Затем она подняла телефонную трубку и набрала номер:
– Доброе утро, это Пушкарева. Попросите, пожалуйста, уборщицу подняться, у меня накопилось много мусора, от которого я хочу избавиться...
– Доброе утро, Катюша, – услышала она бодрый голос Юлианы, стоящей в дверях.
Цветущая, дородная Виноградова бодро протиснулась в Катину каморку.
– Доброе утро, – мрачно ответила Катерина.
– О! Кажется, кое у кого оно не очень доброе... Виноградова прошлась по комнате и увидела ворох игрушек в мусорной корзине.
– Остатки былой роскоши? – спросила она. Катя рассеянно кивнула.
– Дорогая, ну зачем же так категорично? – Юлиана подняла за ухо упитанную розовую мышь. – Они ни в чем не виноваты. А любовь... Любовь – как американские горки. Ты взлетаешь на самый верх, и кажется, ты уже в небесах, но сразу же начинаешь стремительно падать вниз по петле – – таков закон жизни!
– Да? И что же делать, когда сталкивают вниз? Терпеть?
– Иногда приходится и терпеть. Гордость – штука, конечно, полезная, но надо учиться давать людям шанс. И вот еще что: семь раз отмерь, а отрезать всегда успеешь...
– Доброе утро! – В кабинет вошел Жданов. Юлиана обернулась к двери.
Катя вздрогнула, как будто от удара током, но собрала волю в кулак и шепотом повторила:
– А отрезать всегда успею...
Юлиана энергично кивнула и вышла к Жданову.
А Катя обнаружила на столе очередное художественное послание.
«Какой из текстов он использует на этот раз? Например: «Я провел бессонную ночь в мечтах о тебе. Сгораю от страсти. Жду не дождусь вечера. Целую. Твой А.?» – мысленно предположила она и саркастически ухмыльнулась.
Она раскрыла открытку. Угадала слово в слово! Катерина взглянула на отделявшую ее маленькую комнатушку от кабинета Жданова хлипкую дверь. И едва сдержалась, чтобы не запустить в нее тяжелой папкой! И даже не знала, чего ей сейчас больше хочется: громко закричать, протестуя против этой наглой лжи, или рассмеяться! Но на глазах все же выступили слезы. Совершенно не вовремя – в Катино убежище робко заглянул Жданов. В скудно освещенной каморке ему показалось, что за толстыми стеклами Катиных очков блеснули слезы.
– Катя! Вы плачете? – удивился он, приблизился и заботливо уточнил: – Что случилось? Вас кто-то обидел?
– Вы... – Она вдруг вспомнила совет Юлианы, собралась с духом, взмахнула в воздухе открыткой, прикрыв искаженное борьбой чувств лицо. – Я имею в виду э-э-это из-за вас... то есть ваша открытка – там такой текст... трогательный... до слез.
– Уже не знаю, радоваться или нет, – растерялся Жданов – он считал стихоплетство Малиновского глупостью, брал открытки из пакета строго по номерам и дарил Кате, даже, не читая! – Я совсем не хотел, чтобы вы плакали! Мне бы хотелось написать... Совершенно другое! Но я не могу подобрать нужных слов.
– Все, не нужно больше комплиментов, – растерянно пробормотал Жданов. – У нас совещание...Идем совещаться?
Он быстро вышел из комнаты. Катерина встала, швырнула открытку в урну и поспешила за ним.
Обсуждение будущей сделки прошло отлично. Можно было рассчитывать, что первая партия высококлассных тканей поступит в Производственные цеха в самое ближайшее время. Участники совещания шумно отодвигали стулья, стараясь поскорее разбежаться по своим отделам – уже забрезжил обеденный перерыв. Только Катя продолжала задумчиво выводить в блокноте затейливые вензеля.
– Удачный контракт нужно отметить, – весело начал Жданов, присаживаясь рядом. – Сегодня, вечером презентация у Анастасии Волочковой. Надеюсь, вы не забыли? Я сделаю все, чтобы этот вечер оказался для нас особенным!
– И я постараюсь, – Катя загадочно улыбнулась в ответ.
В висках стучали циничные слова, из Роминой инструкции: «А завтра можно вывести ее на вечеринку к Волочковой. Вряд ли кому-то придет в голову заподозрить вас в связи. Там ты зарядишься небольшой порцией допинга... и после этого повезешь ее на сеанс любви».
Ну почему же ей всегда так не везет? Она вздохнула и решила – я буду бороться! Я больше никому не позволю манипулировать мной!
Жданов на ходу подписывал какие-то контракты за стойкой Татьяны. И Татьяна, нимало не стесняясь шефа, окликнула решительно вышагивающую в такт собственным тяжелым мыслям Катерину:
– Кать, тебе только что твой любимый звонил!
– Кто? – не поняла Катя.
– У тебя их много? Коля твой – вот «кто»! Николай Зорькин.
Андрей сразу насторожился. Катерина заметила его нервозность, с подчеркнутой небрежностью махнула рукой:
– А... Да, спасибо. Я ему перезвоню.
Сделала еще несколько шагов и поняла – у нее тоже есть план. План мести!
Она вернулась в свою каморку и задумалась. Вскоре к ней заглянул Жданов.
– Катенька, наши планы не изменились? Вы сможете остаться... на всю ночь?
– Конечно. Андрей... а куда мы поедем?
– Предоставьте это мне, – уверенно заявил опытный соблазнитель.
– Вот и чудесно. Я знала, что вы умеете решать самые сложные проблемы, – в ее голосе проскользнули язвительные нотки.
– Нет, вы все-таки сегодня совсем не такая, как обычно... Какая-то странная.
– Я всегда не такая, как другие, – вздохнула Катя, это действительно было правдой, – только... Мне сначала нужно позвонить домой.
На этот вечер, третий их совместный вечер Жданов возлагал особые надежды! Третий вечер – это их первый юбилей... Но как он ни старался, ему так и не удалось заметить, на лице Кати обычного радостною оживления. Она демонстративно потянулась за телефонной трубкой. Андрею пришлось выйти...
Вместо домашнего Катерина сразу же набрала телефонный номер Зорькина и договорилась с Николаем, что вечером он тоже придет на вечеринку к Волочковой.
– А как ты меня представишь? Хотя бы предупреди – кто я на этот раз? Друг, директор «Ника-моды», жених?
– И тот, и другой, и, наверное, даже третий, – вымученно засмеялась Катя. – Я тебя жду, не опаздывай!
– Не опоздаем. Втроем и подъедем. Друг, директор и жених...
Она положила трубку, выглянула в кабинет и развела руками, усыпляя бдительность Жданова. Сказала, что ей, как всегда, пришлось отпрашиваться у папы. Только вот не успела переодеться. Сегодня день сюрпризов – подумал Жданов – Кате удалось удивить его в третий раз! Он вспомнил инструкцию Малиновского и поспешил сделать Катерине комплимент:
– Вы и так замечательно выглядите!
– Неужели? А если присмотреться повнимательней?
Она мстительно думала: «Присмотритесь, Андрей Павлович, – это же я, Катя Пушкарева, уродина и страшилище! Я, та самая Катя, над которой вы с Романом Дмитриевичем так удачно посмеялись! Что, удивлены? Я знаю все про ваш план, знаю каждый ваш шаг! И я смогу себя защитить! Сделать так, чтобы вам никогда больше не пришла в голову фантазия издеваться над теми, кто не сможет достойно ответить...»
Только они выехали из гаража, а у Жданова уже вовсю трезвонил телефон. Андрей беззвучно пробормотал стандартную вежливую формулировку извинения, специально для таких случаев, и, не дождавшись дежурного Катиного кивка, поднес трубку к уху:
– Да, Кира, ты меня поймала по пути на презентацию. Со своей верной спутницей. Ну, конечно, с Катей. Поеду домой, что же еще.
Он убрал мобильник и пожаловался:
– Всевидяще око! От нее не скроешься.
– А зачем вы сказали Кире Юрьевне, что едете на вечер со мной?
– Ну, это же не секрет, что вы сопровождаете меня на многих официальных мероприятиях. К тому же, зачем скрывать? Кира и не подумает ревновать меня к тебе.
– Удобно, – заметила Катя и посмотрела на Жданова новым, мудрым взглядом, от которого Андрею стало не по себе: – Никому и в голову не придет ревновать кого-то ко мне.
Катя сама удивлялась, что после всего случившегося может спокойно говорить с ним, сидеть радом в машине. Как, оказывается, просто устроить такой спектакль! Только теперь роли в нем поменялись. И она знает свою роль, а Жданов – нет.
Андрей сосредоточенно смотрел на дорогу. Катерина молчала. Жданов почти физически ощущал, как в салоне сгущается незнакомая напряженная атмосфера. Прежде чем выйти из машины, он обернулся к Кате:
– Катя, я не двинусь с места, пока вы мне не ответите честно на один вопрос!
– Да?
– Что с вами происходит? – Жданов пытался угадать ответ по ее лицу.
– Со мной? Ничего. Все нормально.
– Нет. Раньше, когда мы куда-то ехали вдвоем, вы так радовались, а сейчас сидите такая далекая. Что-то случилось с родителями? А может, я сделал что-то не так?