Джина Уилкинс - Навстречу удаче

Поездка до аэропорта заняла сорок пять минут. В дороге Бен почти ничего не говорил, но и надобности особой не было — главное, зять Энди оставит девушку в покое, хотя бы пока. Дональд по-прежнему был уверен, что Энди пережила какой-то эмоциональный срыв, но, похоже, удовлетворился сознанием того, что намерения Бена честны.

— По крайней мере вы из приличной семьи, — пробормотал Дональд. — Родные Энди будут очень рады узнать, что за ней кто-то присматривает.

— Вы все еще ничего не поняли, да? — укоризненно покачал головой Бен. — Энди не нуждается в том, чтобы я — или кто угодно другой — присматривал за ней. Она хочет, чтобы те, кто ее любит, принимали ее такой, какая она есть, поддерживали ее дух независимости, а не подавляли его.

Бен вспомнил яростную решимость Энди защищать свою подругу и подумал, будет ли она когда-либо так же предана ему. Господи, как он надеялся на это!

Не будучи уверен в чувствах Энди, Бен страдал от неопределенности. Он подозревал, что Розалин попала в самую точку со своим импровизированным анализом его личности. Он любит все аккуратно раскладывать по полочкам, разрешать все загадки, получать ответы на все вопросы. А теперь он хочет… ему необходимо знать все в точности о чувствах Энди.

Разумеется, у них не было времени обсудить развитие своих отношений. В постели Энди отвечала ему с пылкой страстью, от которой у него голова шла кругом, но она ни разу не сказала, что любит его. Любит ли? Может ли она вести себя так, не испытывая тех чувств, которые он испытывает сам?

Бенджамин Лак не привык сомневаться. Ему не очень-то была по душе мысль, что Энди не привязалась к нему так же сильно, как привязался к ней он. А он не любит терпеть поражение, и Энди уже успела это заметить.

Еще за полквартала Бен заметил какое-то движение у стен маленького домика. Поддавшись бессознательному порыву, он быстро свернул к обочине, погасил свет и заглушил двигатель. Остальную часть пути он пройдет пешком.

У крыльца стоял, пригнувшись, человек — черный силуэт, едва различимый в тени. Бен бесшумно двинулся к нему, но какое-то шестое чувство, должно быть, предупредило неизвестного. Он обернулся как раз в то мгновение, когда Бен сделал бросок вперед. Неизвестный упал на землю с приглушенным удивленным вскриком.

Пригвоздив пленника к земле одной рукой, Бен занес кулак, целясь ему в лицо. Отблеск света из окна позволил Бену узнать этого человека.

Блейк.

— Почему это меня не удивляет? — проворчал Бен, стискивая кулак.

— Ты ошибаешься, — произнес Блейк сдавленно, так как рука Бена сжимала ему горло. — Я не тот, кто тебе нужен. Я так думаю, этот тип уже внутри.

— Вот как, — процедил Бен, возмущенный откровенной попыткой запудрить ему мозги. — Полагаю, у тебя есть основания околачиваться здесь?

— Я следил за домом, — признался Блейк вполголоса. — По-моему, там кто-то есть. Был слышен треск. Я собирался обойти дом, чтобы узнать, в чем дело, и тут ты набросился на меня.

Проклятье. Похоже, он говорит искренне. Разрываясь в сомнениях, Бен перевел взгляд с затихшего дома на покорно лежавшего под ним Блейка.

— Почему ты следил за домом?

— Слушай, прекрати строить из себя Шерлока Холмса, давай посмотрим, что происходит внутри! Возможно, они в опасности. Энди в опасности, — сказал Блейк, пытаясь разжать его руку.

Мгновение поколебавшись, Бен, бормоча ругательства, отпустил Блейка. Он действовал, всецело полагаясь на интуицию, и это бесило его.

— Если ты мне врешь… — сказал он, стараясь придать своему предупреждению самую зловещую интонацию.

— Доверься мне, — сверкнул улыбкой Блейк.

Он поспешно двинулся к дому, и Бен недоверчиво последовал за ним.

Вооруженный мужчина, ворвавшийся в дом, был среднего роста, с бледной кожей, светловолосый. Его лицо портили следы от юношеских прыщей, а тонкий рот змеился в усмешке. На нем была надета темная рубашка с длинными рукавами, но Энди знала, что где-то под ними скрывается татуировка.

Энди поняла, что видела его в парке. Ей потребовалось какое-то мгновение, чтобы узнать в нем рокера, на которого она наткнулась и чья шумная вспышка ярости послужила причиной его выдворения из парка.

Теперь он смотрел на Розалин с такой ненавистью в бледных глазах, что Энди поежилась.

— Одиннадцать часов, одиннадцатое июля, — произнес мужчина странно пронзительным голосом. — Я ждал этого момента.

Розалин сидела совершенно неподвижно.

— Да, — произнесла она удивительно спокойно. — Знаю.

— Ты ничего не знаешь! — закричал мужчина с пистолетом, неожиданно приходя в ярость. — Все это чушь собачья! Вздор! Ты не можешь читать мысли. Ты даже не знаешь, что вот уже полчаса я стоял перед домом, дожидаясь нужного момента. Ты — мошенница, моя дорогая. А я ненавижу мошенниц.

— Если ты убежден, что я мошенница, то почему я тебя так пугаю? — логично спросила Розалин.

— Я тебя не боюсь.

— Ой ли, Фрэнк?

Его глаза широко раскрылись, затем прищурились.

— Откуда тебе известно мое имя?

Розалин только улыбнулась.

— А ты как думаешь?

— Заткнись! — снова заорал он, заставив Энди подскочить. — Заткнись, слышишь! Я ненавижу весь этот потусторонний вздор.

«Думай, Энди. Ты заявляла всем, что можешь сама постоять за себя. Так вот, сделай же что-нибудь, черт возьми».

Но она не могла ничего придумать — только сидела совершенно неподвижно и молилась, чтобы Бог ниспослал ей возможность спасения.

Парень с пистолетом неожиданно замер.

— Что это было?

— Я ничего не слышал, — ответил Мило, обводя взглядом крошечную кухню и моргая так, словно не до конца понимал, что происходит.

Он производил впечатление сбитого с толку безобидного старичка. Энди прекрасно понимала, что Мило сознательно разыгрывает эту роль.

— Помалкивай.

Фрэнк склонил голову набок, с пустым взглядом прислушиваясь к звуку, привлекшему его внимание.

— Кажется, снаружи. От крыльца, — пробормотал он.

Бен? Энди стиснула руки на коленях, надеясь, что это Бен, и в то же время опасаясь этого.

— Что ты собираешься сделать с нами? — спросила Розалин, и Энди подумала, не пытается ли она сознательно отвлечь Фрэнка от шума.

Розалин тоже подозревает, что Бен на улице? Или она знает это?

— Ты и старик умрете, — с леденящей улыбкой предвкушения ответил Фрэнк.

Он посмотрел на Энди, и та задрожала от увиденного в его глазах.

— А ты, — пробормотал он, подходя ближе, — проживешь немного дольше остальных. Но тоже присоединишься к ним.

Вскинув голову, Энди заставила себя встретиться с ним взглядом, не позволяя показать безумный страх, бушующий у нее внутри.

Издав короткий смешок, Фрэнк взмахнул пистолетом.

— Всем встать, — приказал он. — Никаких резких движений. И никаких глупостей.

Энди и Розалин очень медленно поднялись. Мило последовал их примеру, но, вставая, споткнулся. Его бледное лицо блестело от пота.

Фрэнк направил на него пистолет.

— Что с тобой, старик? Ты уже и стоять не можешь?

Мило, делая громкие судорожные вздохи, схватился правой рукой за сердце.

— Се… сердце, — выдохнул он, шаря в нагрудном кармане. — Я не могу…

— Мило?..

Розалин поспешно шагнула к нему. Руки Энди стиснули спинку стула. Она смотрела на Мило, не в силах определить, настоящий ли у него приступ.

— Не двигаться! — рявкнул Фрэнк, направляя пистолет на Розалин. Его палец напрягся на спусковом крючке.

Все произошло очень быстро. Энди увидела движение руки Мило, затем последовали приглушенный взрыв и ослепительная вспышка всего в паре футов от Фрэнка. Тот быстро дернулся, несомненно сбитый с толку. Розалин вскрикнула — по-настоящему испугавшись или желая усилить всеобщее смятение.

Энди действовала, поддавшись внезапному порыву. Схватив за спинку свой стул, она, собрав все силы, обрушила его на затылок Фрэнка. Удар пришелся по шее и плечам, и Энди содрогнулась с головы до пят.

Фрэнк пошатнулся. Раздался выстрел. Краем глаза Энди увидела, что Мило и Розалин упали на пол, но у нее не было времени смотреть, что с ними. Она снова подняла стул.