Зоя Солнечная - Не оставляй меня одну

Я знала его во всех смыслах этого слова, и лучше всех здесь понимала, на что он способен. Да если бы эти трое внизу догадывались хотя бы о половине того, что знаю я, то и носа бы сюда не показали. Влад смотрел мне в глаза еще несколько секунд, словно ожидал продолжения, и лишь потом произнес:

— Стой у меня за спиной и не высовывайся, — он выпрямился, отстранился и повернулся лицом к остальным.

Я тихо облегченно выдохнула. Его поведение означает, что в ближайшее время мне ничего не грозит, а что будет потом, то будет потом, не стану об этом думать сейчас, чтобы не сойти с ума. Передо мной была его спина в белой рубашке, такая привычная и родная, что я не удержалась, опустила на нее ладони, провела до пояса, взявшись за него, и уткнулась лбом между лопаток, склонив голову. Я соскучилась по этому ощущению защищенности, по родному и близкому человеку, перед которым не надо скрываться и можно быть собой настоящей. И я расслабилась, позволяя ему побыть защитной стеной между мной и остальным миром, который, признаться, я всей душой ненавидела. Он всегда защищал меня, спасал, чего бы ему это ни стоило, и готов был сделать даже больше, чем может, если того, что может, будет недостаточно. Таков мой брат, которого я ненавижу и люблю, похожий на монету с двумя разными сторонами, и я единственная видела обе. Эта двуликость — его сумасшествие как агента черной крови. У каждого оно выражалось по-своему, кроме меня, не имевшей этого побочного эффекта вообще.

Агенты внизу молча ждали. Наш разговор они не слышали, но увидев, что Влад повернулся, Анна заговорила:

— Теперь, надеюсь, мы можем обсудить дела? А то выглядит так, будто вы не хотите стать свободным.

Влад ответил не сразу, будто пытался получить больше секунд наслаждения моим присутствием и моим жестом за своей спиной.

— И чего же вы хотите от меня в обмен на свободу?

— Возвращайтесь в Отдел, Владислав. Вы с сестрой станете секретными агентами Отдела.

— Я вижу здесь целых трех человек. Это вы называете секретностью?

— Это всё доверенные люди.

Влад лишь покачал головой, словно говоря вы все — наивные дети, а затем обернулся на меня через плечо. Я снова ощутила себя неуютно под его взглядом.

— Ты согласилась? — негромко уточнил он.

— Выбора мне не давали, — я недовольно скривилась, вспомнив, что мне сожгли дом.

— Ясно, — он снова обернулся к Анне. — И что же я получу взамен? Кроме свободы разумеется.

— Вам этого мало? — удивилась рыжеволосая.

— Если бы дела не были настолько плохи, как я думаю, вы не рискнули бы возвращать нас с сестрой к работе. А значит, мы — в буквальном смысле ваша последняя надежда, и вы готовы пойти на все ради нашей помощи.

Прежде чем ответить, Анна помолчала, фактически признавая этим правоту Влада:

— Каковы ваши условия?

— Каковы ваши полномочия? — в тон ей отозвался брат. — Возможно, мне стоит говорить с кем-то выше.

— Я вполне могу давать обещания от лица руководства!

Рыжеволосая начинала злиться, а я на это лишь усмехнулась, Влад мог довести до белого каления даже самого спокойного человека, и Анна явно была не из их числа.

— Хорошо. В таком случае мои требования следующие. Вы возвращаете мне свободу и передаете гребаный артефакт мне лично в руки. Что я с ним сделаю дальше, вас не касается. Это первое. Возражения?

— Нет. Продолжайте.

— Моя сестра работает со мной. И точка, — он замолчал, ожидая ответа, причем явно не от меня.

— Так и будет. Что-то еще?

— Вы переспите со мной.

— Я… э… что? — Анна ошарашенно уставилась на него.

— Да что вы себе позволяете?! — возмутился ее муж.

А я снова ехидно ухмыльнулась. Влад любил позубоскалить, и сейчас говорил это не всерьез, несмотря на, я уверена, совершенно серьезное выражение лица.

— У меня одиннадцать лет не было женщины, и свои условия я сообщил. На этом все. Поскольку на улице сильнейшая непогода, мы отправимся отсюда утром. Если вы согласны на мои условия, госпожа Пламенева, я буду всю ночь в своей комнате в восточном крыле, можете разбудить меня, не стесняйтесь. Для себя комнаты выбирайте сами, здесь их полно. Идем, Вероника.

Он собственнически положил мне ладонь на плечо и повел по потертому ковру коридора к одной из дальних комнат. Мы шли молча, но его пальцы очень крепко сдавливали плечо, и мои внутренности медленно скручивало от нервных переживаний. Минутка расслабления закончена, и похоже, сейчас что-то будет. Открыв дверь комнаты, Влад втолкнул меня внутрь, и я, сделав пару шагов, чтобы не упасть, в панике огляделась в поисках хоть чего-то, чем можно сопротивляться. Увы, спальня была пуста, кроме кровати, комода и шкафа, здесь ничего не было. Услышав щелчок запираемой двери, я резко развернулась, не желая оставлять угрозу вне поля зрения. Все еще стоя ко мне спиной, Влад зловеще произнес:

— Я уж думал, ты забыла про меня, — и сказано это было так, что меня передернуло, и новая волна страха подскочила к горлу. — Но ты все же пришла. Как тебе мое обиталище?

Влад повернулся, и я вгляделась в его глаза, пытаясь понять, что он сделает дальше, прекрасно зная, что ответа он не ждет.

— Вероника… — он направился ко мне, и я, ощутив себя пойманной в капкан, попятилась.

В пару широких шагов он настиг меня и крепко вцепился в шею пальцами. Не желая сдаваться без боя, я вонзила ногти в его руку до крови, но как и всегда, это было бесполезно. Он приблизился ко мне, с трудом дышащей, нос к носу и тихо прорычал:

— Почему только одна попытка, Вероника?

— Я не знала, куда тебя увезли, — пискнула я в бесполезной попытке оправдаться, силясь разжать стальную хватку.

— Если бы ты была на моем месте, я бы перевернул мир с ног на голову, но нашел бы тебя и вытащил! Я ждал тебя в реальности, но из ночи в ночь ты являлась мне лишь в кошмарах, и вот теперь ты наконец здесь. Что я, по-твоему, должен за это с тобой сделать? За то, что ты бросила меня. За то, что предала!

Я бессильно раздирала ему руку ногтями до крови, зло скалясь, и судорожно хрипела, пытаясь дышать, ощущая себя Сциллой, попавшей в круговерть водоворота Харибды. Ответить было нечего, он не солгал ни единым словом, но даже если бы и было что сказать, я бы не смогла, он слишком сильно сдавил мне горло. Влад смотрел мне в глаза долго, пока черные точки удушья не начали застилать все вокруг. Он не может меня убить, я не верю… с другой стороны, столько лет прошло, кто знает, что в нем изменилось.

Мои попытки сопротивления — словно барахтанье котенка, который скалит на тигра молочные зубки, но даже если расстановка сил действительно такова, я не сдамся. Я снова попыталась вогнать ногти в его руку, но сил уже не осталось, черные точки застлали взгляд, мышцы перестали слушаться, и я попрощалась с жизнью. В последнюю секунду хватка на шее ослабла, позволив мне отшатнуться от брата, и я, еле удерживаясь на ногах, зашлась в кашле. Влад отступил и повернулся спиной, сделав от меня медленный шаг, словно все еще решал, не продолжить ли экзекуцию:

— Завтра утром мы уходим. Будь готова.

Я знала это и без него, но сообщить это, отдать приказ, вполне было в его духе.

— Где твой щенок? — так он называл моего призрака.

— Не знаю, — прохрипела я и потерла шею.

— Он ушел за эти годы? — Влад обернулся.

— Я не знаю, повторяю тебе! — хрипота быстро уходила из голоса. — Я принимала сыворотку, которая блокировала мой дар. Но знаешь, ты прав, давно пора его вернуть.

Я вытащила флакончик из-под платья за цепочку и хотела откупорить, но Влад перехватил меня за запястье.

— Ты что делаешь?!

— А на что похоже?! — в тон ему ответила я, возмущенная тем, что он опять лезет в мои дела. — Собираюсь вернуть себе дар.

— Не дури. Ты принимала сыворотку десять лет, Вероника, как ты думаешь, что сейчас с тобой сделает черная кровь?

Он говорил громко, на повышенных тонах, и я в ответ также повысила на него голос, находясь уже на грани истерики:

— Да откуда мне знать?! Я не биолог и не химик, а физик и математик! Это ты мне скажи! — голосом я выделила слово ты.

— Жди здесь, — он выхватил флакончик из моих пальцев и покинул комнату.

Ну конечно, кто бы сомневался, мой братец с замашками собственника не изменился ни капли. Я со злости схватила подушку и швырнула в стену, ожидая от нее столба пыли, но его не было, будто Влад и правда ждал и готовил для меня эту комнату. Я уселась на кровать и закрыла лицо ладонями, наверняка эту ночь поспать он мне не даст, и знать не желаю, что меня ждет.