– Нет, Катя. Только не сейчас. «Zimalettо» будет принадлежать «Ника-моде» до выплаты всех долгов... Иначе на нас обрушатся все – и банки-кредиторы, и поставщики, с которыми мы еще не расплатились.

– Да. Вы правы, вам придется жениться на Кире Юрьевне.

– Катя... Катя, посмотрите на меня, – Жданов взял опустившую глаза девушку за подбородок и нежно повернул ее лицо к себе: – Я не обязан жениться на Кире. Но и отменить свадьбу я тоже не могу. Поймите. Приготовления к свадьбе дадут нам шанс выиграть время. И когда все разрешится, я поговорю с Кирой, я ей объясню. Она все поймет.

– Так нельзя! Это слишком жестоко...

– Обстоятельства вынуждают быть жестоким, – Жданов отвернулся и посмотрел в окно. Какое удобное, универсальное оправдание – обстоятельства вынуждают! Ему было мерзко от собственных слов, как никогда раньше! Он признался: – Мне даже говорить об этом невыносимо! А уж поступать таким образом. Я ведь и с вами поступаю жестоко. Кира – умная женщина, она понимает, что мы давно стали чужими. И еще... Я не могу потерять вас, Катя!

– Это сумасшествие какое-то.

– Да, наверное, мы оба сошли с ума. Но я без вас уже не смогу.

– И я без вас не могу, Андрей Палыч.

Катя почувствовала, как глаза наполняются горячими слезами. Она хотела привычно уткнуться в плечо Андрея, но он нежно коснулся губами ее губ. Он действовал импульснвно, неосознанно, а девушка отвечала ему горячо, со страстной надеждой. Жданов прошептал:

– Совсем скоро нам не придется прятаться по углам и скрывать наши чувства.

Катя отпрянула – ей казалось, что она ослышалась!

– Неужели когда-нибудь мы сможем всем рассказать о нас?

– Конечно, Катенька! Когда-нибудь все именно так и будет. Ведь если два человека любят друг друга, им нечего скрывать.

– Да... – зачарованно пропела девушка. – Когда-нибудь... Я подожду...

– Катя, я так рад, что мы с вами понимаем друг друга! – воспрянул духом Андрей.

– Я тоже, Андрей Палыч. Вы всегда можете на меня рассчитывать!

Катя оторвала взгляд от мелькавших за окном огней и созналась:

– После совещания я решила больше с вами не встречаться. Ну, то есть видеть вас только по работе. Знаете, это невыносимо – делить любимого человека с другой женщиной! Но я постараюсь. Я буду осторожной. Буду скрываться, прятаться, врать. И все время ждать, ждать, сколько нужно. Главное, что потом мы сможем быть вместе!

Она вышла из машины и юркнула в подъезд.

Жданов едва дождался, когда за Катей гулко хлопнет металлическая дверь подъезда, и схватился за телефон.

В трубке тут же раздался нетерпеливый голос Малиновского:

– Ну как? Тебе удалось ее уговорить? Как все прошло?

– Как по маслу! Она готова ждать, сколько придется! – торжествовал Андрей.

– Она смирилась с твоей женитьбой? Слабо мне в это верится: либо Пушкарева – ангел-экономист, либо ты – сексуальный гигант!

– Не совсем... Мне пришлось сказать, что я отменю свадьбу, как только мы расплатимся с долгами. И... я сказал ей, что как только я отменю свадьбу с Кирой, мы всем официально объявим о наших отношениях... – сознался в тактической хитрости Жданов.

– Жданов, ты сдурел на старости лет? Ты же сам себя подставляешь!

– А что мне было делать? Катю надо было вернуть любой ценой!

– Ну да, на войне как на войне! Пленных не берем. Только мне интересно, как ты теперь будешь разруливать ситуацию с Кирой? Может, и вправду отменишь свадьбу?

– Какая разница? Я не знаю, как быть с Катей. Она верит мне... и любит...

– Ну и хорошо! Раз любит – значит, все простит!

Андрей не мог признаться даже своему самому близкому другу, что он просто не хочет расставаться с Катей. Не хочет и не будет возвращаться в прежнюю колею чопорных деловых отношений. Ему было так комфортно рядом с ней, он ждал ее неумелых объятий, поцелуев, даже ссоры с Катей приятно взбадривали, а не раздражали!

Теперь он ни в коем-случае не будет отказываться от Кати. И компанию тоже попытается сохранить.

Катя засыпала с надеждой. Теперь она окончательно убедилась, что за время, которое они провели с Андреем вместе, Жданов сильно изменился. Но все равно в ее сердце жила тревога: она боялась, что в жизни Андрея может появится новая женщина. А ведь он бывает таким податливым и импульсивным.

Катя поняла, что ей придется быть сильной и мудрой за них обоих!

Утром она примчалась на работу окрыленной и встретила Жданова широкой улыбкой.

– Доброе утро, Катюша! – улыбнулся Жданов в ответ. – Катенька, прошу вас, позовите Ольгу Вячеславовну. Нам надо просчитать новую коллекцию.

– Я как раз иду за ней, Андрей Павлович!

– Так поторопитесь, Катенька, – очень похоже воспроизвел голос Жданова и его манеру говорить слегка припоздавший вице-президент Малиновский.

– Ой, доброе утро, Роман Дмитриевич.

– Доброе утро, Катенька, – демонстративно сюсюкал Роман вслед девушке.

– Да, Жданыч... – уточнил рациональный Роман, – у тебя есть достоверные статистические данные о том, сколько раз за день тебе приходится произносить «Катенька»?

– Между прочим, это ты заварил эту кашу... – огрызнулся Андрей.

– Ладно, остынь. Я заварил, мне и разваривать. Смотри, что я принес для нашей принцессы!

Он выудил из пакета забавную игрушку – целующихся хрюшек на резинке. Стоило развести их в стороны и отпустить, как они снова сливались в поцелуе. Рома продемонстрировал принцип действия хрюшки-игрушки Андрею.

– Очень мило, – устало поморщился Жданов и щелкнул безалаберного приятеля по лбу. – Главное – ассоциации характерные. Для тебя.

Он указал на открытку в руке друга:

– А там что?

Рома продемонстрировал шефу очередной шедевр эпистолярной лирики.

– Разве не понятно? Там нежные слова о светлом будущем! Увидишь, ей понравится! – Рома на секунду замер, пораженный новой творческой мыслью: – Слушай, а давай напишем открытку Кире! Я все оформлю по высшему разряду! Напишу, что ты счастлив, что вы скоро поженитесь, и всякое такое. Увидишь, шелковой станет...

– И в банки по открыточке не забудь, – кивнул Андрей. – Напиши, что мы их любим и скоро расплатимся. А с кем не расплатимся – поженимся! И Воропаеву тоже напиши – на твой вкус. Нет, Малиновский, ничего у тебя с Кирой не получится. У нее такой маневр ничего, кроме подозрения, не вызовет!

– Все так сильно запущено?

– Даже не представляешь, насколько.

Он, конечно, поехал вчера к невесте, хотел помириться, но она решила, что Андрей пришел к ней мириться исключительно из-за угроз ее брата. Кира больше не верит ни одному слову Жданова! А он уже привык к их вечному трио – он сам, Кира и воображаемая соперница.

– А я думал – вы впятером: еще я и Пушкарева, – расширил круг действующих лиц Роман. – Но ты ведь смог ее убедить в своей любви и верности?

– Понимаешь, после встречи с Катей наше примирение с Кирой закончилось совсем не так, как обычно бывает.

– Природная скромность не позволяет мне спрашивать, как обычно заканчивались ваши примирения с Кирой, но я догадываюсь... – Роман целомудренно закатил глаза и заткнул уши, но тут ж осведомился: – Это Катя, что ли, испортила твой вкус?

– Не знаю, – признался Жданов. – Я не знаю, что случилось, но для Киры это еще какое доказательство! Она себе теперь такое нафантазирует!

– Как же так, Палыч? Что с тобой? – уставился на него озабоченный Малиновский. – У тебя всегда целая вереница женщин, после которых ты возвращался к Кире и лихо откатывал обязательную программу. Даже когда ты начал встречаться с Катей, все было нормально...

– До той ночи, когда я был с Катей. Теперь все иначе, – Жданов говорил тихо и серьезно, словно самому себе.

– Иначе? Жданов. – Рома решительно встряхнул делового партнера за плечи, пытаясь вывести из оцепенения, – ты меня пугаешь! Целуешься с Пушкаревой без наркоза и отказываешься исполнять служебный долг жениха с собственной невестой! Скажи мне правду – что с тобой творится?

У Андрея не было ответа на этот вопрос – он сам не мог разобраться, что происходит с ним в последние дни. Он решительно стукнул по столешнице:

– Надоело все! Не могу больше врать. Всех обманывать. Киру... и... Катю...

ГЛАВА 27

– Мастерская, я вас слушаю. Секунду, – Ольга Вячеславовна почтительно протянула трубку Милко. – Это Анастасия Волочкова.

– Алло, девочка моя, ты не забыла бедного Милко! Как давно я не слышал твоего голоса! Я места себе не нахожу, все думаю, как ты?..