Маджед подошел и встал рядом с ней.

– У Сары есть свобода выбора. И я не собираюсь давить на нее.

Она посмотрела на него как на супергероя, и он еще больше вырос в собственных глазах.

– О, Маджед, пожалуйста, присядь. Ты нависаешь, как гора. У меня уже шея болит смотреть на тебя. – Аиша подождала, когда они с Сарой присядут, и продолжила: – У Сары столько же свободы, как у всех нас.

– Она не связана нашими законами, – напрягся Маджед.

– Она нет, а ты да, – отрезала его мать. – Если ты не женишься на женщине, которая носит твоего ребенка, люди увидят в этом признак слабости и морального разложения. Твой отец боролся, чтобы начать реформы в этой стране, и ему нужен сильный наследник, к которому будут относиться с уважением. Иначе враги всего нового поднимут мятеж.

Сара вцепилась в его руку мертвой хваткой, и Маджеду захотелось, чтобы его мать придержала язык за зубами.

– Сара, – сказал он, – ты должна решить, что будет лучше для тебя и ребенка, не для меня. И у тебя есть время подумать. Не забывай об этом.

Она ослабила хватку и кивнула. Ее тихое «спасибо» пронзило ему сердце. Маджеда приводило в восторг то, как храбро она держалась перед его родителями, несмотря на охватившую ее панику.

– Но решение нужно принять. И как можно скорее.

– Мама!

– А… если я соглашусь стать женой Маджеда? Люди увидят в нем сильного лидера, того, который сможет подарить их стране уверенность в будущем? Они последуют за ним?

– Это невозможно, дорогая моя, – вмешался Рашид. – Наш народ никогда не примет западную женщину в роли своей шейхи.

Каждое слово отца прозвучало для Маджеда как удар. И то, что он говорил правду, не имело никакого значения.

– Они пойдут за ним, если ты поддержишь его! – крикнула на арабском Аиша. – Она могла бы показать нашим женщинам новый путь, путь к достижению прогресса.

Отец сказал ей придержать язык за зубами. Маджед никогда не слышал, чтобы тот разговаривал с его матерью в таком тоне.

– Значит, ты по-прежнему не видишь здесь места для меня? Ты отказываешься признавать меня своим наследником?

– Я…

– Прекратите! – Сара подалась вперед и посмотрела на Рашида. – Что вы делаете? – едва слышно спросила она. И на этот раз Маджед не смог понять происходившее в этой комнате.

– Сара, мы рады тебе, но ты посторонний человек.

– Она не посторонняя, – вскочил на ноги Маджед. – Она носит под сердцем твоего внука или внучку.

– И она имеет право на мою заботу и поддержку. А еще благодарность. Но в остальном все остается по-прежнему. Маджед, я планирую назначить своим преемником твоего двоюродного брата, Самира. А ты, если хочешь, можешь возвращаться на Запад.

Сара в ужасе посмотрела на Рашида. Что он делает?

И почему?

Судя по шокированному выражению на лицах Аиши и Маджеда, шейх не только причинил им боль, но и собирался нарушить королевский протокол.

– Ты не можешь! – побледнела Аиша. – Рашид, такого не было в нашей стране больше двухсот лет!

– Успокойся, Аиша, так будет лучше.

В каком смысле?

Сара не могла оставить все, как есть. Она собиралась докопаться до истины. Ведь Рашид сам поблагодарил ее за то, что она вернула его сына домой. Так почему он противоречит сам себе?

Она хлопнула в ладоши, привлекая внимание, а потом через силу улыбнулась.

– Маджед, твоя мать хотела поговорить с тобой. Она не видела тебя долгих четыре года. Теперь, когда мы рассказали нашу новость, настала пора исполнить ее желание и уделить ей время.

Он хотел что-то сказать, но она опередила его:

– Со мной все будет в полном порядке. Я не ребенок, которому нужна нянька. Кроме того, мне хочется поближе познакомиться с твоим отцом.

– Боюсь, я не смогу уделить тебе время, – поднялся с кресла Рашид. – Меня ждут дела государственной важности.

– У вас не найдется десяти минут для матери вашего внука или внучки?

Если он откажет ей, она выскажется при всех… и ему вряд ли понравится ее тирада. Пусть они с Маджедом не любили друг друга, и, может, никогда не поженятся, но она считала его другом и принимала его сторону.

– Какое счастье, – пробормотал Рашид. – Дорогая моя, я, несомненно, уделю тебе десять минут.

Его слова прозвучали довольно приятным тоном, но Саре показалось, что он процедил их сквозь зубы.

– Что вы делаете? – накинулась на него Сара, когда Маджед с Аишей ушли, и они остались одни. – Вы уже потеряли одного сына. Зачем же вы отвергаете другого?

– Ты ничего не знаешь о том, что происходит в моей стране или моей семье, – побледнел Рашид.

– Так же как и вы. Да, вы правите Кедда-Джалилом, но сейчас вы просто отец Маджеда. Мне небезразлична его судьба, так же как и судьба нашего ребенка.

Он глянул на живот, который она прикрывала ладонью, и, казалось, постарел прямо у нее на глазах. Сара чертыхнулась про себя, взяла его за руку и подвела к дивану.

– Я знаю, что вы любите своего сына, так почему вы прогоняете его с земли, без которой он не мыслит своей жизни?

– Я не прогоняю его, – процедил старик.

– Вы лишаете его права на трон. Неужели возникнет настолько много проблем, если ваш наследник женится на западной женщине?

Рашид отвел глаза.

– Если так… – Сара тяжело сглотнула. – Тогда тут нечего думать. Я уеду из Кедда-Джалила и никогда не вернусь. И Маджед никогда не увидит своего ребенка.

– Ты не сможешь поступить так, – вскочил на ноги Рашид. – Это убьет моего сына.

То, как он сказал слово «сын», подарило ей надежду.

– И, как сказала Аиша, это дело можно замять. Никто не узнает, что у Маджеда есть ребенок, и на его пути к трону не будет никаких препятствий.

– Ты не можешь лишить Маджеда его ребенка!

Сара сама не знала, на какой вопрос она хотела получить ответ…

– Хотя мы с Маджедом, наверное, могли бы остаться в Кедда-Джалиле. Уверена, для него нашлось бы место здесь, пусть и не в роли верховного правителя.

– Об этом не может быть и речи! – отрезал Рашид.

Сара не могла определить, что скрывалось за его гневом. Страх? Обида? Сожаление?

– Неужели вы и правда считаете, что из Маджеда получится никудышный правитель?

Неужели он совсем не знал своего сына?

Рашид вскинул подбородок, и Саре показалось, что на его лице мелькнуло оскорбленное выражение, но потом оно снова стало непроницаемым, как и подобает государственному мужу.

– Сара Коллинз, чего ты хочешь от меня? – вскинул руки шейх.

– Я хочу, чтобы вы дали Маджеду шанс.

– Шанс для чего?

– Для того, чтобы доказать, что он может быть вашим наследником.

– А если я не соглашусь?

– Тогда я уеду. И сделаю все для того, чтобы мы с Маджедом больше никогда не увиделись.

У нее выскакивало сердце от страха. Вдруг шейх покажет ей на дверь и отправит собирать вещи?

Сара прижала ладонь к животу и осмотрелась по сторонам.

– Я отказываюсь нести ответственность за лишение Маджеда того, что принадлежит ему по праву.

– Вместо этого ты лишишь его собственного ребенка!

– Вы сами делаете эту ситуацию абсурдной.

Рашид взволнованно прошелся по комнате, а потом снова повернулся к Саре.

– Дорогая моя, не плачь.

Она коснулась своих щек и с удивлением обнаружила, что они мокрые.

– Извините, – всхлипнула Сара. – Это все гормоны. Из-за них я становлюсь слишком… эмоциональной.

Он сел рядышком с ней и похлопал ее по руке.

– Не расстраивайся. Это не пойдет на пользу ни тебе, ни ребенку.

– О, Рашид, разве вы не хотите узнать своего внука или внучку?

– Конечно, я…

Он запнулся и сложил руки на груди.

– Ты или очень умная, или очень наивная.

– Наверное, и то, и другое, в зависимости от ситуации, – вытерла слезы Сара. – Но я не пытаюсь вынудить вас сделать что-то против вашей воли. Я просто хочу самого лучшего для моего ребенка. И для Маджеда. И для себя.

– В таком порядке?

Сара улыбнулась.

– Теперь вы пытаетесь умничать. Конечно, ребенок для меня на первом месте. А что до остального… – Она пожала плечами, а потом инстинктивно коснулась руки Рашида. – Мне очень жаль, что Ахмеда больше нет с вами. Знаю, Маджед тоже тоскует по нему.

Лицо шейха посерело, но он не отнял руку. Сара наверняка нарушила сотню королевских протоколов, но ей было наплевать.

– Не могу представить, каково это – потерять свое дитя.