Сегодня у нас с Еленой должна была состояться игра в теннис, и я решила воспользоваться этим. В помещение клуба я вошла с твердым с намерением восстановить хорошие отношения хотя бы с ней. С подругой я встретилась перед входом в раздевалку.
— А, Вероника. Здравствуй, — сухо произнесла она. — Как жизнь?
— Елена, извини.
— О, не за что извиняться. Все хорошо. С тобой было приятно проводить время, пока я не поняла, какая ты на самом деле. Это ж надо додуматься — яд предложить!.. — она запнулась. — А впрочем, что я перед тобой распинаюсь? Всего хорошего.
Светлана рассказала им о моем предложении с крысиным ядом… И конечно умолчала о причине — своем муже и его побоях. У меня опустились руки. Я ведь ей по-секрету, чисто по-женски доверилась, а она разболтала. И теперь я потеряла их всех. Да и слухи наверняка поползут… Кошмар.
— О, Кристина! Ну наконец-то! Опаздываешь!
С этими словами бывшая подруга нырнула в раздевалку, а Кристина даже не взглянула в мою сторону. Она заняла мое место в жизни Елены. Вот так легко. Еще одна капля несправедливости упала в мою чашу терпения. Однажды она переполнится, и тогда я сама не знаю, что натворю. Я растерянно постояла еще немного, решая, как поступить, но ничего не придумала и уже развернулась уходить, как почти уперлась носом в мужчину — симпатичного, светловолосого, лет двадцати-двадцати пяти. Он был одет в длинный коричневый плащ, такого же цвета штаны и бежевую рубашку — самые обычные и ничем не примечательные. Одежда сидела небрежно, словно он одевался впопыхах. В руках мужчина держал сумку с одеждой для тенниса.
— Я тут стал невольным свидетелем вашей ссоры, госпожа… — он замолчал, ожидая от меня подсказку.
— Вероника Лазарева.
Я ответила машинально, даже не задумавшись, потому что, откровенно говоря, мне было все равно. Навалилась апатия, и мне хотелось лишь одного — поскорее остаться в тишине и покое, чтобы хоть как-то пережить очередную несправедливость жизни.
— Никита Кузнецов. Ну так вот. Я сегодня тоже один, как перст, госпожа Вероника. Мой друг бросил меня сегодня ради женщины. И я подумал, может скрасим друг другу этот не самый лучший вечер за партией в теннис, раз уж мы все равно сюда пришли? — в его глазах светились смешинки.
Он буквально сиял жизнью, а в глазах светился азарт охотника, почуявшего добычу. Я даже мысленно усмехнулась. Эта добыча тебе не по зубам, малыш, но поиграть я с тобой не прочь.
— Может, — я согласно улыбнулась.
Отличный шанс, было бы глупо упустить его, несмотря на то, что предложили мне не самую пристойную вещь. Правила приличия позволяли мне играть в теннис только против женщин, а ему — только против мужчин.
— В таком случае жду вас на поле номер два после того, как переоденетесь, — он закинул сумку за спину, подмигнул мне и направился в сторону своей раздевалки.
Я собрала волосы в пышный черный хвост и нацепила обтягивающую мужскую одежду — штаны, футболку. На теннис я предпочитала одеваться так, хотя Елена всегда неодобрительно на это косилась — неприлично, надо в юбке. Никогда не понимала, какая может быть юбка, если предстоит прыгать и бегать. Впрочем с Еленой это требовалось редко, она не самый умелый игрок, и мне часто приходилось играть далеко не в полную силу, иначе у нее не было ни шанса на победу.
Когда я вышла на теннисное поле, Никита уже стоял там и ловко подбрасывал мячик ракеткой, не давая ему упасть. Заметив меня, он остановился, отсалютовал мне ракеткой и направился на свою сторону поля.
— Обещаю не ставить вас в неловкое положение, госпожа Вероника, — произнес он, отдаляясь. — Играть в полную силу было бы нехорошо с моей стороны.
И почему он так фамильярно обращается, по имени? Я же называла ему свою фамилию.
— А вы попробуйте, господин Никита, — в тон ему отозвалась я.
Во мне взыграл азарт. Этот малявка считает, что играет лучше меня. А может быть своими словами он и пытался вызвать у меня именно это чувство? Что ж, будем считать, что на провокацию я поддалась.
— Я уважаю вас, — громко ответил он с другой стороны поля и с усмешкой закинул ракетку на плечо. — Поэтому не могу принять ваше предложение.
Какое же у него высокое самомнение. Захотелось стереть эту усмешку с его лица и объяснить, что если он мужчина, это не значит, что он по умолчанию побеждает.
— В таком случае вы проиграете этот матч, так и не получив всей полноты ощущений от сражения с достойным соперником, — на этот раз усмехнулась я. — Даю вам три матча, чтобы серьезность моих намерений стала очевидна даже для вас. А после играем до конца отведенного времени. Победитель получает желание, исполняемое побежденным. Что скажете, господин Никита?
— Просто Никита, — отозвался тот со своей стороны. — И ваше предложение крайне заманчиво. Заметьте, вас за язык никто не тянул.
Какие мы самоуверенные. Я чуть глаза не закатила. Сделала подачу. Мой соперник, действительно серьезно взялся за дело, отбил подачу и пришлось даже постараться, чтобы пробить его защиту и выиграть.
— Неплохо! — отозвался он со своей стороны, помахав ракеткой.
— Тогда может начнем прямо сейчас? Зачем время терять? — крикнула ему я.
— Нет-нет, еще два матча! Разогреемся! А может, вы сами после них признаете поражение и захотите сдаться мне на милость, — он решился на откровенный флирт.
— Я не сдаюсь на милость слабакам, — сама не знаю, зачем решила так открыто оскорбить его, наверное задел профессиональную гордость.
Он ничего не ответил, и на этот раз мы забили по очереди: сначала он, потом я. Общий счет стал два-один в мою пользу, и надеюсь, мой новый знакомый наконец признал, что противник ему попался серьезный.
— Вы меня удивляете, Вероника! — крикнул он со своей стороны, раскручивая ракетку так, словно та была мечом.
— А вы меня нет. Старайтесь лучше! — следом за этой словесной подачей полетел и мячик.
Вот теперь игра пошла. Весь час мы бились не на шутку, а почти насмерть. Мое тело приятно ныло, наконец получив то, чего так хотело — приятную физическую нагрузку. Я смогла сбросить моральное напряжение и полностью отдалась игре, забывшись на этот час. Гоняла по полю ловко и быстро, применяя полученные в Отделе навыки, совершенно забыв, что женщине так не положено и даже почти грешно. Никита не отставал, тоже носился, будто сумасшедший, перестав со мной общаться и сосредоточенно гоняя мяч. Когда прозвенел звонок, возвещающий об окончании времени, мы оба еле стояли на ногах. Счет был в мою пользу.
Никита, уставший, взлохмаченный и взмокший, как и я, устало плюхнулся на пол рядом со мной. Я к этому моменту уже сидела, опираясь на ракетку.
— Обалдеть, — произнес Никита, оперся ладонями по бокам от себя, а затем и вовсе откинулся на спину, тяжело дыша.
— Согласна, — я так же устало плюхнулась на спину рядом, пытаясь привести дыхание в норму, а затем негромко рассмеялась.
Меня переполняло удовольствие и восторг. Давненько такого не было. Приятная истома растекалась по телу, словно у меня только что была отличная ночь. Я отдыхала как физически, так и морально. Отпустили все тревоги и апатия. Хотелось смеяться и танцевать. В кои-то веки я радовалась жизни, и вместе с этим пришло нездоровое чувство юмора.
— Ты проиграл мне желание. Готов его выполнить? — я с ухмылкой повернула лицо в его сторону.
— Для вас, Вероника — все, что угодно, — Никита повернулся ко мне, глядя прямо в глаза, и расплылся в улыбке.
— Совсем все?
— Ага.
— Ты точно уверен? Мое желание будет весьма необычным.
— Звучит интригующе с каждым новым вопросом. Рассказывайте уже, госпожа Вероника, не томите.
И я, ухмыляясь, рассказала.
Жизнь на улице перед теннисным клубом текла своим чередом. По дороге гоняли извозчики, стучали копытами лошади. Люди прогуливались по тротуарам. Небольшая стайка из голубей и воробьев клевала крошки хлеба, которые подбрасывала им пожилая пара. Внезапно все птицы взметнулись в воздух, когда через них промчался совершенно обнаженный мужчина.
— Да! Да! Черт подери, да! — восторженно вопил Никита.
Пожилая пара сопроводила его изумленным взглядом. Прохожие стали оборачиваться на шум и останавливаться в шоке. Какая-то женщина, охнув, закрыла глаза дочери. Никита, пользуясь всеобщим замешательством и, как следствие, отсутствием помех, подскочил к ближайшей паре незнакомых дам, схватил одну из них за щеки и впился в губы. Через несколько секунд он отпустил несчастную, и продолжая вопить да! нырнул обратно в помещение клуба. Женщина изумленно проводила его взглядом, а затем, осознав случившееся, наконец упала в обморок.