюсь к ней и приближаю ее лицо к своему, наши губы встречаются. Она мгновенно расслабляется. Я обнимаю ее, прижимая ладонь к щеке.