Во рту пересохло, и Лисса допила колу, даже не ощутив вкуса. Вальяжной походкой молодая женщина направилась к столику, соблазнительно покачивая бедрами. Один из мужчин поднялся было ей навстречу, но Лисса двигалась очень уж целенаправленно. Остановившись за спиной Джета, она положила руки ему на плечи и прижалась к широкой спине, всем телом ощущая, как напряглись его мускулы. Приблизила лицо к самой щеке.
— Англичанин хочет поразвлечься? — шепнула Лисса ему на ухо.
Джет вздрогнул, словно через него пропустили электрический ток, но не двинулся с места. Он ждал, что будет дальше.
— Лисса знает хороший отель… Англичанин проведет ночь очень весело… — продолжала молодая женщина очень тихо. Остальные не слышали слов, но язык жестов и мимики понимали прекрасно и откровенно ухмылялись. — Для усталого бизнесмена Лисса в самый раз. Долларов много? Сколько дашь? Особый массаж…
Джет сразу понял, кто это, но не обернулся. Только руки его оторвались от стола и накрыли ее ладони. Мог ли он не узнать этих тонких пальцев, пусть даже повлажневших от тропической жары? Гранатового колечка прежде не было, и теперь, нащупав его, он недоумевал: кольцо его бабушки?
Какие знакомые у него руки… Отросшие волосы щекотали Лиссе грудь. Мускулистая шея могла принадлежать только Джету, и никому более. Она прижалась к нему еще крепче.
— Сколько? — спросил Джет не глядя. Собутыльники воспринимали происходящее однозначно: идет прямой, неприкрытый торг. Они прислушивались к разговору с нескрываемым интересом. Одна только Лисса уловила в голосе Джета нотку сомнения.
— Очень дорогая девочка, — прошептала она. — Но для тебя цена особая. Я дам хорошую скидку. Обещаю.
Сидящие за столом мужчины принялись подбрасывать предложения, не то в шутку не то всерьез. На мгновение Лиссу охватила паника, но она верила в Джета. Он ведь ее любит! Джет резко встал, развернулся, и взгляды их встретились. В воздухе между ними будто вспыхнула молния, словно повторилась их первая встреча в Холлоу-хаус. Лисса радовалась уже тому, что снова видит его, любовалась мужественными чертами дорогого лица, упивалась сознанием того, что он жив. Она все ему простит!
— Потанцуем! — потребовал Джет и грубо вытащил ее на середину зала. Обвил руками тонкий стан, пригнул ее голову к себе на плечо, опустил ладонь ниже спины и запустил пальцы за влажный корсаж брюк. Затем еле слышно выдохнул: — Какого черта ты тут делаешь?
Джет наклонил голову так, чтобы Лисса могла говорить ему на ухо. Хотя грохот музыки заглушал любые слова — в двух шагах их никто не смог бы услышать.
— Я приехала искать тебя, негодяй, — прошептала Лисса, затем откинула голову и посмотрела прямо в его гранитно-серые глаза. — Да как ты смел меня оставить?! Ты представляешь, что я пережила?
От прикосновения к ее телу голова у Джета шла кругом. Мысли путались.
— Бог ты мой, я так хочу поцеловать тебя!
— Так поцелуй!
И Джет впился в ее губы грубо, властно, словно обезумев от долгого воздержания проведенных порознь недель. Лисса жадно прильнула к возлюбленному, уступая напору его тела, словно воск. Полутемный ночной клуб исчез, они парили в сотканном ими же пространстве. Джет жив, он любит ее, стремится к ней! И хотя по-прежнему оставалось загадкой, что Джет делает в Бали и почему исчез, Лиссе уже не было до этого ровным счетом никакого дела.
— Не оставляй меня, — прошептала она, по-прежнему прижимаясь к нему всем телом. — Позволь мне остаться с тобой. Мне все равно, что происходит.
Они немного прошлись в танце, ловко прокладывая путь в пестрой толпе, под музыку, представлявшую собою странное сочетание тягучих индонезийских мотивов и западных танцевальных ритмов. В ослепительных вспышках прожекторов Лисса разглядела, что на Джете рубашка с открытым воротом, затрапезные темные хлопчатобумажные брюки и сандалии на босу ногу. Этот человек ничуть не походил на чопорного бизнесмена Джета Арнольда, облаченного в неизменный костюм. Но на запястье, приминая темные курчавые волоски, тускло поблескивали знакомые часы «Ролекс».
— Разумеется, ты останешься со мной, — грубо бросил Джет. — Я тебя покупаю. Помнишь, что ты сказала? Ты очень дорогая девочка, но я могу позволить себе небольшой каприз.
На мгновение Лисса усомнилась… а что, если она обозналась в темноте?
— Скажи, кто я, — потребовала она.
— Лисса, мать Бетани, моя возлюбленная, моя нареченная, а в недалеком будущем — моя ненаглядная жена.
— А как зовут тебя? — замирая, спросила она.
— На данный момент сойдет и «милый». Других имен не используй.
Джет отвел ее назад к столику, больно вцепившись в локоть, освободил для нее место и не спрашивая заказал сок папайи.
— Я купил ее на ночь, — пояснил он собутыльникам.
Те кивнули, обменялись понимающими ухмылками и снова заговорили вполголоса с Джетом, словно ее и не существовало. Богатые люди, судя по всему. Дорогие кольца, часы… Лисса гадала, не снится ли ей все это, но Джет крепко сомкнул пальцы на ее запястье, удерживая в мире реальности. Может быть, когда они останутся вдвоем, Джет наконец-то объяснит ей, что происходит.
Лисса настолько устала, что не вслушивалась в разговор. Бессильно склонив голову на плечо Джета, она дремала. Сказались сдвиг во времени, усталость, безумная тревога — молодая женщина ощущала себя как выжатый лимон. Пусть теперь Джет о ней заботится. Она в его руках.
Но вот Джет вроде бы договорился с собеседниками. Бесцеремонно растолкав Лиссу, он вместе с ней покинул ночной клуб. Они шли по кошмарной Легиан-стрит, отмахиваясь от таксистов, что притормаживали рядом, предлагая подвезти, ловко уклоняясь от превышающих скорость мотоциклистов, от сонных собак, от кур и уток, вышедших на ночную прогулку, обходя лавчонки, торгующие горячей пищей, уличных разносчиков и нищих, что все еще бродили в темноте, в надежде разжиться лишним долларом.
Джет крепко прижимал ее к себе, едва ли не переносил через рытвины. Этот мир не имел ничего общего с безмятежной атмосферой Холлоу-хаус. Бетани и тетя Сара остались где-то далеко, за тысячи миль. Лисса на мгновение усомнилась в способности собственного рассудка трезво воспринимать окружающую ее действительность. Может быть, она серьезно заболела и все, что предстает перед ее взором, горячечный бред? Только Джет был настоящим, принадлежащим разумному, благоустроенному миру. Вот сейчас она на миг закроет глаза, окажется в безопасности рядом с Джетом…
— Где ты остановилась?
— «Ида-бич». Совсем маленький отель.
— Я пойду с тобой. Ты представляешь, где это?
— Смутно. Где-то рядом с Пантай Кута. Точнее не знаю. Прости.
— Там есть туалет? Ванная?
— Удобства во дворе. Очень мило и натуралистично.
— Как трогательно. Веди себя так, словно мы чужие. — Джет, похоже, знал дорогу. Изрытый колеями переулок, по которому он вел ее, показался знакомым. Откуда-то вынырнул тощий котенок и снова растворился во мраке.
— Но мы не чужие.
— Играй, Лисса! Представь, что тобой руководит Грег Вильсон. Я не хочу, чтобы подумали, будто мы встречались раньше. Я купил тебя на ночь, усвоила?
Джет остановился и демонстративно полез в карман. Любой сторонний наблюдатель истолковал бы действия джентльмена весьма однозначно. Джет вытащил бумажник и отсчитал несколько сотен тысяч рупий.
— Возьми, на случай, ежели придется в спешке возвращаться домой. Надеюсь, обратный билет у тебя есть?
— Разумеется. Компания все оплатила. Но без тебя я не уеду, — заявила Лисса упрямо. — Даже и не рассчитывай. Я тебя нашла и больше уже не оставлю.
— Ты будешь делать то, что я скажу! — Джет перешагнул через корзиночку с подношениями, лежащую на мостовой, и Лисса сообразила, что они почти дошли. — «Тебя любить не мог бы я так сильно, когда б превыше не любил я честь», — загадочно изрек Джет в следующее мгновение.
Только позднее Лисса поняла, что он процитировал Ричарда Лавлейса, поэта семнадцатого века.
Теперь молодая женщина точно знала, где находится. Пьянящий аромат жасмина и гибискуса заполнил темноту, светильники перед изваяниями богов таинственно мерцали в зарослях. Она забрала у портье резной ключик, отперла замок, висящий на двух сплетенных из бамбука кольцах, и открыла тяжелую деревянную дверь.
Джет не стал ждать, когда Лисса зажжет свет. Он буквально смял молодую женщину в объятиях, снова и снова повторяя ее имя. Жадно впился в ее губы, осыпал поцелуями ее лицо, шею, уши, волосы. Они рухнули на застланную простыней постель, наслаждаясь соприкосновением тел. Джет сорвал с нее рубашку и прижался лицом к мягкой груди. Лисса задохнулась от блаженства и прильнула к нему, гладя ладонями мускулистую спину.