Она начинает притягивать меня к себе, желая переместить нас на кровать. Но она забыла или просто не знает, что это моя игра, а, значит, и правила мои. Поэтому я беру Эвелин за руку, вынуждая ее встать с кровати, одновременно свободной рукой расстёгиваю ремень моих брюк. Я резко разворачиваю ее спиной к себе, наклоняя вперед, она выгибает спину и вынужденно опирается руками о кровать.

Я стягиваю вниз ее едва видимые трусики, больше похожие на веревки. Скинув штаны и надев защиту, я резко вхожу в нее. Эвелин вскрикивает, и я начинаю неистово двигаться, что есть мочи вколачиваясь в нее. Сильнее и мощнее. Я словно ненасытный зверь, пытающийся сорвать шкуру со своей жертвы. Мною движет злость и похоть. Похоть и гнев.

Я намеренно развернул ее спиной к себе, потому что не желаю видеть ее лица, потому что все мои мысли занимает Стелла. Только она стоит перед моими глазами. Только она меня заводит, распаляя еще сильнее, даже тем, что отталкивает меня.

Только с ней я хочу заниматься сексом, любовью — как угодно, но не трахаться, как делаю сейчас. Это слово не для нее. Она достойна большего.

Заканчивая свое дело, я понимаю, что поступаю как настоящий подлец с Эвелин, а также со Стеллой. Я поступал так последние много лет, но раньше меня никогда не мучила совесть.

Стыдясь своего плачевного положения, я выхожу из Эвелин и натягиваю штаны и рубашку, хватаю пиджак и стремительно иду к выходу.

— Николас, куда ты? Что я сделала не так? — кричит мне вслед Эвелин.

— Это не твоя вина, — говорю я, оборачиваясь к ней. Она обнажена и прикрывается руками, ее лицо искажает неприятное чувство вины, но она правда ни в чем не виновата.

— Тогда почему ты уходишь? — чуть не плачет она. Мне жаль ее. Мне жаль себя.

Боже, как же я ничтожен!

— Я должен, — только и смог ответить я, зная, что не вправе обнадеживать ее на то, что у нас что-то сложится. — Прости меня, — смотрю я в пол, а сам чувствую себя полным мерзавцем.

Я ухожу, слыша тихий плач Эвелин, который эхом отдается в моей голове.

Ненавижу себя за то, что причиняю боль женщинам, которые мне не нужны.

Ненавижу этих женщин за то, что позволяют так с собой обращаться.

Ненавижу себя за то, что не нужен Стелле — единственной женщине, внимания которой я так отчаянно желаю.

Все неправильно.

А все потому, что мы не те, кто есть на самом деле.

Мы все что-то скрываем.

Мы все от чего — то бежим.


Глава 15. Через край

Стелла


Первой моей мыслью, когда я подняла глаза и увидела Николаса, который шел за мной до уборной в пабе своей уверенной походкой, было: «Какого черта? Что он тут делает?». Неужели теперь, избегая его преднамеренно, я буду случайно с ним сталкиваться везде?

Что за чертовщина творится?

Чем дальше я хотела и пыталась от него убежать, тем быстрее он меня настигал, случайным образом оказываясь рядом.

Хотя теперь я начинала думать, что все случайное совершенно неслучайно, как бы абсурдно это не звучало.

По-моему, у меня начинает развиваться или, возможно, уже прогрессирует паранойя. И почему мне не живется спокойно? Последние четыре года в моей жизни случаются какие-то странные события, которые всё переворачивают с ног на голову. Я начинаю осознавать, что не могу постоянно жить в тревоге, что завтра опять всё изменится. Вот только совсем непонятно, в каком направлении произойдут эти злосчастные перемены.

Жизнь полна боли и разочарований.

Кроме того, я безумно злюсь на Николаса. За всё, что связано с ним в моей жизни. Эта связь не такая уж большая, больше похоже на тонкую, едва зримую нить. Но она есть между нами, как бы я не пыталась её не замечать.

Я ненавижу то, как на меня действуют его прикосновения, что я не могу не реагировать. Моё тело предательски выдает меня — с потрохами сдает меня этому прохвосту. Он прекрасно знает, как влияют на меня его уловки, слова, взгляд.

А когда он меня затащил в уборную и поцеловал, то я пропала. Как я могу сопротивляться его поцелую, даже если очень хочу не поддаваться ему? Это кажется невозможным.

Я знала, что должна была вырваться из его лап и бежать без оглядки, как и планировала. Но я не смогла. Его поцелуй был напористым, но таким… проникновенным, и нежным, и страстным, словно он так долго ждал этого и хочет целовать меня одну. Всегда.

Я практически поверила ему. Поддалась его обаянию и той сексуальности, которая исходит от него. Боже, я чуть с ума не сошла, когда он коснулся меня.

Почему же я тогда сбежала от Николаса? Для кого-то это покажется странным, ведь на первый взгляд всё просто: нравится человек — будь с ним рядом, делай его и себя счастливым.

Но, к сожалению, это не про меня. Я пока не научилась жить с тем предательством, что мне досталось от Кевина. Было слишком много разочарования, когда я поняла, что жила с человеком, которого, как оказалось в итоге, я совсем не знала. Словно я была только что появившимся на свет котенком, который слеп и едва ощущает этот мир, не говоря уже об истинном положении вещей.

Я любила Кевина, и отдала ему всю себя, вложив свою заботу и уют в наш дом, в нашу семью, в наш брак. Но всё это было впустую. Словно наша с ним жизнь была лишь идеальными декорациями к его неидеальной реальной жизни.

Поэтому я полна смятения и просто не знаю, что мне ждать от мужчин. Мне лишь остается прикрываться храбростью и дерзостью, чтобы вновь не оступиться. Чтобы не перепутать истинные чувства с поддельной любовью или мнимой искренностью.

В голове начали всплывать воспоминания о Николасе, когда я сбежала от него. И эти воспоминания не доставляли мне никакого удовольствия.

Я видела, как он подошел к этой расфуфыренной особе в баре и что-то ей шептал, а потом ещё и ушел с ней под ручку. Словно он это делал назло мне.

«Ты ревнуешь Стелла», — говорит ухмыляющимся тоном мой внутренний голос.

«Мне наплевать», — заверяю его я, хотя сама-то понимаю, что это просто наглая ложь. А врать не хорошо, особенно себе.

Тем не менее, мне остаётся лишь гадать, он просто вышел с ней из паба или у их вечера было продолжение.

«Разве тебе не всё равно?» — голос продолжает, словно червяк разъедать мою голову, представляя, что она ароматное спелое яблоко.

«Замолчи», — говорю я ему. — «Конечно, мне наплевать».

«Маленькая врунья», — отвечает он мне, хитро улыбаясь.

«Да», — иногда нужно быть честной, хотя бы с собой. Я врунья и безумно ревную Николаса, хотя он мне не принадлежит, и я ему тоже не принадлежу. Я даже не знаю, чего он на самом деле хочет от меня, и это сводит с ума.

Переборов миллион оттенков своей ненависти и желания, я признаю, что мне, наверное, не всё равно, если дело касается Николаса. Но я никогда не признаюсь в этом ему. И не сделаю шаг ему навстречу первой.

Пусть все будет, как будет. И не зависит полностью от меня.

Я готова и очень хочу быть счастливой, но я не могу и не готова никого пускать в свое сердце и обнажать свою душу.

Я привыкла всё контролировать, но хотя бы эта часть моей жизни пусть будет лишь в полу контроле. Нет, я, конечно же, не сбавлю свою оборонительную хватку, защищая свои чувства, но если Николас первым не сделает шаг мне навстречу, то я тоже пойду в другую сторону.

Мне это нужно. Я так хочу.

* * *

— Я не могу поверить своим глазам, — врывается Патрик ко мне в кабинет без стука, как ураган, подбегая к моему столу. — Ты только посмотри на это.

— Так, стоп, — говорю я, прервав его пламенную речь. — В чём дело? — смотрю на него сосредоточенно.

— Ты чего такая замороженная? — спрашивает он, широко улыбаясь и кладя какую-то газету мне на стол. — Просто взгляни.

Я обращаю свой взор на газету, и у меня замирает сердце, потому что передовое издание штата Пенсильвания выделило целый разворот, посвященный нашей сети. На левой странице вверху красуется фотография вывески одного из кафе-пекарни «Vanilla Mama». Я не могу поверить своим глазам. Неужели это произошло?

— Это не шутка? — перевожу я свой ошарашенный взгляд на Патрика, который стоит, склонившись, у моего стола.

— Ты прочитай статью. Это ещё не все сюрпризы, — поднимает он свои брови. — Тебе понравится, что там написано.