- Девочки, не пугайтесь! – предупредил Андрей и запнулся, глядя на замершую в дверях Катю, без сомнения, слышавшую его последнюю фразу.
От обиды у нее перехватило дыхание. Как это больно, когда все вокруг судят тебя только по внешности! Им никогда не понять человека, от рождения лишенного всего того, что есть у них: красоты, уверенности… Ей очень хотелось провалиться сквозь землю. Но Катя, решительно протянув ему визитницу, лишь произнесла дрогнувшим голосом:
- Вот то, что вы просили.
Модели вокруг разглядывали Пушкареву с непосредственным любопытством, словно какую-то диковину.
- Клиенты подтягиваются, пора, – сообщила Ольга Вячеславовна.
Милко, услышав про клиентов, немедленно впал в панику:
- Вы меня с ума сведете! Почему никто не готов?! Девочки, вы нечего не забыли? Сегодня вы не рыбки, вы бабочки. Порхайте по подиуму, то есть по лугу. Резвитесь, опыляйтесь, танцуйте в воздухе. А вы Олечка, будете шмель.
Модели столпились у зеркал, в маленькой гримерной сразу стало тесно.
- Начинаем, – сосредоточено объявил Андрей. – Мне понадобится «Демо»!
- Черт, все осталось в мастерской, – Ольга Вячеславовна помрачнела.
- Ольга!!! – Милко вскрикнул так, словно его резали.
- Но если шмель сейчас улетит, вы здесь обязательно что-нибудь перепутаете!
- Даже не говори такое. Улетит! – Милко всплеснул руками. – Ни на секунду не оставляй меня. Бедный Милко! Все на него наплевывают …
- Я могу принести… – робко вмешалась Катя. – Только … объясните, что это?
- «Демо» – набор эскизов. Они должны быть в мастерской, на столе.
Найдете? – Андрей говорил не уверенно, будто сомневался, стоит ли поручать новенькой такое важное дело…. но в тоже время смотрел так, словно она Пушкарева, была его последней надеждой.
- Попробую!
- Катенька!..
Она снова скрылась в толпе. Андрей провел ее удивленным взглядом и перевел взгляд на Ольгу Вячеславовну, которая только руками развела: вот оно как, оказывается.
Пустой коридор, тяжелые занавеси мастерской. Катя запуталась в них, налетела на манекен, судорожно обхватила его руками и едва удержала. Крадучись, прошла вглубь кабинета, к столу, на котором стоял, тихо шелестя, невылеченный компьютер. Тут в художественном беспорядке лежало много бумаг. Она взяла альбом – но нет, это явно не эскизы. Нерешительно поискала на столе – ничего похожего. Тогда Катя поискала на шкафу. Вот они, конечно ….
Когда Пушкарева, как вихрь ворвалась в гримерную, модели были почти готовы к выходу. Анжелика стояла перед зеркалом, в воздушном платье, на высоких каблуках, гордая и красивая. На шее у нее были все те же бусы из огромных, сияющих сфер – символ новой коллекции…
Вокруг нее вертелся взволнованный Милко:
- Анжела, ты идешь первая. Не забудь, ты – бабочка, а не бабушка. Слушай меня! Царственность, величие – поняла?! Смотри, как я это делаю.
Он прошелся по маленькому помещению, изящно развернулся. Анжела кивнула – и это движение, действительно, получилось у нее царственным. Катя метнулась в одну сторону, в другую – Андрея нигде не было. Она рискнула подойти к Милко:
- Простите…. Вы не подскажите, где я могу найти Андрея Павловича?
Милко шарахнулся от нее, как от чумы. В бешенстве вскрикнул:
- А ну марш отсюда! Быстро, быстро, – загородив Катю собой, с ноткой паники в голосе обратился к моделям: – Девочки, не смотрите на нее, не сбивайте настрой, только на меня! Анжела ты неправильно летаешь. Так летает бомбардировщик: жестко, неотвратимо. Ты бабочка, у тебя нет прямой траектории. Ты капризна: могу летать сюда, могу туда. Давай еще раз, туда-сюда….
- Он уже в зрительном зале, – торопливо, не отрываясь от работы, бросила Ольга Вячеславовна. – Иди скорее в зал.
Неопределенным жестом она махнула в сторону сцены. Катя тут же устремилась в указанном направлении. Милко попытался поймать ее на бегу, но не успел….
На подготовку этого показа ушла уйма времени и сил. Можно сказать, что последние полгода у Милко не было ни одной свободной минуты, и от этого больше всего страдала его личная жизнь. Мало того, Милко даже пришлось отказаться от нескольких очень выгодных деловых предложений. Но сегодня все его труды окупились с лихвой. Зал был полон. Ни одного свободного места! Все приглашенные – люди, которым ничего не стоило выложить сотни долларов за входной билет. Это обещало много новых заказов, признание, славу, друзей….
….Вместо того чтобы подождать шефа в углу за кулисами или спуститься к зрителям, Катя вылетела на подиум. Там, перед полным зрительным залом, в лучах света, на фоне огромной буквы «Z» стоял Андрей. Он готовился открыть показ. Едва музыка стихла, «почти президент» произнес в микрофон:
- Дамы и господа, сейчас вы увидите нашу новую коллекцию! И продемонстрируют ее вам самые красивые женщины.
За его спиной, из-за кулисы, появилась Катя. По залу прокатились смешки. Споткнувшись о ступеньку, Пушкарева с грохотом упала и, запутавшись в своей безразмерной юбке, буквально поползла на четвереньках вдоль задней стенки подиума. Яркий луч прожектора тут же переметнула на нее.
Катя ничего не понимала, кроме того, что попала куда-то не туда. Неуверенно улыбаясь, она старалась хоть что-то разглядеть перед собой, но, увы, это было невозможно: неожиданный свет ослепил ее. Впереди она услышала голос Жданова, а значит, ей – туда.
- Андрей Павлович!
Он растерянно обернулся. Волна смеха все нарастала…Милко театрально схватился за сердце и, пошатываясь, отошел на несколько шагов от входа, будто ему нанесли смертельный удар. А Катя бестолково продолжала движение вперед:
- Андрей Павлович!
Жданов застыл. Эта сцена, произойди она где-то в другом месте, с кем-то другим, заставила бы его рассмеяться, но не здесь и не сейчас. Он испытывал совсем другие чувства: обиду, разочарование, ярость. Из-за кулис раздавался жалобный шепот Милко: «Назад, назад!» – но Катя его не слышала: наконец-то глаза привыкли к свету, и она увидела шефа…Тот в ужасе, и даже, как ей показалось, с отвращением махал руками:
- Как вы сюда попали, Катя?!! Вы откуда пришли?! «Господи, как убрать ее со сцены? Как?» – в панике думал Жданов и знаками показывал Кате, что ей надо уйти. Но новая секретарша знаков не понимала. Она, совсем растерявшись, упорно продолжала двигаться вперед.…И вдруг оступилась, слетела со сцены – прямо в зрительный зал. Ее подхватили чьи-то руки…зрители разразились хохотом…папка с эскизами разлетелась. Катя попыталась подняться, но безуспешно. Все, что она видела, это лицо Андрея. И его выражение было ужасающим.
- Я эскизы принесла, – беспомощно прошептала Катя.
- Вы с ума сошли! – гневно шипел Жданов, помогая ей взобраться на подиум. – Быстро уходите. Туда, откуда вышли.
Она хотела что-то сказать в свое оправдание, но не знала что и, сгорая от стыда, бросилась прочь, за кулисы…
Андрей повернулся к развеселившейся публике. Широко улыбнулся:
- Вы увидели, что случается с женщинами, которые не носят одежду «Zimaletto». А сейчас на подиум выйдут те, кто следует советам нашего Милко. Вот они – прекрасные, воздушные, уверенные в себе!
Зазвучала музыка, на сцене появилась Анжелика. Подогретый смехом зал взорвался восторженными аплодисментами. Модель двигалась как бабочка, легко, красиво, свободно. Следом за ней появилась еще одна…
Андрей вытер со лба пот и перевел дыхание.
Глава 10
Девочки « Zimaletto» уплетали бутерброды, шумно обсуждая оригинальное начало показа.
- Эта девица – как новое средство для снижения аппетита, – поделилась соображениями Таня, все мысли которой, как правило, были заняты диетами.
- Откуда она взялась?
-Это новая секретарша Жданова, – сообщила Маша, как всегда, знавшая больше всех: во – первых, потому что работа обязывала, во – вторых, потому что любопытство – одна из главных черт ее характера.
- Бывает, – предположила Шура. – Ему, наверное, модели опротивели. Захотелось разнообразия.
- Это не все! Он взял еще одну. Для разнообразия, видимо, – модельной внешности, – добавила Маша с неприязнью. Вика не понравилась ей с первого взгляда, и пока что без особых на то причин.
Светлана в недоумении развела руками:
- Я понимаю: ручка запасная или носовой платок. Но чтобы секретарша! Тань, а ты ведь знала. И молчала!
- Клянусь, документы еще не оформляли, – поспешно сообщила Татьяна. – Самое главное, я ее на собеседовании видела. Уверена была – эту не возьмут. – Она вспомнила загубленное в столкновении с Пушкаревой пирожное и вздохнула.