С каким облегчением вздохнула королева, когда гонцы принесли долгожданную весть: крестовый поход окончен, король возвращается домой. Королева-мать следила за его каждым шагом. Сначала пришло известие, что свою жену Ричард уже отправил домой и сейчас она находится на Сицилии. Но сам он был вынужден задержаться. Днем и ночью часовые с утесов на берегах Англии высматривали в тумане корабли своего короля.

28 декабря 1192 года Алиенора распечатала письмо, которое ей переслал король Франции Филипп. Письмо было адресовано самому Филиппу, и писал ему германский император. С предчувствием беды королева начала читать послание: "Ваше Величество, настоящим письмом мы хотим уведомить Вас, что враг Нашей империи и возмутитель спокойствия Вашего государства Ричард захвачен в скромном деревенском доме в окрестностях Вены Нашим дорогим и возлюбленным кузеном Леопольдом, герцогом Австрийским". Дочитав до конца, королева выронила листок и впервые в жизни упала в обморок.

А придя в себя, королева немедля отправила монахов в Германию, с тем чтобы узнать, какая судьба уготовлена ее сыну. О трагической судьбе брата узнал и Иоанн, радостно потирая руки и, видимо, считая, что теперь-то они у него развязаны. Однако найти себе сообщников для дворцового переворота ему не удалось. Никто, кроме короля Франции, не посмел пойти против воли Алиеноры даже в ее отсутствие. Мать же пустилась в путешествие по Англии и Пуатье, чтобы собрать выкуп за сына.

За рыжую голову Ричарда император Германии потребовал огромную цену от каждого свободного человека в английском королевстве четверть годового дохода. Алиеноре предстояло собрать сумму, эквивалентную тридцати пяти тоннам чистого серебра. В течение нескольких месяцев в собор святого Павла в Лондоне стекались мешки с драгоценностями. Через год Алиенора повела корабли, груженные золотом, серебром и драгоценными камнями в Германию.

На ассамблее в Майнце королева-мать встретилась с императором Священной Римской империи германской нации Генрихом VI. Соблюдая правила этикета, королева приветствовала всех присутствовавших там монарших особ, обменявшись приветствиями с каждым по очереди. И лишь потом она перешла к главному:

- Я привезла выкуп, как вы и просили, император. Могу ли я видеть своего сына, не разрывайте сердце старой матери. Каждая минута разлуки с ним забирает мои силы. - Голос королевы был ровен и спокоен.

- Приведите Ричарда, - отдал приказ император.

В зале воцарилась тишина. Пока ждали Ричарда, королева не обмолвилась ни словом. Император, глядя на эту величественную пожилую женщину, чувствовал себя не в своей тарелке, и вместе с чувством неловкости Генриха охватила злость. Когда привели Ричарда и королева наконец смогла обнять своего сына, Генрих неожиданно для всех сказал:

- Вот ваш сын, королева, но он не покинет моих земель, пока не принесет мне, императору Германии, клятву верности - оммаж.

Ричард смерил Генриха яростным взглядом и уже открыл рот, чтобы ответить ему, но Алиенора властным жестом приказала ему молчать, и тот, к удивлению всех присутствующих, подчинился.

- Если императору это угодно, так и будет, я понимаю ваши опасения, холодным тоном сказала королева, а про себя она подумала: "Только бы нам вырваться из этих проклятых земель. С клятвами мы разберемся потом, а сейчас главное уехать".

Будто прочитав мысли матери, Ричард Львиное Сердце подошел к Генриху и опустился перед ним на одно колено. Потом молча поднялся и направился к выходу, за ним вышла королева. На улице короля Англии встретили восторженными криками. За веселый нрав и щедрость Ричарда успели здесь полюбить. Император, услышав радостные возгласы толпы, сжал подлокотники своего трона так, что побелели костяшки пальцев.

- Кто еще разделяет радость вместе с этим рыжим шутом? - прошипел император, глядя на своих верноподданных.

Никто из вассалов ему не ответил. Все стояли молча, глядя себе под ноги. Генрих встал и вышел из зала. "Надо было его убить, как собаку", думал Генрих, идя по длинному коридору в свои покои.

Время примирения

За время отсутствия Ричарда его слава не только не померкла, но и засияла с новой силой, теперь он был не только победителем неверных, но и героем-мучеником. Англия встречала своего короля неслыханными торжествами. Один за одним приносили ему верность города, примкнувшие на короткий срок к Иоанну. А королева начала готовится к новой коронации Ричарда, ибо только так можно освободиться от унизительной клятвы, данной императору Германии.

В солнечный весенний день состоялась вторая коронация, еще более торжественная, чем первая. Правда, всех удивило то, что жена короля Ричарда не присутствовала на церемонии. Она все еще оставалась на Сицилии. Королева-мать пока была не готова отдать молодой девушке свои полномочия и поэтому не торопилась привозить ее домой.

И все же Алиенора понимала, что ей пора на покой. Лишь одно последнее дело - и она так и поступит. Матери предстояло помирить своих сыновей. И Алиенора начала наводить мосты между Ричардом и Иоанном.

После коронации Ричард и королева-мать направились в Нормандию. Королю Англии не терпелось отомстить за предательство Филиппу, да и неуемному братцу Ионну, бежавшему в Нормандию, тоже полагалось получить причитающееся за свое предательство. Но Алиенора преследовала обратную цель.

Весть о том, что прибыл Ричард Львиное Сердце, облетела Нормандию. На протяжении всего пути кортеж Ричарда сопровождала толпа, где бы он ни появлялся, всюду сбегались люди посмотреть на короля-легенду. Добравшись до Лизье, король остановился у своего сторонника архидиакона Жана д'Алансона. Король беседовал со архидиаконом, когда вошел слуга и доложил, что внизу ждет человек. Д'Алансон извинился и вышел посмотреть, кто смеет отрывать его от беседы с королем. Через несколько минут архидиакон вернулся в комнату чернее тучи.

- В чем дело, друг мой? - спросил Ричард.

- Все хорошо, ваше величество, - ответил Жан, нерв-но покусывая губу.

- Не смей лгать, - спокойным тоном сказал Ричард. - Ты виделся с Иоанном. Иди и скажи ему, пусть зайдет. Он мой брат, я прощу его. Просто он слишком долго находился под плохим влиянием. Я прощаю его, но те, кто подтолкнули его на безрассудные поступки, еще поплатятся.

Жан д'Алансон привел Иоанна, и тот кинулся в ноги королю Ричарду.

- Простите меня, простите, - повторял Иоанн, пытаясь сдержать душащие его слезы.

- Встаньте, Иоанн, - сказал Ричард, поднимая своего тщедушного брата с колен. - Я прощаю вас. Вы еще ребенок, и я виноват перед вами в том, что не уделял вам должного внимания. Встаньте и садитесь за стол. Мы отпразднуем ваше возвращение.

Иоанн был счастлив, могущественный брат его простил, но в глубине души он догадывался, кто вымолил для него прощение. Конечно, это была его неутомимая мать. Алиенора, узнав о примирении братьев, могла вздохнуть с облегчением. Наконец-то она могла уехать подальше от шума мирской жизни в аббатство Фонтевро, куда так давно стремилась ее душа.

Там, с большим запозданием, узнавала королева об очередных доблестных победах Ричарда и его удачах. Через четыре года после освобождения Ричарда из плена в Германии умер император Генрих, и, словно в насмешку над желанием покойного подчинить себе вассальной присягой Ричарда Львиное Сердце, немецкие князья предложили императорскую корону своему бывшему пленнику, которого они помнили не только как храброго рыцаря, но и стойкого их собутыльника и доброго товарища.

Ричард был польщен честью, но отказался, предложив вместо себя в императоры своего племянника. Немецкие князья здраво рассудили, что плохого им брудер Ричард не пожелает, и выбрали его племянника своим императором. Таким образом, зловредный французский король Филипп оказался зажат государствами, где правили Плантагенеты. Филипп-Август, оценив безвыходность ситуации, подписал мирный договор с Ричардом.

На три года в Европе воцарился мир. Королева Алиенора совсем отошла от мирских дел и практически не выезжала из своего аббатства. До нее, конечно, доходили слухи, что выбранная ею для сына супруга так и не смогла обуздать его неуемную страсть к греховным развлечениям. Королева-мать грустно улыбалась: красавица Беренгария, похоже, повторяла ее судьбу. Но все же мать надеялась, что у Ричарда появится законный сын. "Мужчина в сорок один год только набирает силу", - говорила она про сына своему духовнику.

* * *