Сюзан Таннер - Навсегда

Прежде чем Ханна решила открыть глаза, она ощутила, что находится в объятиях Джеба. Своей широкой грудью он загораживал то, что лежало сзади. Ханна прислонилась щекой к его груди, чувствуя, как сильно бьется его сердце.

Джеб посмотрел на Дэниеля Гастингса, который вышел из тени с опущенным револьвером, потом прижал Ханну к себе и прошептал:

– Я люблю тебя, Ханна.

Она чувствовала, как слезы подступили к ее глазам. Благодаря в душе Бога, Ханна пролепетала:

– Я тоже тебя люблю.

Ханна смотрела на мерцавший огонь костра, прижавшись к Джебу и ощущая себя в полной безопасности. Неведомые доселе чувства охватили ее. Ей было приятно ощущать теплоту, исходившую от его сильного тела, сознавать, что она надежно защищена, и что он любит ее. Эти чувства были такими приятными, и она совсем не стеснялась шерифа, который время от времени поглядывал на нее и улыбался.

Он и Джеб разговаривали так тихо, что она могла с трудом различать их голоса, низкие и сиплые, в которых была сила, так необходимая здешним мужчинам. Эта сила позволяла им быть и нежными, и твердыми. Каждое слово, произнесенное Джебом, рокотало в его груди, немного щекоча ее ухо, что заставляло Ханну улыбаться.

Глядя на эту счастливую пару, Дэниель завидовал Джебу. Гастингсу тоже хотелось бы обнять сейчас Дженни. Он поднялся и вылил остаток кофе в костер. Джеб удивленно посмотрел на него.

– Вы уедете прямо сейчас?

Дэниель утвердительно кивнул головой. Конечно, днем он добрался бы быстрее, чем сейчас, ночью, но здесь его более ничего не задерживало.

– Уилкинс и Нельсон мертвы. Мне надо домой. Ну, а вы что думаете делать? – спросил он.

– Пожениться, – Джеб прижал к себе Ханну еще крепче, так, словно он опасался, что она станет протестовать.

Но она только улыбнулась и прижалась к его мускулистой груди. Дэниель не стал делать вид, будто удивился.

– Ну, какая приятная новость! И куда вы потом поедете?

Он все еще хотел, чтобы эта пара обосновалась в Шермане. К удивлению Ханны, Джеб пожал плечами:

– Я не знаю. Мы с Ханной пока еще не говорили об этом.

До Ханны долетали их слова, но она не пыталась вникнуть в них. Однако постепенно до нее дошло, что будущее их неопределенно. Возможно, Джеб скажет ей:

– Ханна, собирай вещи, мы уезжаем сразу же на рассвете.

И она ни о чем не станет спрашивать его и поедет за ним куда угодно. Для нее действительно не имело значения, куда они поедут дальше, но она точно знала, куда бы хотел поехать Джеб.

– Я никогда не видела Нью-Мексико, – тихо сказала она.

Она почувствовала, как Джеб немного расправил плечи и сказал:

– Думаю, что мы поедем в сторону Теоса. Надеюсь, что по дороге попадется священник, чтобы могли пожениться.

– Да, наверняка попадется, – согласился Дэниель с некоторым разочарованием в голосе. Затем он прокашлялся. – А я женился перед тем, как ехать.

Дэниель сказал это как-то неуклюже, не зная, как перейти к этой теме. А сказать об этом Джебу ему очень хотелось. Джеб даже слегка присвистнул.

– Тогда, конечно, вы с великой радостью возвращаетесь. Мои поздравления. – И, несмотря на то, что он знал совсем немногих в Шермане, он спросил для проформы: – И кто же эта леди?

– Вдова Район. Дженни. – Дэниель произнес это имя с нежностью. «Теперь она Дженни Гастингс, – напомнил он себе. – Больше не существует вдовы Район».

Некоторая растерянность промелькнула на лице Джеба, но тут же исчезла. Наверное, он вспомнил о том, что было у него с Дженни Район.

– Голодным вы теперь явно не будете. Ханна неплохо готовит, но ради кухни вдовы Район я бы проехал через весь Техас. – И перед тем, как подняться, Джеб нежно прижал к себе Ханну.

– Ну и отлично, – спокойно сказал Дэниель. – Тогда, может быть, мы снова увидимся в Шермане.

– Может быть, – без колебаний согласился Джеб. – Но я никогда не забуду, что вы сделали для нас этой ночью. Одному Богу известно, что случилось бы с Ханной, если бы вы не появились в тот момент.

Мужчины пожали друг другу руки, и Джеб пошел проводить Дэниеля до его лошади. Ханна закрыла глаза. Как бы ни пытались они оба убедить ее, она все равно знала, что никогда не будет до конца уверена, чья же пуля сразила Айка – ее или шерифа. О да, они оба настойчиво убеждали ее, что она не попала в цель, однако Ханна заметила, как они переглянулись. Да, возможно, они солгали, чтобы избавить ее от угрызений совести, что она убила человека. Но какой бы ни была правда, Ханна была способна смириться с ней, главное – с Джебом ничего не случилось. И она никогда не пожалеет, что прицелилась в Айка Нельсона и нажала на спусковой крючок.

Довольно долго Джеб стоял и смотрел на Ханну, которая удобно устроилась и спала. Он понимал, что она, должно быть, очень устала и должна выспаться. Ханна что-то бормотала во сне. Медленно он присел на колени и приложил ладонь к ее щеке. Она открыла глаза, почувствовав легкое прикосновение, и улыбнулась.

– Ханна… – хрипло, с вожделением сказал он.

Не колеблясь Ханна вытащила руки из-под одеяла и протянула их к Джебу. Он крепко обнял ее. Он должен был сделать все, чтобы она забыла боль, которую причинило ей замужество. Сейчас она принадлежала ему, и он должен был ее защищать, нежно заботиться о ней, любить… Поцелуй Джеба стер из ее памяти последние остатки неприятного сна: она видела себя опять в маленькой хижине, сидящей в одиночестве, в ожидании Кэйлеба; она сидела и думала о том, что, даже когда он вернется, она останется одинокой. Ханной овладело чувство безысходной печали, ощущение потери.

Когда Джеб разбудил ее своим прикосновением, Ханна поняла, что это была тоска по Джебу.

Она сдалась, она хотела, чтобы он обладал ею. Закрыв глаза, она испытала сладостное чувство от того, как он нежно прикасался к ее груди. Затем, затаив дыхание, ощутила, как он расстегивает лиф ее платья. Джеб хотел знать, что Ханна принимает его действия и телом, и душой. Он попросил ее открыть глаза и посмотреть на него. Затем медленно спустил платье с ее плеч.

Вытащив шпильки, он распустил ее волосы так, что шелковистые пряди разметались по плечам, касаясь обнаженной груди. Джеб лег рядом с ней, прижавшись губами к ключице, где оказался один из локонов.

Ханне нестерпимо хотелось, чтобы он ласкал ее, прикасался к ней так, как никогда не прикасался ни один мужчина. Она хотела целиком ощутить его плоть. Джеб нежно дотрагивался губами до ее груди, подбираясь к наивысшей ее точке, которая, по мере его продвижения, становилась все более твердой. Когда он приблизился к ней, Ханна вся изогнулась, а Джеб, испытывая наивысшее наслаждение, впился в нее жадным ртом. Затем он накрыл Ханну одеялом, чтобы ей не было холодно, и сам, быстро скинув с себя одежду, приник к ней, прижав ее к своей груди. Ханна обняла единственного мужчину, которого она когда-либо так страстно желала, а Джеб обладал теперь женщиной, которая принадлежала только ему.

Бескрайнее небо Нью-Мексико было ослепительно голубым. Оно было прекрасным. Ханна даже и представить себе не могла, что такое может быть.

Когда она повернулась, чтобы поделиться этим с Джебом, она увидела, что он смотрит на нее и улыбается. Она уже несколько раз замечала, что он с улыбкой наблюдает за ней.

– Ну и что ты думаешь об этом? – Он мог бы и не спрашивать. У Ханны и так на лице все было написано. Он любил читать по ее лицу, наблюдать, как она радуется всему новому, видеть ее восторг и любовь к нему. – Ну так как, согласилась бы ты здесь остаться?

– Мы уже приехали? – Ханна знала, что Джеб надеется обосноваться где-нибудь рядом с этим Слейдом, о котором он так часто вспоминал.

– Согласно карте, которую прислал Слейд, я думаю, что его владения начинаются где-то за той речушкой. Эта река могла бы быть границей между нашими с ним владениями.

Несмотря на то, что она уже не мыслила себе жизни без Джеба, Ханна почувствовала все же какое-то сомнение.

– А что, если они не полюбят меня?

Она боялась расплакаться. Для нее было очевидно, что Джеб очень дорожил мнением этих людей.

– Ты – моя жена, и они обязательно полюбят тебя.

Этот ответ не очень-то обнадежил ее, и она просто посмотрела на Джеба. Джеб, опять кивнув головой, подтвердил:

– Они полюбят тебя, Ханна. Обязательно полюбят, так, как я полюбил тебя. Слейд говорил, что Кэтрин немного одиноко без женского общества.